Проклятие короля - Горъ Василий (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Абстрагироваться от своих ощущений удавалось сравнительно недолго: стоило волне холода добраться до живота, как боль, терзающая тело короля, стала совершенно непереносимой.
«Терпи! Еще немного… Ты сможешь…» – мысленно уговаривал себя король, истово моля Создателя, чтобы активация кольца на безымянном пальце руки принесла ему хоть чуточку отдохновения.
Увы, как обычно, Создателю было не до короля – дотянувшись до сердца, родовое Проклятие Манорров заставило Азама выгнуться дугой и захрипеть…
– Потерпите еще пару минут, сир!!! – донеслось до него через Вечность. А потом по руке монарха разлилось долгожданное тепло…
…Справиться с последствиями приступа на этот раз оказалось безумно тяжело – боль, терзающая сердце, словно насмехаясь над королем, упорно не желала утихать, а жуткая слабость мешала не только шевелиться, но и думать. Поэтому, ощутив прикосновение к своему лбу, Азам не сразу сообразил, что это ему не чудится.
– …потом сотрем пот, нарисуем руны Концентрации, Передачи жизни и Усвоения, закроем точку фокуса сил [36], добавим печать Великой жизни…
Бормотание эрра Урдена, понемногу заглушающее шум в ушах, показалось королю самой восхитительной мелодией, которую он когда-либо слышал. Однако насладиться звучанием хриплого голоса верховного мага Азаму не удалось – к моменту, когда Щепка принялся за правое запястье, слева от короля раздался еле слышный хрип. И монарх почувствовал, что краснеет от стыда.
С трудом заставив себя открыть глаза, король повернул голову и вздрогнул – на соседнем алтаре, раскинув руки и ноги, лежал тот, кто скоро поделится с ним жизненной силой. Разбойник, убийца, но… все-таки человек!
– Нашли кого жалеть, сир, – заметив выражение лица короля, мрачно хмыкнул Щепка. – Он заслужил такую смерть… И вообще, чем забивать голову всякой ерундой, лучше бы порадовались – жизни в нем предостаточно…
Вернув голову на место, Азам Манорр скосил взгляд на жертву и тяжело вздохнул: то, что мужчина был молод, силен и полон жизни, было видно и без подсказок верховного мага.
– Я надеюсь, что во время ритуала он будет спать? – вырвалось у монарха.
– Да, сир, – с легким раздражением ответил маг. – Я выполнил все ваши пожелания. Посмотрите на его лоб – вот амулеты Великого сна, Забвения и Бесчувствия. Он уйдет в Сияние, не ощутив ничего… И… заберет с собой часть нужной вам силы…
– Ничего… Я… – сообразив, что все его объяснения маг слышал уже не один десяток раз, Азам замолк на полуслове и сжал зубы.
Не дождавшись завершения монолога, эрр Урден грустно посмотрел на короля и тяжело вздохнул:
– Ваше великодушие не знает границ, сир… Я готов… Можно начинать…
…Увы, заставить себя не думать о судьбе убийцы Манорр не смог. И когда в его запястье начала вливаться тоненькая струйка тепла, король прикрыл глаза и еле слышно произнес:
– Король-упырь… Позорище…
– Да вы что, сир? – возмутился нависший над жертвой маг. – Это же нелюдь, ваше величество! За ним больше сорока доказанных убийств! Он приговорен к четвертованию. Смерть, которая ничего и никому не дает. А ритуал Передачи жизни дарит вам время. И счастье. Для вас, вашего сына и тысяч ваших подданных. Не травите себе душу, сир: не такая уж и большая цена за благоденствие целого королевства. Я бы на вашем месте думал о другом…
– И о чем же? – чувствуя, как холод Проклятия отступает перед неудержимой волной чужой жизненной силы, выдохнул Азам.
– О том, что вас любит народ, сир! О том, что люди, весьма далекие от политики, ценят все, что вы для них сделали. Это ли не признание? И вообще, вам не надоело рвать душу из-за жизней тех, кто ни во что не ставит ни вас, ни ваших подданных, сир?
«Я по-другому просто не умею…» – Слова, которые чуть было не сорвались с его губ, показались королю чересчур выспренними. Однако другие в голову не шли.
– Еще пара минут – и все закончится…
«Еще пара минут – и я высушу очередную жертву… – мрачно подумал монарх. – Уже шестую! А сколько еще их будет?»
Первые минут сорок после завершения ритуала Азам ненавидел больше всего: тело, будто забывшее о невыносимой боли Проклятия, трепетало от избытка энергии; жар от только что усвоенной жизни согревал душу так, что хотелось смеяться, а сожаление о жизни вассала казалось мелким и недостойным монаршего внимания.
«Упырь! Самый настоящий упырь…» – раз за разом повторял монарх, глядя, как эрр Урден смывает руны со ссохшегося тела убийцы. И сжимал кулаки, стараясь удержать чувство ненависти к самому себе, испаряющееся, как снег на жарком весеннем солнце. Только вот удавалось это плохо – ощущение силы в руках, лежащих на подлокотниках кресла, было таким острым, что сводило с ума. А ни с чем не сравнимое счастье, переполняющее сердце, пьянило сильнее молодого вина…
– Может, вернемся в вашу опочивальню, сир? – с трудом разогнув спину, устало поинтересовался маг.
– Нет… – тут же отозвался король: уходить из комнаты, в которой лежало тело убийцы, вдруг показалось Азаму кощунственным. Ведь там, за пределами лаборатории, он никогда не вспоминал о тех, кто отдал свои жизни для того, чтобы он жил.
– Как скажете, ваше величество… – Маг пожал плечами и, с огромным трудом добравшись до своего кресла, опустился на сиденье.
– Хочу сохранить в памяти лицо человека, который спас мне жизнь, – признался монарх.
– Зря, сир, – криво усмехнулся маг. И мрачно посмотрел на свои трясущиеся пальцы. – Я бы на вашем месте подумал о живых…
– О чем это ты?
– Король Карос предложил мейну Лоуду перебраться в Вюртц…
– Не понял? – Король удивленно посмотрел на Щепку и свел брови у переносицы.
– Десять тысяч золотых в год. Тридцать процентов от налогов. Дворянские патенты для всех преподавателей Академии и замок Шетценов в придачу…
– Что ответил Молния? – скрипнув зубами, поинтересовался монарх.
– Каросу? Пока ничего, сир, – криво усмехнулся эрр Урден. – Однако для того, чтобы забрать у него нужных нам магов, мне пришлось выписать ему вексель на пять тысяч золотых!
– За будущий год?
– За этот…
– А что, ему опять не заплатили? – взбеленился король. – Олиона ко мне! Живо!!!
– Сюда, сир? – удивился маг.
– Н-нет… В кабинет! Немедленно!
– Может, вам стоит немного отдохнуть? – после небольшой паузы робко спросил Щепка.
– Отдыхать я буду потом! – рыкнул монарх, вскакивая с кресла. – Когда уйду в Сияние. А пока я обязан заботиться о своих подданных!
– Дитер! Ты – идиот! – прошипел король, уставившись в глаза бледного от испуга казначея и с трудом сдерживая клокочущую в нем энергию. – Армия, Академия и орден Создателя – это три столпа, на которых стоит Семиречье! Не станет любого из них – не станет и королевства! О чем ты думал, когда задерживал выплаты, придурок?
– Простите, ваше величество! – залепетал граф Олиор. – Я подумал, что лучший способ вынудить мейна Лоуда и его вассалов все-таки принести вам оммаж [37] – это заставить почувствовать разницу между четкостью выплат вашим вассалам и тем, кто им пока не является! И потом… они совсем зажрались, сир! Пять тысяч золотых на какое-то там «развитие» – это чересчур! Академия и так получает огромный процент от налогов!
– Зажрались, говоришь? – Король Азам вцепился в подлокотники трона и, кое-как справившись с приступом бешенства, повернулся к капитану королевской стражи, подпирающему стену рядом с камином. – Граф Герн?
– Я, сир! – Капитан тут же сделал шаг вперед и вытянулся в струнку.
– Выделите пару толковых офицеров, способных проводить графа Олиора в Элинвар. Пешком. Я хочу, чтобы он извинился перед мейном Лоудом. Лично. А по возвращении графа из Академии устройте его в замок Потерянного времени [38]. На три недели. Рацион – хлеб и вода. Вопросы?
