Констанца (СИ) - Соколина Наталья (онлайн книга без TXT) 📗
Лорд Нежин задумчиво отпил из бокала, мягко сказал: — Кром, завтра утром накажешь её десятью плетями во дворе замка, а сейчас отправь её спать. Потом зайдёшь ко мне.
У Констанцы задрожали губы, но она сдержала слёзы. Ухватив за плечо, стражник бесцеремонно развернул её к дверям. Она попыталась сбросить его руку, но он сжал ещё сильнее. Поморщившись, девушка подумала, что от его пальцев обязательно останутся синяки.
Кром втолкнул её в комнату. Констанца услышала, как в замке повернулся ключ.
— Ваша милость, я закрыл её, как вы приказали, — Кром стоял, ожидая приказаний лорда Нежина. Тот допил вино, поставил бокал на столик и задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.
— Ха, какая девочка, а, Кром? Нет, каково — она сбежала от меня! Ночью, зимой, одна, пешком!
— Дура она, Ваша милость, только и всего! Я вот тут подумал… может, вы её мне… потом отдадите? Я её живо бегать по лесам отучу!
— Не-е-ет, Кром, она не дура, ты ошибаешься. Гордая девочка, смелая и независимая. Ей опыта не хватает, но это дело наживное. Я тебе её не отдам, думать об этом забудь. Она и тебя, и себя убьёт, решимости ей хватит. — Лорд Нежин встал с кресла, улыбаясь прошёлся по кабинету: — она мне нравится, Кром. Очень сильно нравится! Ишь, как глазки-то гневно на меня блистали! Одно удовольствие такую непокорную объезжать! Начнём, пожалуй, с плетей. Но, смотри у меня, шкурку не портить! Бей, да силу рассчитывай. Это тебе не мужчина, девичья кожа нежная, живо порвёшь.
Кром, с удовольствием исполняющий в замке обязанности палача, лениво пожал могучими плечами: — до первого крика, ваша милость? Как закричит, с такой силой и буду бить…
Хозяин машинально, думая о своём, кивнул: — да, пожалуй, так. Ступай, поздно уже.
****
Она думала, что ни за что не сможет уснуть, но усталость взяла своё. Даже не умывшись, Констанца, как была, в тёплой юбке и жакете, прилегла на кровать. Она с ужасом ждала предстоящей расправы, при одной мысли о которой у неё темнело в глазах, а зубы начинали стучать. В отчаянии она подумала, что самоубийство — хороший выход, но образ отца, безмерно любящего её, заставил отказаться от решительных действий.
Так ничего и не придумав, Констанца незаметно погрузилась в сон.
Рано утром её разбудил скрежет ключа в замочной скважине. Вошедшая Майя, бледная, не поднимающая глаз, положила на кровать рядом с Констанцей грубую холщовую рубаху до пят, тихо сказала:
— данна Констанца, вам надо это надеть. В замке такие правила. Потом за вами придут. — Она заплакала, всхлипывая и утирая катящиеся по щекам слёзы тыльной стороной ладони.
Констанца была тронута: — не плачь, Майя, не убьют же меня, в конце концов, — помолчав, добавила: — да лучше бы убили! Ненавижу его! Всё равно убегу!
Когда за ней пришли два стражника, девушка ждала их, сидя на постели в грубой рубахе из домотканого холста, напоминающей мешок с длинными рукавами и дыркой для головы. Она встала им навстречу, её глаза были сухи, бледное, без кровинки, лицо закаменело.
Стражники вели Констанцу по коридору, но она не замечала, с каким ужасом и жалостью смотрели на неё слуги, жавшиеся к стенкам. Не знала она и о том, что утром Ласси, который никогда ни о чём не просил хозяина, чуть не на коленях умолял его отменить наказание. Разгневанный лорд Нежин пригрозил тому самыми страшными карами.
В центре двора она увидела широкую длинную скамью, около которой стоял ухмыляющийся Кром. Он поигрывал кожаной плетью, постукивая по голенищу высокого сапога её рукоятью. Констанца содрогнулась, но, взяв себя в руки, гордо подняла голову… и наткнулась на взгляды стражников, выстроившихся шеренгой напротив скамьи. Около полусотни мужчин смотрели на неё с сочувствием и жалостью. Она дрогнула, внезапно ощутила себя маленькой девочкой, несчастной и беззащитной. На глаза навернулись слёзы, покатились по щекам.
Дёрнув её за руку, Кром рванул рубаху за ворот и разорвал до пояса. Констанца инстинктивно закрыла ладонями обнажившуюся грудь, а палач толкнул её на скамью. Обнажённое тело обожгло холодом. Жёсткие верёвки, которыми Кром привязал ноги и руки, впились в тело. Она закрыла глаза и стиснула зубы в ожидании боли. Её истязатель не дождётся от неё криков и мольбы о пощаде!
Свистнула плеть и впилась в обнажённую спину. Констанца вздрогнула всем телом, но, закусив губу, не проронила ни звука. Снова и снова взвивалась плеть, из прокушенной губы текла кровь, а девушка провалилась в благословенную тьму.
Лорд Нежин в ожидании завтрака сидел в своём кабинете, глядя на огонь камина. Окно выходило во двор замка, и его милость слышал, как началась экзекуция. Он не стал наблюдать за наказанием, потому что не сомневался в результатах. Слёзы, крик и просьбы о прощении. Да, он великодушно её простит, а вечером возьмёт её так, как хочет уже давно: грубо, жадно, несколько раз подряд.
В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, вошёл стражник, Джеймс. Пожилой мужчина давно служил у лорда Нежина, и тот ценил его за незаметность, ненавязчивость, отсутствие наглости при абсолютной честности и преданности. Кроме того, стражник был умелым и бесстрашным воином.
Благодушествуя, лорд Нежин спросил: — чего тебе, Джеймс?
Тот запнулся, на секунду опустил глаза, затем посмотрел на хозяина сурово и твёрдо: — Ваша милость, Кром искалечит девушку! Он исполосовал ей всю спину, она потеряла сознание, а Кром озверел!
Лорд Нежин вскочил, метнулся к окну, рванул раму: — стой, Кром!! — Тот замер с поднятой над головой плетью. Его милость увидел, что спина Констанцы и скамейка под ней залиты кровью, а сама она не подаёт признаков жизни. Он бешено крикнул стражникам: — несите её в замок, а ты, идиот, иди ко мне!
Мужчины бросились к девушке, отвязали намокшую в крови верёвку, подхватили на руки, бегом понесли к крыльцу.
Кром вошёл в кабинет, выпрямился во весь рост, вызывающе глядя на хозяина: — я сделал всё, как вы велели, Ваша милость! Она не кричала!
— Болван! Я тебе что приказал?? Почему она вся в крови?? Ты порвал ей кожу на спине, урод!! — он в раздражении позвонил в колокольчик. Вошедшему слуге приказал позвать начальник стражи. Когда тот вошёл, сказал ему, хмуро глядя на стоящих перед ним стражников: — этим двоим по двадцать плетей. Одному за то, что нарушил мой приказ, а другому — за доносительство. А теперь пошли вон!
До поздней ночи горели свечи в кабинете лорда Нежина. Сам хозяин, уперев подбородок в сцепленные пальцы рук, нахмурившись, смотрел на огонь в камине, и мрачная тень лежала на его лице.
Глава 6.
Слабый свет одинокого канделябра очертил жёлтый круг на полу у стены. Остальная комната погружена в темноту. Спина горит огнём, и нет сил терпеть эту боль. Рядом с кроватью, в кресле, кто-то дремлет, уронив голову на грудь. Констанца облизала сухие запёкшиеся губы, попыталась повернуться на бок и вскрикнула. Фигура в кресле вздрогнула, вскочила на ноги. Над девушкой склонилась Майя: — данна Констанца, слава Всеблагому, вы очнулись!
— Констанца сглотнула вязкую горькую слюну, прошептала: — пить…
Служанка загремела посудой на столике у кровати, потом осторожно приподняла голову девушки, поднесла к губам чашку с прохладной водой.
Напившись, Констанца устало опустила голову на подушку. В голове прояснилось. Она вспомнила свой страх при виде скамьи для наказаний, стыд, когда палач разорвал на ней рубаху, потом свист плети и обжигающую боль, и своё упрямое решение не позволить своим мучителям торжествовать, слыша её крики. А потом накатилась темнота.
— Что… как я здесь очутилась…?
Служанка, с жалостно кривившимся лицом, стала торопливо рассказывать: — так, данна Констанца, вы же не кричали, когда Кром стал вас плетью бить, ну, он и озверел. Джеймс, вы его знаете, пожилой такой стражник, не вытерпел, побежал к Его милости, да и нажаловался, что Кром вас убивает. Когда вас принесли без памяти, на вас смотреть страшно было: кожа на спине лохмотьями, а кровищи, кровищи! Так и капала! А лорд Нежин кричал, что Кром нарушил его приказание сильно вас не бить, а так, попугать, и приказал самому палачу двадцать плетей отвесить, в наказание. Ну, стражники постарались. Они вас сильно жалели, а Крома все ненавидят, потому что он злой. Правда, Джеймсу тоже досталось. Лорд Нежин и ему наказание назначил, чтобы, значит, не жаловался. Теперь оба лежат в казарме, в разных углах. А Его милость прислал к вам своего лекаря, тот вам спину промыл и заживляющей мазью намазал, а потом сказал хозяину, что три длинных рубца всё равно останутся. Хозяин-то сколько времени около вас сидел, за руку держал, да вы без памяти были, а потом велел мне от вас не отходить и не спать, а я — девушка виновато потупилась, — задремала…
