Легенды II (антология) - Хэйдон Элизабет (библиотека книг TXT) 📗
— Я стою в тени короля, — сказал Гектор, глядя во мрак. — Я принадлежу к его роду. Я его регент, призванный сохранить его власть над этой землей. Его ответственность перешла ко мне. Если я от нее откажусь, это и будет поражением.
— Не обманывай себя, парень, — серьезно ответил ему Джармон, по привычке пряча кисет на место. — Королевская власть ушла с острова вместе с королем. Спящее Дитя начало просыпаться, когда скрылись из виду паруса королевского корабля. Не отрицаю, что его право на трон сохраняется, пока здесь находишься ты, но в конце концов это утратит всякое значение. Его власть над этой землей, которую прежде никто не оспаривал, теперь надломилась и почти никого уже не защищает. То, что было прочно при короле и при всех правителях до него, теперь продырявилось. Государство, прочное как железо, проела ржавчина. Эти дыры тебе не заделать, как ни борись. Все уже решено. Ты пытаешься уберечь остров в его последние дни, потому что дал клятву, только твой авторитет уже ничего не значит.
Он вынул изо рта трубку и посмотрел Гектору прямо в глаза.
— Но твоего самопожертвования это не умаляет. Может, ты и не станешь великим, но если рожденный стать великим отказывается от возможности себя проявить, это и есть жертва. Уступить в битве, которую ты мог бы выиграть, по слову твоего короля — это великая жертва. Все прочие перед ней бледнеют. — Джармон подгреб к огню сухие листья. — Кроме мешков с песком, разве что.
В эту последнюю ночь Гектору, как всегда, приснились Талтея и дети. Каменистая земля, к которой он прижимался ухом, нагрелась от жара, идущего с севера, и наполнила туманом его ясные прежде сны.
Ему снилось, что он держит на руках свою дочь, играет с сыном, чувствует глубокий лад между собой и женой, а потом на него упала тень. Гектор поднял голову, и тень приняла облик короля, которого он не застал в живых. Того, чья безголовая статуя лежала теперь разбитая на площади Истона. Его деда, Вандемира.
Король безмолвно поманил его за собой, и Гектор увидел, что жены и детей больше нет рядом.
Он последовал за тенью короля через девственно-зеленую долину и само Время. Он шел по тихому, повитому легким туманом лесу, и Время отматывалось назад.
Третий Век, в котором он жил, шел обратным порядком. Гектор видел, как ушедшие с острова флотилии возвращаются в гавань, как заново собранное королевство дробится на части после Сереннской войны, видел саму войну. Он видел, как поля, устланные телами убитых, вновь покрываются зеленью. Годы, складываясь в века, неспешно скользили мимо.
Он оглянулся. Тень короля осталась позади и сливалась с туманом.
Гектор побежал, и обратный ход истории тоже ускорился. От Сереннской войны к войнам человека с другими созданиями и к пришествию человека на Серендаир во Втором Веке. Гектор пытался позвать короля, но в этой прохладной зеленой долине не было звуков.
Он помчался во весь опор, стремясь обнаружить цель всего этого. Второй Век незаметно пролетел мимо, и настал Первый, День Богов, когда землю населяли Древние. Краем глаза Гектор видел, как обращается вспять первый катаклизм. Воды, покрывшие остров, отступали, звезда возвращалась на небо, Подземные Палаты с заключенными в них ф’дорами запечатывались вновь — позднее эти духи вырвутся на волю и вселятся в человеческие тела, как Тсолтан, побежденный отцом Гектора.
С отменой каждого произошедшего события мир, по которому бежал Гектор, становился все более зеленым, свежим, мирным и живым. Перемещаясь против течения Времени, Гектор начинал понимать, сколько магии ушло из мира, в котором жил он сам, и как она наполняла мир в эти давние времена.
Промелькнул и Первый Век, сменившись Преждевременьем. На глазах у Гектора зарождались первобытные племена, возникшие из пяти стихий. Драконы, дети живой земли; кизы, дети ветра; водные жители митлины, предшественники людей, строили прекрасный подводный город Тартекор; спускались со звезд серенны, первые из племен. Ф’доров, демонов стихийного огня, бесформенных и несущих хаос, четыре других племени заточили в подземный склеп, чтобы спасти землю от разрушения.
Гектор видел первозданный мир, нетронутый и спокойный. Потом и он исчез, и земля вернулась обратно в море, и ветер умер. Мир, охваченный огнем, преобразился в летящий по небу пылающий шар, оторвавшийся от звезды, и воссоединился с родным светилом.
Вокруг не осталось ничего, кроме усеянного звездами неба и тени умершего короля. Вандемир устремил на внука печальный взгляд.
К чему все это, дед? С губ Гектора не слетело ни звука, однако слова его отдавались эхом в темной пустоте. Что ты хотел показать мне?
Вечность, так же беззвучно ответил король.
Что это значит — вечность? Гектор с трудом дышал в тяжелом тумане темной пустоты.
Тень короля стала таять, и до Гектора донесся его беззвучный голос.
В вечности нет времени. Оставаясь здесь, ты хотел дать им больше времени, а тебе следовало бы озаботиться тем, чтобы не потерять вечность.
Гектор вздрогнул и проснулся.
По земле под его головой змеилась большая трещина.
Он вскочил на ноги и оттащил прочь старого рыбака. Джармон бросился отвязывать лошадей.
Опаленные деревья вокруг содрогнулись от рева, похожего на гром. Рыбак кричал что-то, но Гектор не слышал его. Трое людей пятились, таща за собой испуганных животных, вслепую отступая на север сквозь озаренный огнем туман. Земля под ногами постепенно перестала трястись, но рокот не прекращался.
— Все хорошо, Бранн? — Гектор пытался успокоить чалую, но она с диким ржанием плясала на месте, заложив уши.
Глаза старика остекленели, как у чалой, однако он кивнул.
— Вот оно, Пробуждение, — еле слышно из-за рокота пролепетал он. — Времени на сон не осталось, сэр Гектор.
Мы уже недалеко — если поторопимся, будем в Сухой Бухте еще до света. Умоляю вас, поспешим! Мой народ ждет избавления.
— Дураки они будут, твои односельчане, если до сих пор не ушли из деревни, — отозвался Джармон. — С той стороны так жаром и пышет. Если они еще ближе к северу, то наверняка уже испеклись.
Гектор обхватил дрожащего рыбака за плечи и помог ему сесть на коня.
— Едем. Остановимся только на месте — или уж в Загробном мире.
Они ехали через низины в устье Великой реки, где раньше стояли многочисленные города и села. Черный дым, густо стоявший в воздухе, позволял видеть только речное русло.
Лошади, которых гнали без отдыха, не позволяя даже напиться, еле передвигали ноги. Конь Бранна пал, и Джармон посадил рыбака, серого от усталости и страха, позади себя.
— Ты уж прости, Рози, старушка, — бормотал он, поглаживая взмыленную шею своей кобылы. — Скоро это кончится, и ты отдохнешь.
Сквозь ветер уже слышался грохот прибоя.
— Приехали! — прохрипел Бранн, дергая Джармона за рукав. — Море сильно отошло назад, но его еще слышно.
Гектор остановил чалую. Над морем порхали, как светляки, капли жидкого пламени, рисуя грозные узоры на почерневшем небе. Сквозь дым порой виднелись обгоревшие бревна причалов и хижин.
Трое, бросив лошадей на берегу, побрели по сырому песку. Им то и дело встречались холмики — мертвые тела, занесенные пеплом.
Гектор поглядывал на Бранна. Старик, заслонив глаза, искал в черных клубах цель их путешествия — вход в рудник.
— Вон там, — сказал он наконец немного окрепшим голосом. — К северу от обвалившегося моста, за тем мысом — раньше вода окружала его с трех сторон.
Песчаный берег колыхнулся, словно подтверждая его слова.
— Показывай дорогу, — крикнул Гектор.
Они брели через пески, оставленные отхлынувшим морем. На поверхности проступали скелеты кораблей, обломки рифов, раковины всевозможных моллюсков.
Огненный язык стрельнул неподалеку в черное небо и вновь опал в океан.
Миля за рухнувшим мостом, вторая, третья. Мокрый песок обжигал обутые в сапоги ноги. Когда из-за дыма ничего уже не стало видно, Бранн остановился около уцелевшей, застрявшей в песке рыбачьей лодки, упал на колени и прошептал:
