Золотарь - Рыжков Лев (прочитать книгу TXT) 📗
В ответ на мой вопрос сторож 0,5 шт., широко разинув пасть, проговорил: «Гы-ы-ы-ы!», указывая волосатым пальцем прямо внутрь своей глотки. Он был голоден. Что оставалось делать? Я понимал, что если не покормить этого придурка, он, конечно, останется без пищи, зато весь замок останется без сна. Я взял его За лапу и повел на кухню. Где находится кухня, я уже примерно знал. За нами увязался объявлялыцик, вопия: «Барин проснулись!» Везде и повсюду зажигался свет. Откуда ни возьмись набежали хлебатели, ковырятели и прочая сволочь. Прибавь к этому, дружище Леопольд, полсотни истошно визжащих детей, и ты получишь самое приблизительное представление об этом, мать его, цирке. На кухню я пришел в твердой решимости завтра же разогнать к чертовой бабушке весь этот сброд, которым окружил себя покойный Карл-Людвиг.
Но ты и представить себе не сможешь того, что началось на кухне! Богатырского сложения кухарка, чьи мускулы перекатывались под ночной сорочкой, как шары кегельбана, выволокла на середину кухни огромный котел с мясным варевом. Что тут началось! О Боже, что тут началось!!!
Все хлебатели и прихлебатели тут же набросились на еду. Дети расквашивали друг другу носы и швырялись пищей. Чесальщицы вцепились одна другой в паклепо-добные волосья. Два ковырятеля нешуточно подрались: пальцы каждого с профессионально отточенными ногтями вонзились в ноздри противника, ноздри их, казалось, вот-вот порвутся. Объявлялыцик вприпрыжку носился вокруг котла и зычным оперным басом орал: «Кушать подано! Кушать подано!» От вновь прибывших нахлебников образовалась давка. Сторож 0,5 шт., растолкав всех, прыгнул прямо в котел, с диким гоготом стал там бултыхаться, чудовищными лопатообразными ладонями зачерпывал варево и кидался им в кого ни попадя. Этого, однако, показалось скотине мало. Он запрыгнул прямо на потолок и, вцепившись в его балки, принялся с улюлюканьем мочиться на всех собравшихся.
Подобного свинства я перенести уже не мог.
— Вон!!! — закричал я что было сил. — Во-о-о-о-о-о-о-о-о-о-он!!! Все!!! Немедленно!!! Во-о-о-о-о-он!!!
Все притихли, даже сторож 0,5 шт. упал с потолка.
— Барин сердиться изволят… Уходим… Да-да! Ай-ай-ай! — зашептались испуганно хлебатели и прочая сволочь.
Ярость моя была беспредельна. Движимый исключительной степени негодованием, я уже не вполне отдавал себе отчет в своих действиях. А действия мои были таковы: я сорвал с доски, где была развешана разнообразная кухонная утварь, здоровенный половник и метнул его в толпу челяди.
— Аи! — послышалось из толпы. — Больно ведь!
С яростным удовольствием я отметил, что попал в кого-то. Жертвой моего броска оказался рыхлый белесый увалень со свисающими на шею щеками. По-моему, это был задуватель свечей.
— Пошли все вон! — кричал я. В челядь полетело огромное железное сито, упавшее, к величайшему моему удовольствию, на головы троим или четверым челядинцам.
И разумеется, все они поняли, что я крутого нрава и вовсе не собираюсь цацкаться с ними, как предыдущий барон. Ибо в гневе я ужасен.
В долю мгновения прихлебатели и их дети разбежались кто куда. В кухне остался лишь сторож 0,5 шт. Горячее мясное варево обожгло ему задницу, и сейчас этот жалкий недоумок жалобно скулил, держась за пострадавшую часть тела обеими лапами.
— А с тобой, — зловеще процедил я, — с тобой разговор будет особый. — Рука моя шарила по полке в поисках предмета поувесистее. О да! Я намеревался как следует избить проклятого болвана, да так, чтобы поганое животное запомнило этот урок на всю жизнь. — Я тебе покажу! — Я нащупал металлический трезубец, отбросил. — Я тебе покажу, как мочиться в котел! Я тебе покажу, как орать по ночам! Я тебе покажу, как гадить на манускрипты! — С долей сомнения я взвесил в ладони большую деревянную скалку, но, взглянув на массивный череп идиота, счел, что скалка очень уж легка. Нужным предметом оказался массивный топор на длинной рукояти.
Сторож 0,5 шт. испуганно и жалко повизгивал и, пятясь, преданно смотрел мне в глаза, каковые в тот миг несомненно излучали громы и молнии. И я бы, может, отпустил кретина с миром, но он сделал то, что окончательно вывело меня из себя. Он засунул указательный палец себе в зад, сковырнул там что-то, облизал и протянул палец мне. Вероятно, предлагал облизать его вслед за ним.
— Гыыыыы, — извиняющимся голосом мямлило животное.
Предлагать мне грязный палец! Из мерзкой задницы! За кого он меня принимает?
— Убью!!! — заревел я поистине жутко. — Сволочь!
Топор мой оказался занесен для удара.
Сторож 0,5 шт. взвизгнул и кинулся наутек. Я — с топором — за ним. Убивать его я, конечно, не хотел, однако, не знаю, может быть, в те минуты предельной ярости кровожадное желание во мне все же пробудилось. Со страшным криком помчался я в коридор, куда скрылось мерзкое животное. Я гнал его по извилистым коридорам, видел его рыжую, всю в шерсти с грязным подшерстком спину и с вожделением представлял, как в нее вонзится мой топор. Сторож скакал лихой иноходью на четырех лапах, когда же уставал, подпрыгивал к потолку и на руках перескакивал с балки на балку. Губами он издавал непристойные звуки, слыша которые, мне еще больше хотелось рвать и кромсать.
Мы мчались по каким-то коридорам, я протискивался в какие-то тесные проходы и лазы, мчался, сшибая ногами встречавшиеся тут и там предметы мебели.
— Стой! — орал я, взбегая по темной лестнице.
— Стой! — Это я кричал уже на другой лестнице, на сей раз спускаясь.
— Стой! — Коридор раздваивался, скотина повернула налево, я, естественно, следом.
— Стой! — пробегая необитаемой галереей.
— Стой! — в длинной, без окон комнате.
Погоня продолжалась уже в старой, необитаемой части замка.
Тут и там я видел обвалившиеся потолочные балки, осыпавшаяся штукатурка ровным слоем покрывала полы, стены кое-где покосились. В одной из комнат у меня из-под ног выбежало целое полчище крыс. Выломанные двери, кучи мусора под ногами, лестницы с обвалившимися ступенями.
Я выдохся. Бежать я уже не мог: не хватало дыхания, да и в правом боку что-то кололо. Я нагонял скотину быстрым шагом. Сторож заметил, что я стал двигаться медленнее, и также сбавил скорость. Вне всякого сомнения, он меня дразнил. Что ж, думал я, тем хуже для него!
Вид пустующих помещений сделался окончательно дик и гадок. Жить в них было уже невозможно, мне казалось, что я бреду по руинам. То и дело приходилось перебираться через самые настоящие баррикады из обломков мебели, обвалившихся стен и прочего совсем уже нелицеприятного мусора. Сторож легко, с обезьяньей ловкостью перескакивал через эти нагромождения, мне же, с непривычки, преодолевать эти препятствия было тяжело.
Погоня продолжалась почти в полной темноте. В некоторых помещениях были окна, сквозь которые просачивался бледный (как поганка? как немочь?) свет. То и дело я спотыкался, а порою даже и падал. Любой другой на моем месте уже давно бы махнул на все рукой и прекратил бы погоню — любой, но только не я!
Погоня продолжалась и в огромнейшей, почти даже не разрушенной зале. Конечно, и здесь кое-где валялся и пованивал мусор, да преизрядно пробила пол слетевшая с потолка многотонная люстра, но в целом помещение имело вид почти ухоженный. Я почувствовал новый прилив сил и бегом метнулся к сторожу. Несколько секунд понадобилось ему, чтобы обернуться, еще несколько, чтобы сообразить, что надо бежать. Однако вопреки моим ожиданиям сторож вовсе не побежал, а прыгнул вперед и… неожиданно исчез.
Это был удар ниже пояса. Я подбежал к месту, где исчез сторож, изумленно огляделся по сторонам и почувствовал, что одна моя нога, не найдя опоры на полу, летит вниз. Слава всевышнему, я вовремя успел ухватиться за торчащий прямо из пола железный прут. Как я обнаружил, стоя уже на двух ногах, я едва не разбился насмерть. Зала заканчивалась огромной ширины проломом. Одной ногой я уже угодил в него. Да, что и говорить, поторопился я назвать это место ухоженным!
А собственно, где же проклятая обезьяна, из-за которой я чуть не убился? Ответ пришел незамедлительно. Откуда-то из глубины пролома донесся знакомый омерзительный звук. Я склонил в пролом голову и присмотрелся.
