Легенда о Фейлель - Куликовская Евгения (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Поведав о своей встрече с воровкой Келли и о том, как старалась девушка оградить глупую любительницу красивых одежд от нависшей над ней беды, Эливейн замолчала. Отец Грегори взял её за руку:
– Держись, девочка, – проговорил он. – Господь посылает нам испытания, которые порой кажутся невыносимыми. Но мы должны через них пройти. Так Бог помогает нам стать светлее, чище… Утешься, крошка. Вам, тебе и Дину, было дано узнать настоящую любовь, Вам были подарены целых восемь дней безмерного счастья. Такое даётся не всем, – священник чуть улыбнулся. – И я рад, что решился обвенчать вас даже без согласия твоего отца. Это тоже воля Небес.
– Папа… – Эливейн беспокойно взглянула в глаза отца Грегори. – Он теперь в опасности… из-за меня…
– Да, в опасности, – должен был согласиться священник. – Но не из-за тебя. Это его грех. Тяжкий грех. Грех самонадеянности и упрямства… А ты не беспокойся, я обещал Дину, повторю и тебе: я присмотрю за мистером Перликом. Если его упёртость будет грозить ему же гибелью, то придётся спасать его силой, а не уговорами…
– Дин просил вас позаботиться о моём отце? О человеке, который хотел убить его? – воскликнула Эливейн. – Хотя, конечно, это Дин, только Дин… – ответила она сама себе и с болью, как зачарованная, повторила несколько раз, – Дин, Дин, Дин…
Когда вечер спустился на город, Эливейн была готова в дорогу. Хозяйка дома, заперевшись в своей комнате, около часа колдовала над образом девушки. Такой маскарад должен был обезопасить Эливейн в пути, ведь от провожатого та наотрез отказалась: она не хотела подвергать опасности ещё кого-то…
Перед отцом Грегори предстал худенький парнишка, в простой, но добротной льняной одежде. Рубаха навыпуск была широковата и не подпоясана. Волосы стрижены достаточно ровно, но слегка взъерошены. Палец на руке перевязан старой тряпицей, – Эливейн не могла расстаться с обручальным колечком, надетым на её пальчик любимым. Таких босоногих подростков частенько встречаешь и на улицах города, и в деревенских поселениях.
– Ну, – вздохнул священник. – С Богом.
Эливейн обняла отца Грегори, его супругу и, низко поклонившись дому, где обрела любовь и нашла поддержку, искренне проговорила:
– Спасибо вам… Прощайте…
Закусив губу и не оборачиваясь, чтобы не расплакаться, мадам Фейлель покинула гостеприимный порог…
Келли, довольная своей воровской добычей, поспешила скрыться из города, пробираясь малолюдными переулками. Она держала путь в дубовую рощу на берегу реки, протекавшей на плоскогорье ровно и спокойно, а потом, где-то в паре сотен километров от города, срывавшейся вниз величественным водопадом и превращавшейся в узком ущелье в бушующий и дико ревущий поток, тот самый, что поглотил недавно тело несчастного Динаэля. Но, увлечённая собственными радостными мыслями, Келли не заметила, что за ней следили: ищейки хана, подхлёстываемые его гневом, старались изо всех сил.
Воровка сидела на берегу и перебирала драгоценные перстни. Потом она стала любоваться медальоном с вензельком из причудливо переплетённых золотых листьев и серебряных цветков. Ей и в голову не могло прийти, какая бесценная вещь находится у неё в руках! Внутри ювелирного шедевра под крышечкой, на которой изображения растений складывались в букву Ф, хранился крохотный прозрачный голубоватый кристалл. Эта принадлежность рода Фейлелей была у каждого, в ком текла волшебная кровь клана. Кристалл мог один единственный раз за жизнь своего хозяина не дать тому умереть, если иными способами выжить окажется невозможно. Владелец мог принести медальон в дар только по доброй воле. Тогда камень спасёт того, кого пожелал законный наследник. Главное, чтобы медальон с вензельком висел на шее. Даже Эливейн не предполагала, от какого шанса спастись отказался Динаэль ради уверенности в том, что она выживет. А Дин мысленно возрадовался, когда, в последний раз увидев любимую, заметил, что медальон уже висел на её нежной шейке; волшебник знал: Эливейн не расстанется с его подарком, тем более – с прощальным. Какое отчаяние охватило бы его сердце, представь он хоть на мгновение, что нелепая случайность, глупая чужая корысть сможет свести на нет подобную жертвенность!.. Но случайность – понятие человеческого ума. А с точки зрения Высших Сил каждое событие, радует оно нас или печалит, всегда продуманно и строго закономерно…
Келли сложила своё богатство в расшитый золотом мешочек на поясе и затянула шёлковый шнурок. В этот момент кто-то окликнул воровку:
– Эй!
От неожиданности Келли вскочила и замерла на месте. Она не слышала ни шорохов, ни иных звуков, а в пяти метрах от неё стоял отряд из десяти лучников. Солдаты были наизготове и острия их стрел безжалостно смотрели Келли в лицо. Несчастная хотела что-то сказать, может, как прежде, вернуть украденное и пообещать больше не преступать черту закона. Но речей от неё не ждали. Приказ был у лучников краткий: «Убить».
Десять стрел просвистели в воздухе, и бездыханное тело воровки упало в реку. Течение медленно повлекло несчастную к ревущему вдали водопаду.
Солдаты ровным строем покинули опушку молчаливого дубового леса. Они были довольны собой: им только что сообщили о месте нахождения преступницы, дали подробное описание одежды, цвета волос, как особый характерный признак – светлая кожа тела, но смугловатое загорелое лицо, и стрелки быстро и точно выполнили свою работу.
Случайным свидетелем этой сцены стал церковный сторож. Бородатый хромой старик любил прогулки по лесу. Он частенько ходил и за ягодами, и за грибами, и за орехами. Сегодня, с корзинкой крупной спелой земляники он возвращался в город через прохладную дубовую рощу. Заметив у самого берега женщину, судя по костюму, принадлежавшую гарему хана Торубера, он удивился, но решил не тревожить её: больно уж радостным было лицо любовавшейся украшениями Келли. А известную воровку он в ней не признал: одежда часто меняет женщину слишком сильно.
Старик обошёл опушку незамеченным, когда услышал окрик:
– Эй!
Он обернулся и застыл от ужаса. Помочь несчастной он не успел, а потому благоразумно решил, что надо уносить свои ноги, пока цел.
Вернувшись в город, сторож прежде всего поведал отцу Грегори историю о том, что видел в роще. Священник скорбно покачал головой и, словно не в силах сказать что-либо, молча перекрестил старика.
Так окончилась история жизни Келли. Может, это был шанс для её души искупить свои воровские грехи?..
Эливейн шла по берегу злополучной реки. Двое суток назад она миновала то место, где навсегда попрощалась со своим счастьем. Поглощённая горем, она перестала считать дни, проведённые в пути. Но она ни разу не сбилась с дороги: Дин слишком хорошо умел рассказывать и объяснять, и теперь ей казалось, что она ходила этими тропинками тысячу раз.
Эливь неотрывно вглядывалась в резвящийся по камням поток. В её голове крепко сидела одна мысль: «Хоть увидеть его ещё разок… Похоронить по-человечески…» И слёзы текли по её щекам.
Как-то ранним туманным утром она вышла к своеобразной переправе: цепочка мокрых от брызг камней, меж которыми бурлила вода, позволяла перебраться с берега на берег, перепрыгивая с валуна на валун и держась за натянутую редкими путешественниками крепкую верёвку. И тут сквозь влажную дымку она увидела возле противоположного берега неловко зацепившееся лохмотьями за скользкий выступ одного из камней тело. Эливейн сразу узнала любимого. Не думая об опасности, не размышляя, как она вообще дотянется до него, девушка бросилась к переправе.
Её ноги соскальзывали с мокрых камней, она обдирала в кровь ладони, но она не видела и не замечала ничего вокруг, кроме совершенно посиневшего, утыканного обломками стрел тела с беспомощно запрокинутой головой… Она уже почти добралась до цели и, крепко держась за верёвку левой рукой, потянулась вниз правой, когда высокая волна вдруг подхватила несчастного, подбросила вверх, с силой швырнула в сторону и уволокла дальше по течению, позволив Эливейн лишь на мгновение прикоснутся к холодному рассечённому наискосок мечом одного из ханских воинов лбу навсегда ушедшего супруга.
