Царьград. Трилогия - Посняков Андрей (бесплатные версии книг .txt) 📗
– Да! Да! – что есть силы, выкрикнул Алексей. – Он, он, Галиль-паша! У, шайтан… А что мне было делать? Он угрожал расправиться со всей моей семьей! У-у-у-у…
– Ты сейчас же напишешь об этом!
– Я… я не умею писать, господин!
– Я запишу сам! – Саид-бей поднялся на ноги.
– Да-да, я согласен, мой господин…
Пленник прыгнул, словно разжавшаяся пружина! Словно тигр – тихо, бесшумно, мягко… Ноги-то ему не связали! А связанные руки – это все-таки руки… Ими тоже можно душить… Что Алексей и проделал во мгновение ока, ни на секунду не переставая громко и отчетливо говорить:
– Осмелюсь сказать, Галиль-паша сам отыскал меня… да-да, сам… Прислал в мой дом слугу, якобы у него обострилась подагра… я ведь лекарь, врач, знаете ли…
Протокуратор, словно тигр, рыскал по комнате. Склонился над распростершимся телом…
– Что-что? Ах, слишком быстро… Немного помолчу.
Замолк, вытаскивая зубами кинжал… Саид-бей, кажется, дышал… Ну и черт с ним…
Укрепив кинжал между коленками, Алексей быстро разрезал путы…
– Можно продолжить, мой господин? Продолжаю… Итак, Галиль-паша…
Подойдя к окну, он быстро распахнул ставни…
– Так… сейчас я постараюсь вспомнить… умм…
И быстро выскочив в окно, оказался в внутреннем дворике. В черном, усыпанном звездами небе ярко светила луна. Где-то рядом, за оградою, перекликалась ночная стража… А сверху вдруг послышался шум! Ага, сообразили, наконец…
– Держи! Держи его! Вон он!
Естественно, Алексей не стал их дожидаться, а, перемахнув через ограду, тут же и сдался мамлюкским стражникам:
– Именем султана! Ведите меня скорей к Ибрагим-бею!
Преследователи, конечно, так и не появились. Умные. Но сделали глупость!
А после этого случая все пошло как по маслу. Как и рассчитывал Алексей, Ибрагим-паша отправил его с заданием к туркам. Следить, докладывать, создавать агентурную сеть. Вот это предложение было для протокуратора по вкусу!
Правда, выполнял его уже не он – верные люди, умело натравливавшие мамлюков на турок, особенно после смерти старого султана, когда власть, волею гвардии, сначала переметнулась к его глупому и жадному сыну Усману, а потом – почти сразу же – к флотоводцу Иналу. Но это уже впрямую Алексея не касалось, немного отдохнув, он отправился в новое путешествие – нужное и полное опасностей странствие в страну Кара-Коюнлу.
Кара-Коюнлу – так назывался туркменский род, когда-то вытесненный из родных кочевий монголами и расселившийся в Северном Иране, Ираке, Азербайджане. Кара-Коюн – «Черный баран» – угрюмо смотрел с победоносных стягов правителей сего могущественного рода. Был еще и белый баран – Ак-Коюнлу – эти роды враждовали, терзая друг друга с переменным успехом. Могущественный правитель Кара-Коюнлу Кара-Юсуф когда-то воевал с Тимуром, а нынче государством управлял его сын Джихан-шах, плохой мусульманин, но толковый правитель, к тому же, в отличие от своих полудиких родственников, отнюдь не чуждый философии и поэзии… Поэзия!
Да, еще падишах Джихан считался вассалом сына великого Тимура Шахруха и, по традиции, воевал с государем Ак-Коюнлу Узун-Хасаном… Которого тоже можно было бы неплохо использовать против турок.
Надо сказать, столица империи Кара-Коюнлу Тебриз при Джихан-шахе приобрела известный архитектурный лоск и превратилась в настоящую Мекку поэтов, искавших милостей, славы и денег при роскошном дворе падишаха. Туда как раз сейчас и направлялся великий сирийский поэт Новруз Ас-Сири – Алексей – разумеется, тоже в поисках славы и денег. Ехал, разумеется, не один, а с караваном персидских купцов – алчных барышников и прохиндеев, относящихся к «поэту» не то чтобы с насмешкой, но с неким оттенком покровительства. Что было, в общем-то, и неплохо.
Тебриз встретил путника ярким солнцем, гомоном и разноцветьем базаров, и длинными глубокими тенями синеющих рядом гор – высоких, с белыми снежными шапками. Простившись с купцами, купив на базаре красивый синий плащ и тюрбан, расшитый тонкой золотой нитью, Алексей… тьфу-ты, знаменитый сочинитель Новруз! – отдал свой прохудившийся дорожный плащик нищим дервишам и, спросив у первого попавшего водоноса дорогу, не тратя времени на отдых, отправился прямиком во дворец падишаха, гордо выпятив выкрашенную хной бороду. Не так уж и далеко оказалось идти.
Дворец, несомненно, производил впечатление, очень даже производил! Затейливая каменная резьба, аркады, позолота, голубые и синие изразцы, изящные башенки на зубчатых стенах, мощные, тоже украшенные резьбой и позолотой ворота. У ворот, важно скрестив копья, стояла стража – воины в белых чалмах и сверкающих на солнце кольчугах.
Толпившийся у дворца народ они пропускали выборочно – кого пускали, а кого и нет. Недолго думая, протокуратор решил было прошмыгнуть следом за целой толпой хорошо одетых людей – богатых купцов или сановников.
Не тут-то было!
– Куда прешь, борода?! – не очень-то вежливо осадили наглеца стражи. – Кто таков?
Хорошо хоть спросили, не прогнали сразу. Путешественник приосанился:
– Я великий поэт Новруз! Автор поэм «Руслан и Людмила», «Василий Теркин» и еще многих других стихов. Величайший из величайших!
– Поэт, говоришь? – стражники переглянулись. – А ну прочти что-нибудь!
– Я свободен! Словно птица в вышине. – Подбоченясь, протокуратор тут же прочел недавно переложенные им на турецкую речь стихи Маргариты Пушкиной – сочинительницы почти всех песен группы «Ария». – Я свободен! Я забыл, что значит смерть!
– Ладно, проходи, – неожиданно смилостивились стражи. – Так бы сразу и сказал, что явился на состязание.
– Да-да, вот именно – на состязание!
Молодой человек конечно же смутно представлял себе сейчас, о каком таком состязании идет речь, лишь надеялся, что не о соревнованиях по бесконтактному карате.
– Во-он, в тот угол проходи, – показал рукой один из стражников. – Там много вас собралось… поэтов!
Народу в указанной стражником стороне собралось человек двадцать. Самого различного вида – от астеничных юнцов до убеленных сединами аксакалов.
Подойдя ближе, Алексей вежливо поклонился и поприветствовал коллег, на что те отреагировали по-разному: кто кивнул, кто скептически усмехнулся, а кто и вовсе, отвернувшись, посмотрел в противоположную сторону.
Высоко в небе жарко сияло солнце, а здесь, под растянутым на высоте стен балдахином, царствовала приятная прохлада. Да и вообще, долго ждать не пришлось – рядом, на крыльце (не таком уж с виду и парадном, скорее даже – черном) вскоре показался какой-то важный толстяк в пестром тюрбане, не иначе как какой-нибудь визирь. Поэты поспешно приветствовали его почтительными и частыми поклонами – тут уж старались все, никто не игнорировал.
– Заходите, – почему-то вздохнув, позвал толстяк и, махнув рукой, скрылся за дверью, куда тотчас же хлынула вся собравшаяся компания, не исключая, естественно, и «великого поэта Новруза».
Все они оказались в длинной полутемной зале с витыми колоннами и расписанным арабесками потолком. Посередине залы бил полукруглый фонтан из розового мрамора, далее, у самой стены, на возвышении под зеленым шелковым балдахином стояло позолоченное кресло, по всей видимости, предназначенное для самого падишаха.
– Великий из величайших скоро снизойдет к вам, – усмехнувшись, пояснил толстяк. – Ждите!
И исчез, нырнув за портьеру, откуда тотчас же показался писец с бумажным свитком, гусиным пером и чернильницей – такой же важный, как и визирь, только не толстый, а, наоборот, тощий, как щепка. Живенько проведя перекличку, писец вписал в свиток недостающих в списке гостей – «великого поэта Новруза» и «прославленного сказителя Агабея-кызы» – сутулого мрачноватого парня – после чего тоже исчез, и долгое время в залу вообще никто не заглядывал, если не считать пары вооруженных короткими копьями стражников, пристально следивших за порядком.
От нечего делать протокуратор вместе со всеми послонялся у фонтана, а затем отошел в сторонку, к колоннам, и принялся наблюдать. Нет, не за поэтическим сообществом – за портьерами. Какие-то странные здесь оказались портьеры – шевелящиеся! Вот одна дернулась, вот другая… А вот на мгновенье явилась рука! Тонкая, девичья, с длинными ногтями…
