Темный день. (Дилогия) - Рут Алла ( Сербжинская Ирина) (читать книги бесплатно полностью txt) 📗
— Арбалет? — глаза Тохты заблестели. — Это же излюбленное оружие кобольдов! А так же, дротики, копья и ножи!
Он торопливо размотал шнур.
— Извини, копья нам не прислали, — сообщила Гингема. — Дротиков — тоже. Придется обходиться тем, что есть.
— Ты умеешь обращаться с этой штукой? — недоверчиво спросил Дарин, глядя, как уверенно Тохта берет в лапы небольшой арбалет.
Кобольд только фыркнул в ответ.
— «Возникновение арбалета теряется в глубокой древности. Наиболее старые источники, в которых это оружие упоминается, относятся к эпохе древних греков и римлян»… так, ну и зачем он мне это пишет? — недовольным тоном проговорила Гингема. — Все профессора страдают многословием, это что-то вроде профессиональной болезни. Так привыкаешь студентам все объяснять и растолковывать, что… — она покачала головой. — Чем же замечателен этот арбалет?
Некоторое время Гингема читала молча, потом воскликнула:
— Оказывается, из него можно уничтожить призрака или оборотня! Там в коробке — серебряные болты, пять штук. Пятнадцатый век, между прочим… что ж, вот и опробуем на вурдалаках.
Она пробежала глазами строчки.
— «Из этого арбалета был убит призрак по прозвищу Продавец кож. По легенде, в шестнадцатом веке во время Ливонской Войны печально прославился своей жестокостью один шведский полководец. Как-то раз, когда его солдатом не хватило сапог и кожи для их изготовления, он, не колеблясь, приказал своим воинам убивать пленных и сдирать с них кожу на сапоги. Приказ был неукоснительно выполнен, сапоги пошиты, а излишки — выгодно проданы. Когда же полководец умер, то сам дьявол проклял его и повелел ему после смерти разьезжать по ночам до тех пор, пока кто-нибудь не согласиться купить у него человеческую кожу. Говорят, осенними ночами частенько можно было видеть закованного в латы всадника, с притороченными у седла тюками кожи.
Конечно, вряд ли кто-то отважился бы на покупку, ибо купивший кожу сам занял бы место призрачного всадника».
— И что? — тявкнул кобольд, слушавший историю с горящими глазами.
— Нашелся человек, который не побоялся устроить охоту на Продавца кож. Уничтожил как раз из этого арбалета.
— Тохта, ну, дай же посмотреть! — взмолился Дарин. Кобольд с неохотой передал ему арбалет.
— Оказывается, я, мирный меняла, соскучился по оружию! Чтоб меня крысы сожрали — с оружием в лапах я чувствую себя отважным и опасным воином, кобольдом-убийцей! — он горделиво посмотрел на людей.
— Ты за свою жизнь только крыс убивал, так что насчет отважного воина — это ты загнул… — бестактно заметил Дарин, с любопытством рассматривая арбалет. Тохта ревниво наблюдал, как приятель изучает «излюбленное оружие кобольдов», а затем вынимает из коробки серебряный болт.
— Интересная штука… а как заряжается? Охотник на призраков, надо же!
— У вас тоже все это было, — возбужденно тявкал кобольд. — И вампиры, и призраки, и оборотни!
— Было, было, — не стал спорить Дарин, возившийся с арбалетом. — А, может, и до сих пор есть. Ты же смотрел вчера «Охотников за привидениями»?
Тохта презрительно фыркнул.
— Как тетива натягивается?
— Там крючок есть, — бросил кобольд.
Гингема перевернула еще одну страницу письма.
— Что ж, надеюсь, на поприще охотников за привидениями нас ждет успех!
Щелкнула тетива, арбалетный болт свистнул, и белый фарфоровый светильник на стене разлетелся вдребезги.
В комнате мигом воцарилась мертвая тишина. Дарин с арбалетом в руке, Тохта с разинутой от изумления пастью, Гингема, прерванная на полуслове — все словно окаменели.
Первой пришла в себя Гингема. Сдвинув брови, она бросила сердитый взгляд на разбитую лампу, на арбалетный болт, застрявший в стене, и повернулась к Дарину. Ее грозный вид не предвещал ничего хорошего.
— Алла Всеволодовна, я нечаянно… — промямлил Дарин. — Тут спусковой крючок такой… э…
Гингема выразительно промолчала.
— Я как-то не подумал…
— Вот именно, — сдержанно проговорила, наконец, она. — А не мешало бы думать иной раз. Ладно, — сменила Гингема гнев на милость. — Гм… не будем считать это дурным знаком! Тохта, забери у него арбалет и больше не давай. Под твою ответственность, понял? А любители портить чужие стены пусть топают на кухню, несут веник и совок и занимаются уборкой.
Кобольд, не скрывая радости, забрал у Дарина арбалет. После того, как осколки стекла и куски штукатурки были убраны, Гингема принялась читать письмо дальше.
— Так, ну, что он еще прислал? Ну-с, посмотрим, что у нас здесь, — она кивнула на продолговатый предмет, завернутый в мешковину и обмотанный клейкой лентой. — Вероятно, тоже арбалет или другая средневековая диковинка.
— Я знаю, я знаю! — заторопился Тохта. — Это, наверное, лук и стрелы!
— Если там лук и стрелы, то я — пас, — мрачно сказал Дарин, вернувшись из кухни. — Лучник из меня, прямо скажем, никакой.
— А вот мои предки — отважные воины…
— Да, да, это очень интересно, — кивнула Гингема. — Но, может быть, чем гадать, мы просто возьмем и посмотрим, что это?
— Лук, говорю вам! И стрелы!
Дарин отодрал ленту и осторожно развернул грубую ткань. Разговоры мгновенно стихли, два человека и кобольд уставились на предмет круглыми от изумления глазами.
— Вот это да, — выговорил, наконец, Дарин. — Вот это да!
— Даже не знаю, что сказать, — удивленно промолвила Гингема.
На столе лежал обрез.
…Тохта внимательно обнюхал незнакомый доселе предмет.
— Оружие?
— Еще какое, — Дарин взял обрез в руки.
— Погоди, погоди, — заторопилась Гингема. — Ты обращаться-то с ним умеешь? Или как с арбалетом получится?
Она указала взглядом на разбитый светильник.
Дарин улыбнулся.
— Умею. У меня приятель есть, мастер спорта по пулевой стрельбе. Он и научил. Да вы его знаете, он в следующем году наш университет заканчивает, дипломную работу у вас пишет.
Услышав фамилию, Гингема сдвинула брови, припоминая.
— Ах, этот… он бы лучше дипломом занимался, чем из винтовки палить… погляжу я, как он мне экзамен сдавать будет!
Она посмотрела на Дарина, который изучал обрез.
— Ну, хорошо, — в голосе Гингемы слышалось сомнение. — Там, в коробке, патроны.
— Что ваш знакомый пишет об этом? — Дарин кивнул на письмо. — Нож, которым вампирам головы отрезали, арбалет для охоты на призраков — это понятно. Но обрез? Это же вполне современное оружие!
— Сейчас почитаем… — она углубилась в чтение. — Гм…
— Что? — тявкнул Тохта.
— Утверждает, что обрез привезли из Южной Америки лет пять назад. Якобы, он принадлежал какому-то человеку… охотнику на нечисть. Странно…
— В наше время? — удивленно спросил Дарин.
Гингема пожала плечами.
— Да… удивительно!
Дарин провел рукой по прикладу.
— Смотрите, тут зарубки есть. Будто ножом делали? Одна, вторая, третья… — он считал вполголоса, для верности касаясь пальцем каждой зарубки. — Восемнадцать. Как думаете, что это значит?
Он посмотрел на Гингему.
— Ну, что… — проговорила она, снова пожав плечами. — Сам знаешь.
Некоторое время они молчали, размышляя, потом Гингема надела очки и решительно произнесла.
— Никогда в жизни не поеду в Южную Америку. Никогда и ни за что!
Она снова потянулась за письмом.
— А где он сейчас? — спросил Дарин. — Тот, кому это принадлежало?
Гингема пробежала глазами строчки и нахмурилась.
— Погиб. Вот вырезка из газеты. Ксерокопия, конечно, к тому же, текст на испанском. Но вот здесь перевод прилагается… пишут, что этого человека в собственном доме растерзал какой-то зверь.
Тохта прекратил возиться с арбалетом и прищурил глаза.
— Зверь? Если он был охотником за нечистью, это значит только одно: кто-то… или что-то… пришло за ним. И…
— Держи, — она протянула ксерокопию Дарину. — Советую прочитать повнимательней.
Дарин долго изучал газетную заметку, потом посмотрел на размытую нечеткую фотографию погибшего — молодого темноволосого человека лет тридцати. Затем поднял глаза на Гингему, она пододвинула ему коробку с патронами.
