Белый змей Конохи (СИ) - Чудинов Халег (книги .TXT) 📗
— Так в том и смысл, — не обращая внимания на критику, сказал я. — Пусть просачивается. Ведь те же печати Кумо не так совершенны, как печати Узумаки. Однако во время нападения на Узушио их джинчурики использовали силу биджу. И успешно.
Мито помрачнела.
— Это опасно, Орочи. Тебе, наверно, не понять, но сопротивляться биджу сложно. Когда его чакра проникает в тело, то ее тьма пробуждает негативные эмоции в джинчурики. Даже простое прикосновение к ней делает человека агрессивнее, злее, яростнее. Нужно уметь контролировать себя, чтобы подчинить силу, — вздохнув, Мито посмотрела на меня. — Знаешь, я бы с большей радостью передала Кьюби тебе.
— Э… Лестное признание, — слова Узумаки меня немного ошарашили, если честно.
— Никакой лести, — устало сказала Мито. — Я не чувствую в тебе негативных эмоций. Твоя чакра почти такая же, как у Узумаки. Ты силен. Ты был бы идеальным джинчурики. Только, к сожалению, уже староват. А руководство деревни хочет иметь молодого джиинчурики.
— А вы в отместку решили дать им не джинчурики, а тюрьму Кьюби, которая не смогла бы использовать чакру биджу?
— Ничего я не решала, — насмешливо фыркнув, ответила Мито. — Если хотят молодого джинчурики, они его получат. Только учиться ей придется долго.
— Мито-сан, — проникновенно обратился я к собеседнице, — поймите и вы меня. Да, моя печать нестабильна и ненадежна. Да, чакра биджу опасна для пользователя. Но мы не можем оставить деревню без джинчурики. Вы ведь понимаете, кто именно сыграл главную роль в падении Узушиогакуре. Объединившись, две деревни создали группу из четырех джинчурики, которые умели чуть больше, чем ничего. Их печати несовершенны, но они приспосабливаются, работают и получают пользу от своих биджу. В несовершенстве оказалась их сила. Мы не можем позволить им уйти вперед. Нам нужно рискнуть и поверить в Кушину. Она сможет справиться с Кьюби. Я помогу ей.
— Ох, какой же ты все-таки прохвост…
— На том и стоим, — с улыбкой заметил я. — И насчет печати. Я назвал свою грубую поделку Хакке но Фуин Шики, и я понимаю, что это фуиндзюцу само по себе несовершенно. Но если мы сделаем к нему ключ, — я снова начал чертить схемы на песке, — то некоторые проблемы мы сможем решить. Моя печать — комбинированная. Это по сути два отдельных фуиндзюцу. Если же мы сможем ими манипулировать уже после запечатывания в джинчурики биджу с помощью Ключа, то можно будет либо полностью его закрыть, либо полностью открыть. У Кушины будет возможность регулировать поток чакры Девятихвостого.
— Самой ей будет сложно нормировать поток чакры, — скептически высказалась Мито. — Кьюби будет влиять на нее, в порыве гнева Кушина может вообще сорвать печать.
— Тогда Ключ должен быть у кого-то другого, пока Кушина не наберется опыта, — уверенно заявил я. — Думаю, она сможет договориться с Девятихвостым. Он же не идиот, должен понимать, что лучше иметь хоть какую-то отдушину, чем сидеть на короткой цепи.
— А еще он понимает, что жить на воле еще лучше, — резонно заметила Узумаки. — Расшатать двойную печать проще. И вырваться в итоге.
— А биджу-то те еще наивные парни, — хмыкнул я. — Вырваться, чтоб оказаться снова запечатанным — это не слишком-то умно.
— Он знает, что Узушиогакуре больше нет, — неохотно признала Мито. — И что Хаширама погиб.
— Ну, зато есть я, — пожимаю плечами. — Да тот же Райкаге, насколько я знаю, уже пару раз запечатывал Восьмихвостого практически в одиночку.
— Самомнения, как и тебе, Кьюби не занимать, чужой пример для него не показателен, — задумчиво пробормотала Мито, разглядывая мое творчество. — Дай мне подумать, Орочи.
Конечно же, я дал ей время на размышления. В принципе, если даже Мито не согласится, ничего страшного не произойдет. В будущем сложнее разве что будет местами, но, думаю, справлюсь. Или можно будет попробовать перезапечатать Девятихвостого в Кушине же. Идея откровенно сомнительная, но вдруг сработает. На крайний случай можно ее оставить.
— Знаешь, Орочи… А пусть будет по-твоему, — тряхнув головой, решила Мито. — Нельзя оставить деревню без джинчурики. Ты прав, не зря тебя пророчат в Хокаге.
— Ну уж, какой из меня Хокаге?
— Будущий. И самый настоящий, — серьезно ответила Мито. — После окончания войны ты станешь им, помяни мое слово. Хирузен со своей системой управления нравится далеко не всем, ты же показал себя только с положительных сторон. Твои ученики — лучшие. Ты сам — сильнейший. К тому же, ты основал свой клан. Не просто семью, а полноценный клан из одного человека, который заключил договор с Конохой. Поступок авантюрный и по сути своей бесполезный, но громкий, и он понравился тем, кто грезит прошлым. Также ты не скупишься, свои техники делаешь достоянием общественности. Методика дыхания, ирьениндзюцу — все то, что делает в целом деревню сильнее. И это тоже нравится многим.
— Гм, с такой точки зрения я на это не смотрел, — вскинув бровь, признался я.
А Мицуко-то еще на меня кричала, что я техниками разбрасываюсь. А оно-то вон как вышло. Забавно. Как бы мне от титула Хокаге-то теперь отвертеться? Да и стоит ли? Может, потерпеть десяток лет на этом посту, навести порядок в мире и со спокойной душой заняться своими делами?
— Пойдем, Орочи. Выпьем чаю. До вечера еще несколько часов, хочу провести их, сидя в тени и в спокойствии.
— Мито-сан, мне, конечно, льстит ваше внимание, — покачав головой, сказал я, — но, может, стоит вам провести больше времени с близкими?
— Ха! — раздраженно выдохнула Узумаки. — Думаешь, я просто так вышвырнула Цунаде из дома? Пусть лучше готовит ритуальный зал! Нечего мне настроение портить своей унылой мордой! Не забыл, что я ощущаю эмоции? Знаешь, никакого удовольствия находиться в окружении тех, кто тебя ежесекундно хоронит. Один ты, Орочи-кун, паразит такой, остаешься, с кем можно нормально поговорить.
— О! Ну, всегда пожалуйста, Мито-сан!
Вечером Мито Узумаки ушла из жизни, передав Кьюби своей преемнице. Это событие прошло незаметно, во время ритуала присутствовало всего шесть человек. На похороны Мито я даже остаться не смог, отправившись на задание. Ну, думаю, она не в обиде. Если что, ДНК ее у меня есть, призвать и извиниться только дело техники.
***
— И ты тоже не веришь мне, да? — ткнув пальцем в подругу, обличила ее Кушина. — И как я могла только довериться тебе! Где были мои глаза, когда решила вверить свою жизнь в руки предательницы! О, на кого ты меня оставила, бабуля Мито?! Три года как ты на небесах, а я здесь одна с необразованными варварами!
— Не драматизируй, — безразлично отмахнулась Сора. — Свою жизнь ты мне не вверяла. А вот когда мы знакомились, твои глаза были на месте, только смотрели в землю. Ну, помнишь, тот чунин тебя в ту самую землю втоптал.
— Ками, за что мне это? — трагично возопила Узумаки. — Ничего он не втоптал меня! Я поддалась из уважения к старшим, знаешь ли!
— Ты такая шумная, Кушина, — пожаловалась Сора. — Настолько, что все принимают тебя за дурочку, и потому не верят в твои байки.
— Не выдумывай. Мне не верят, потому что привыкли верить только себе, — пренебрежительно отмахнулась Кушина. — Лучше взгляни туда еще раз. Неужели, правда не видишь ничего?
Сора Рюсей, тяжко вздохнув, посмотрела в указанную точку.
Сейчас она с Кушиной находилась недалеко от недавно открытого магазина одежды, в небольшом парке возле реки. Этот островок растительности в сердце деревни сохранился, наверно, со времен Хаширамы или вообще остался неизменным с тех пор, когда Конохи и в планах не было. Приятное местечко. Тут имелся родник, который давал жизнь ручейку, весело журчащему и текущему к реке. Деревья дарили тень и прохладу летом. Но Кушину сейчас ничто из этого не интересовало, она тыкала в сторону замшелых камней, сквозь которые пробивались длинные стебли рогоза.
— Скажи хоть, что я там должна увидеть? — попросила Сора.
— Каппа! Там точно сидит каппа! — сверкая глазами, живо заявила Кушина.
Сора невольно прикрыла глаза рукой.
