Четыре повести о Колдовском мире - Бойе Элизабет (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Эйслин медленно заговорила, внимательно прислушиваясь к предупреждающему ее голосу.
— Эти люди, что сидят в военных машинах, и люди с кораблей, не такие, как мы. Они пришли из далекой страны, через незнакомые врата. Они ищут еще одни врата для того, чтобы привести с собой сюда таких же, как они, людей. Разве ты не знаешь, что вас всех уничтожат, когда матросы сойдут на берег? Они другие, они сильные, потому что у них есть незнакомое оружие. Они не дадут нам жить рядом с ними в мире, даже если мы и захотим этого.
Дуру коротко засмеялся.
— Такими разговорами ты никого из нас не испугаешь.
— Разумнее было бы, — сказал другой волшебник, пощипывая седую бородку, — продемонстрировать людям с кораблей вашу добрую волю и гостеприимно провести их к Вратам в Пустыне. И если уж вам не слишком захочется это сделать, то, по крайней мере, надо сделать вид, что вы делаете это охотно.
— Это место я вам не покажу, — отрезала Эйслин. — Запрещено показывать его нечистым.
— Если у тебя достаточно Силы, ничего не запрещено, — ответил Дуру и дал знак другим волшебникам. — Мы пойдем в большой зал. Приведите леди Эйслин, пусть убедится, что все ее протесты напрасны.
Стена, воздвигнутая вокруг нее неизвестной силой, рухнула от произнесенного слова. Слова этого Эйслин не знала. Волшебники помахали палками из неизвестного Эйслин дерева, и она почувствовала, что ее подталкивают вперед. Ощущение собственной беспомощности ей не понравилось, однако ей не удалось проникнуть в природу той Силы, что ее связала.
Дуру отворил двери зала и вошел, жестом пригласив других следовать за ним. Эйслин сразу же почувствовала, что она вошла в царство Силы, не уступающей по величине ее собственной. В зале было почти темно, лишь из окон под потолком пробивались узкие полосы света. На полу, на пяти вершинах звезды, горели коптящие свечи, распространявшие отвратительный запах. Она обвела взглядом собравшихся в зале, отыскивая источник злой Силы, бьющей по ней, изучающей се, ищущей слабое место в ее обороне. Право ее в силу рождения инстинктивно ее защищало. Чужие голоса, пришедшие из темноты, из бесформенного центра звезды, жужжали вокруг, но не могли уязвить ее.
Трое волшебников объединили свои усилия. Седобородые, с красными лицами, они сгорали от желания найти Величайшую из Сил. Эйслин чувствовала, как они стараются проникнуть в ее мысли, прочитать секрет, которым, как они чувствовали, она обладает — секрет того, что спрятано в Пустыне.
Один из них отошел и вернулся с Мердис, грубо подталкивая ее сзади.
— Это жалкое подношение, — заметил другой. — На ее костях так мало мяса, что не о чем и говорить.
— Голос не интересуется мясом, — ответил Дуру. Глаза его горели лихорадочным огнем. — Ему нужна суть жизни, которой обладают все живые создания. Ему нужна сила, высвобождающаяся с приходом смерти.
Он вытащил длинный острый нож и стоял, глядя на центр звезды, повторяя слова заклинания. Эйслин пыталась войти в сознание Мердис, но была резко одернута: «Не надо подпитывать собственный страх!»
Темнота сконцентрировалась и приняла почти узнаваемую форму. Дуру сделал знак, и Мердис вытолкнули вперед.
Эйслин откинула голову и скомандовала так громко, как могла:
— Стойте! Освободите эту женщину! Этим бессмысленным убийством вы преступаете все законы, и сейчас все силы восстанут против вас.
Под воздействием ее голоса пламя всех свечей одновременно отшатнулось, однако не погасло.
Волшебник, тот, что стоял в центре, сделал шаг вперед. Разлепив увядшие губы, он заговорил голосом, который ему не принадлежал. Заметно было, что горло его сдавило, и он прохрипел:
— Кто ты такая, что осмеливаешься бросать вызов моим слугам?
— Имя свое я сохраню в тайне. Вы здесь чужие. Я приказываю вам покинуть нашу землю силою Девяти Великих Имен!
— Меня призвали, — из темноты, из самого центра, прозвучал голос через посредство медиума.
Эйслин бросила взгляд на Мердис. Отыскивая запрещенное знание, Дуру сумел открыть имя древнего зла, поэтому приобрел над ним власть, хотя и небольшую.
— Что за глупость, — вырвалось у Мердис. — Дуру, да ты просто глуп, раз надумал вывести его из спячки!
Дуру холодно улыбнулся.
— Подчинись мне и живи. Будешь сопротивляться — погибнешь: тебя поглотит Голос.
Эйслин подтолкнули вперед на два шага, но ей удалось остановить Силу, что ее толкала.
— Я не твоя, чтобы ты мной командовал, — с презрением сказала она. — Этот сброд, что тебя пригласил, — твои слуги. Командуй ими, если хочешь. Я же тебе не подчиняюсь.
Она обвела взглядом волшебников в серых одеяниях, чувствуя, как из глаз их, лишенных души, изливается зло. Они были в полном подчинении у Голоса, который они призвали.
Голос сказал:
— Схватите ее и подведите ко мне.
Они протянули к ней клешнеобразные руки. Волны чудовищной Силы били по ней. Какое-то мгновение Эйслин пыталась пробиться в их сознание, отыскать то, чему могла дать имя. Они отчаянно сопротивлялись, но Эйслин удалось отыскать в мозгу слабейшего из них единственную испуганную мысль: «Сила и чувство! Она знает?».
— Я не боюсь подойти к этому существу по собственной воле, — сказала Эйслин, отстраняясь от прикосновения желтых рук.
Повернувшись спиной к волшебникам, она двинулась в черную пустоту, сгустившуюся в центре звезды. Сделав жест рукой, она создала светящийся голубой знак, повисший перед ней в воздухе.
— Здесь это тебе не поможет, — злобно бросил медиум, сотрясаясь от силы, говорившей с его помощью. — Либо ты откроешь Врата, спрятанные в Пустыне, либо тебя постигнет та же участь, что и тех, кто пытался мне противостоять.
Темная сила дала ей на миг увидеть других пленников, собранных в темноте. Среди них она увидела Мэла, и мысль ее, словно искра от отскочившей в сторону горящей головни, влетела в его мозг, с просьбой о помощи. Ей удалось на долю секунды заметить его изумленное лицо и прошептать его тайное имя: «Асмериллион!».
И Голос вдруг загремел подобно грому. В нем слышались боль и ярость. Волшебники затряслись, схватились за головы, скорчились от боли, Голос хлестал Эйслин, стараясь уничтожить. Мердис схватила ее за руку и прошептала:
— Используй свой гнев как оружие! Чувства этому существу незнакомы! В нем никогда не было ничего человеческого!
Эйслин собрала всю свою ярость и желание жить, и темнота отступила. Она опять мысленно обратилась к Мэлу, отыскала его в темном углу крепости. Он уже поднялся на ноги и ломился в дверь, отделявшую его и других от свободы.
— Асмериллион, вперед! — призвала в гневе Эйслин. Медиумы дернулись, как марионетки, споткнулись и упали навзничь под натиском ярости Эйслин.
— Освободи своих узников и убирайся! — прошипела она, гнев ее стал острым, как бритва. — Я мертворожденная, Древняя, дважды защищенная от всех Безымянных!
Голос зарычал, отыскал Дуру и затряс его так, как собака треплет крысу. Эйслин почувствовала физически, как страх изливается из него сильной струей, и Голос с жадностью набросился на эту струю. Таинственное существо расширилось. Теперь оно приобрело форму, много форм, по большей части звериных и искаженных.
— Асмериллион! Иди же! Говори! — приказала опять Эйслин, молча сообщая Мэлу настоящее имя дерева.
Внизу, в подземелье, в самой старой части замка, стоял потрясенный Мэл. Он обратился к двери, и деревянные створки соскочили с металлических петель. Бретфорд, Хрок и остальные узники стояли, прижавшись к стене, не шевелясь. Они оторопело смотрели то на него, то на дверь.
— Асмериллион! — снова прозвучал дрожащий призыв, и душа Мэла встрепенулась, откликаясь. Он рванулся в разрушенную дверь и встретил ализонского воина, стоявшего на страже. Охранник был оглушен взрывом и замешкался с оружием. Мэл бросился на него, как кошка. Ему показалось, что исполнились мечты его детства, Сила его была безгранична, ни один враг не мог даже прикоснуться к нему: так велика была его мощь и молниеносна реакция. Вырвав оружие из рук стражника, он скомандовал лорду Бретфорду и остальным:
