Не стреляй в ангела - Чернышев Олекса (читать хорошую книгу полностью txt) 📗

— А я могу менять свой облик? — поинтересовался я.

— Сейчас нет, так как у тебя еще нет умения правильно обращаться с магией. Но как только ты научишься элементарным вещам, у тебя получится и это. Чтобы действовать в магической области легко и быстро, тебе предется сдать экзамен своему богу. Если ты его сдашь — ты будешь обладать такими же возможностями, как и я.

— Что это за экзамен?

— Сейчас ты меня не поймешь, — загадочно улыбнулся Гаутама. — Всему свое время. Давай я лучше вылечу твои мозоли. У меня есть прекрасный отвар из горных трав.

Я посмотрел на свои искалеченные ладони и не стал спорить с китайцем — он знал что говорил. Я терпеливо снес те процедуры, которым он меня подверг, и, когда кисти моих рук были заботливо перевязаны, я почуствовал, что в Вергвуде уже наступила ночь: меня неудержимо клонило в сон. Гаутама проводил меня в свое скромное жилище, и я с облегчением свалился на набитый сеном матрац. Усталые мышцы ныли, но это не помешало мне быстро забыться глубоким сном.

На следующий день, когда я проснулся отдохнувшим и полным сил, я заметил, что мои болячки полностью зажили, словно их никогда и не было.

— Вставай, бездельник! Пора заняться хоть чем-то полезным. Будем изучать фехтование, — проворчал Гаутама.

— Зачем это еще? — удивился я.

— Если не хочешь, чтобы тебя лишили твоей любимой головы, слушай, что я тебе говорю, — ответил он.

Я поднялся и вышел умыться во двор, после чего Гаутама сунул мне в руки легкий деревянный меч, и мы занялись упражнениями. Гаутама рассказывал мне об азах фехтования, и мы тут же опробывали с ним тот или иной прием. Я был неуклюж и неповоротлив, но, сам не знаю почему, я старался научиться искусству боя. Я воспринимал это наше занятие как игру, как спорт, и мне нравилось упражняться с мечом, пытаясь поразить противника. Я внимательно смотрел на своего учителя, запоминая те движения, которые составляют основы фехтования.

Гаутама управлялся с оружием виртуозно, он играл мечом, как жонглер тростью. Хотя нет, его искусство не было сравнимо ни с чем, что я когда-либо видел. Он танцевал с мечом, меч жил в его руках подобно живому существу, независимо от своего хозяина, но в то же время в тонкой гармонии с ним.

Гаутама метал тяжелый меч стоя, сидя и даже лежа. Его любимый Ди хлухо втыкался в твердые стволы деревьев, вгрызаясь в грубую серебристую древесину на глубину до десяти сантиметров. Гаутама попадал в цель с растояния ста метров, я же не мог бросить свой Ордогот далее двадцати, не говоря уже о том, чтобы попасть в дерево.

Каждый раз Ди чудесным образом оказывался в руках учителя, возвращаясь к своему хозяину как бумеранг. Но обратный полет меча я наблюдал с трудом, так как полет проходил вне обозримого пространства, и здесь уже помогала магия.

Я смог научиться возвращению меча за несколько часов, но у меня это получалось гораздо медленнее, чем у Гаутамы.

— Ты хороший ученик, Марк, — с улыбкой подбадривал меня Гаутама. И тут же сурово добавлял:

— Но ты лентяй! Ты не вкладываешь душу, ты двигаешься как посредственность, как корова на льду. Сосредоточься, не напоминай мне беременную кенгуру, которая думает только о своем животе!

Меня злили едкие замечания Гаутамы, но в глубине души я понимал, что учитель прав. Меня нужно было подгонять, подстегивать, чтобы во мне смогли развиться дремавшие до этого силы. И я старался, я делал все так, как он говорил. Уже к вечеру я заметил, что упражнения у меня получаются с заметно большей легкостью, чем утром. Моя магическая рука выдвигалась вперед все быстрей и быстрей, ее движения становились все более управляемыми и точными.

Мы фехтовали на деревянных мечах, и мне больно перепадало то по пальцам, то по ногам — старик двигался проворней любого юноши.

— А если бы это был меч врага? — спрашивал он в ответ на мои жалобы. — Ты бы уже в лучшем случае получил несколько лишних отверствий и истекал кровью.

Мне на это возразить было нечего, и мы продолжали тренировку. За этот день Гаутама показал мне разнообразные способы защиты от нападения с мечом, я попробовал бросать меч в деревья и возвращать его обратно. Выполнять все эти упражнения многократно было довольно трудно, но интересно. Я был несколько растерян, когда понял, сколько работы необходимо было проделать, чтобы добиться хотя бы десятой части того уровня, которым обладал Гаутама. Казалось, что только на ознакомление с этим искусством уйдет не менее года, а чтобы отточить движения и довести их до совершенства — потребуются десятилетия.

Вечером мы спустились к реке, которая мощным и быстрым потоком стекала с гор, образуя многочисленные высокие водопады. Вода с грохотом падала вниз, многоцветно искрясь в солнечных лучах мириадами брызг, и от нее веяло свежей прохладой. Под одним из водопадов располагалось небольшое тихое озеро, в котором был отчетливо виден каждый камень на глубоком, но светлом дне. Мы искупались в прохладной воде и с удовольствием смыли с себя пот и пыль. Вместе с грязью сошла усталость, и к хижине я вернулся бодрым и свежим.

— Попробуй добыть что-нибудь на ужин. У нас совершенно нечего есть, — предложил Гаутама, глядя на меня с хитроватой улыбкой.

— А на кого вы тут охотитесь? — спросил я.

— Да вот на этих больших птиц, что сидят на окрестных деревьях, — ответил он и махнул рукой в сторону леса.

— А как?

— Как, как! Конечно мечом! — ответил Гаутама.

Я неуверенно посмотрел на Ордогот и на стаю огромных крикливых птиц. Вздохнув, я отправился в их сторону, осторожно прячась за деревьями и стараясь не спугнуть птиц раньше времени. Гаутама проводил меня хитрым взглядом из-под своих седых косматых бровей, но я жаждал принести хоть какую-то пользу и не обратил на выражение его лица должного внимания.

Мне удалось подкрасться к лесу вплотную, не спугнув при этом птичью стаю. Я спрятался в высокой траве и пробрался под самый центр стаи из двадцати-тридцати пернатых, которые плотно облепили мощное развесистое дерево и жадно поедали его плоды. До тех нескольких птиц, что сидели на самых нижних ветвях, было не более чем пять метров. Мне не хотелось ударить лицом в грязь перед Гаутамой, поэтому я осторожно замахнулся и сделал мощный бросок прямо в самую гущу птиц.

Началось что-то ужасное. Лес огласился адским шумом. Потревоженные птицы все разом снялись со своих мест, резко крича, часто взмахивая своими гигантскими крыльями и одновременно с этим испуганно опорожняя кишечники. В несколько секунд я оказался залит с головы до ног зловонной жижей из неполностью переварившихся лесных плодов. Едкая зеленая масса стекала по мне широкими ручьями, и в тот момент я наконец понял смысл хитрой улыбки Гаутамы.

Помимо всего прочего, мне не удалось поразить ни одну из этих мерзких тварей, и я довольно долго искал свой Ордогот в густой траве, забыв от злости на Гаутаму о магии. К тому времени, когда я все же обнаружил меч, обида прошла, и я рассмеялся веселой шутке Гаутамы. Теперь я знал, что от испуганных птиц стоит держаться подальше.

Мне пришлось вернуться к реке, тщательно вымыться и выстирать свою одежду. На мелководье я заметил крупных пятнистых рыб, медленно и лениво передвигающихся среди камней, и на этот раз удача меня не подвела. Мне удалось отловить полдюжины этих рыб, внешне похожих на сомов около полуметра длиной. По крайней мере, теперь я мог возвратиться не с пустыми руками. Когда я вернулся к хижине, Гаутама все еще сидел около костра.

— Ну как закончилась охота на птиц? — поинтересовался он, глядя на мою мокрую одежду и еле сдерживая смех.

— Я передумал на них охотиться и решил порыбачить, — ответил я, и мы весело расхохотались.

Мы тщательно разделали рыб и разложили их печься на углях. Пока рыба приготавливалась, мы расселись вокруг костра и завели неспешную беседу об устройстве этого мира, который Гаутама называл Юнхэ.

— Здесь сравнительно легко достигается то, что в земных условиях дается лишь посвященным, — говорил Гаутама. — На Юнхэ ты можешь перемещать предметы, растения и животных без помощи своих реальних рук, только одним усилием воли, используя магию. Ты вытягиваешь свою магическую руку подобно тому, как хамелион вытягивает свой язык при ловле мух, но на неизмеримо большее расстояние. Ты имеешь возможность менять свои магические очертания и подгонять под них свое реальное тело, ты можешь превращаться в кого угодно — в зверя, в птицу, в другого человека. Даже если у тебя в бою отрубят конечность, ты можешь прирастить ее, если действовать быстро, не теряя напрасно времени — стоит лишь срастить свое магическое тело с магическим полем отсеченного органа. Ты можешь создать себе две головы, четыре руки, или превратиться в рыбу и плыть под водой среди других рыб, погружаясь на километры в глубь океана. На Юнхэ человек может поднимать многотонные камни, помогая своему телу в других пространствах, другими, нереальними силами.