Герой Веков - Сандерсон Брэндон (книга жизни TXT) 📗
– Зачем мы пришли? – переспросила Вин. – Мы знали, что где-то под этим городом есть хранилище Вседержителя.
Йомен удивленно вскинул бровь:
– Откуда вы о нем узнали?
– Мы нашли другое хранилище. И карту, где был отмечен Фадрекс.
Йомен кивнул. Она почувствовала, что он верит, но… что-то скрывает. Будто увидел связь между тем, что она сказала, и тем, чего не знала и не могла знать.
– А как быть с опасностью, которую мое королевство представляет для вашего? – поинтересовался Йомен. – Вторжение в мои земли с ней никак не связано?
– Я бы так не сказала. Сетт уже достаточно долго уговаривал Эленда отправиться в этот доминион.
Поручители принялись шептаться, а Йомен, скрестив на груди руки, продолжал надменно глядеть на подсудимую. Вин поняла, что слабеет. Она уже много лет – с тех самых пор, как покинула шайку Камона, – не чувствовала себя во власти другого человека. Даже когда перед ней был Вседержитель, она ощущала себя по-другому. Йомен видел в ней не человека, а инструмент.
Но для чего был нужен этот инструмент? И могла ли она управлять его потребностями, чтобы он оставил ее в живых на срок, достаточно долгий для побега?
«Стань необходимой, – всегда поучал Рин. – Тогда главарь не сможет от тебя избавиться, потому что это сделает его слабее».
Вин по-прежнему слышала голос брата, тихий шепот в голове. Были ли это воспоминания о нем, ее собственная интерпретация его мудрых советов или влияние Разрушителя? Так или иначе, эти слова сейчас оказались весьма кстати.
– Итак, вы сюда явились, не скрывая своих захватнических планов? – уточнил Йомен.
– Эленд намеревался сначала применить дипломатию, – осторожно возразила Вин. – Однако мы оба знали, что сложно изображать дипломатов в городе, у чьих стен расположился твой военный лагерь.
– Значит, вы признаете, что пришли сюда как захватчики. Вы честнее, чем ваш муж, леди Венчер.
– Эленд искреннее любого из нас, Йомен! Если он смотрит на некоторые вещи не так, как я или вы, это не значит, что он поступает нечестно, когда излагает свою точку зрения.
– Что ж, справедливо. – Похоже, Йомен не ожидал, что она так быстро найдется с ответом.
Вин откинулась на спинку скамьи и принялась бинтовать изрезанные руки лоскутами, оторванными от рубашки. Разговор вызывал очень странное чувство. С одной стороны, они были совсем разными людьми: бывший чиновник-поручитель, который провел всю жизнь среди бумаг, и Вин – ребенок улиц, по мере взросления совершенствовавшийся в умении сражаться и убивать.
С другой стороны, повадки Йомена, его речи были чем-то похожи на ее собственные.
«Может, и я бы стала такой, – подумала Вин с удивлением, – если бы не родилась скаа? Может, из меня бы получился суровый чиновник, а не молчаливый солдат?»
Пока Йомен ее пристально разглядывал, Разрушитель медленно обошел короля-поручителя по кругу.
– Вот так разочарование, – проговорил он негромко.
Вин мельком глянула на Разрушителя. Покачав головой, тот продолжал:
– Он мог бы причинить великие беды, если бы бросился в бой, а не заперся в своем маленьком городе, чтобы молиться мертвому богу. Люди бы последовали за ним. К несчастью, мне так и не удалось к нему подобраться. Не каждый замысел может увенчаться успехом, особенно если приходится учитывать упрямых дураков вроде него.
– Итак, – снова заговорил Йомен, привлекая внимание пленницы, – вы пришли забрать мой город, потому что слышали о моем хранилище и потому что опасались возвращения к тому, что было во времена Вседержителя.
– Я этого не говорила, – нахмурилась Вин.
– Вы сказали, что боялись меня.
– Как чужого правителя, чью способность совершать государственные перевороты можно считать доказанной.
– Я не совершал никакого переворота. Я восстановил законную власть в городе и доминионе. Но это к теме не относится. Я хочу, чтобы вы рассказали мне о религии, которую исповедует ваш народ.
– О Церкви Выжившего?
– Да. Вы же из числа ее первосвященников, так?
– Нет. Они поклоняются мне, но я никогда не чувствовала, что по-настоящему являюсь частью этого культа. Он в большей степени сосредоточен на Кельсере.
– Выживший в Хатсине. Он ведь умер. Почему же ваши люди поклоняются ему?
Вин пожала плечами:
– Раньше было в порядке вещей поклоняться богам, которых никто не видел.
– Возможно. Я… читал о таком, хотя и обнаружил, что с трудом понимаю прочитанное. Верить в невидимого бога – какой в этом смысл? Почему нужно было отвергать бога, с которым народ прожил так долго; которого он мог видеть и чувствовать, ради того, кто умер? Того, кого убил сам Вседержитель?
– Вы же верите. Вы по-прежнему верите во Вседержителя.
– Он не покинул нас.
Вин застыла.
– Нет! – Йомен заметил ее растерянность. – Я не видел и не слышал его с того дня, как он исчез. Однако я считаю сообщения о его смерти недостоверными.
– Он точно умер. Уж поверьте.
– Боюсь, я не могу этого сделать, – покачал головой Йомен. – Расскажите мне о том вечере. Расскажите в деталях, что именно произошло.
И Вин рассказала. Поведала о том, как попала в плен, как сбежала вместе с Сэйзедом. И о своем решении сражаться с Вседержителем, и об уверенности, что одиннадцатый металл ей поможет. Умолчала лишь о своей странной способности черпать силу из тумана, но поделилась всеми иными секретами, включая и предположение Сэйзеда о том, что Вседержитель достиг бессмертия благодаря умелой комбинации ферухимии и алломантии.
Йомен слушал внимательно. Вин говорила и чувствовала, что уважает его все сильней за то, что он ни разу ее не перебил. Он хотел узнать историю, даже если и не верил в нее. Он был из тех людей, которые внимали любой информации и превращали ее в инструмент, который можно было использовать, но которому не стоило особо доверять.
– Итак, – закончила Вин, – он мертв. Я сама пронзила его сердце. Ваша вера в него достойна восхищения, но она не изменит того, что произошло.
Йомен молчал. Сидевшие на скамье пожилые поручители побледнели. Вин знала, что этот рассказ равносилен приговору, но почему-то ощущала, что правда – простая, безыскусная правда – послужит ей лучше, чем ложь. Это ощущение было ей хорошо знакомо.
«Тот, кто вырос среди воров, не должен быть таким правдивым», – подумала она.
Разрушителю, похоже, сделалось скучно: он подошел к окну и выглянул наружу.
– Я должен узнать, – произнес наконец Йомен, – почему Вседержитель счел нужным сделать так, чтобы вы поверили, будто его убили.
– Вы разве не слышали, что я сейчас рассказывала? – разозлилась Вин.
– Слышал. – Голос Йомена звучал абсолютно спокойно. – И не забывайте, что вы здесь пленница, почти что осужденная на смерть.
Вин взяла себя в руки.
– Мои слова кажутся вам смешными? Смешнее, чем ваши? Подумайте о том, кем вы кажетесь мне, – вы, женщина, которая заявляет, будто бы убила того, чья божественность для меня неоспорима. Разве не трудно предположить, что все случилось так, как он пожелал? Что он все еще где-то рядом, наблюдает за нами, ждет…
«Так вот в чем дело, – поняла Вин. – Вот почему он захватил меня в плен, вот почему так охотно беседует со мной. Он убежден, что Вседержитель еще жив, и хочет понять, какова моя роль во всей этой истории. Хочет, чтобы я подтвердила то, чего он так отчаянно желает».
– Почему ты не хочешь быть частью религии скаа, Вин? – шепотом спросил Разрушитель.
Она повернула голову, стараясь не смотреть прямо на него, иначе Йомен заметил бы, что она пялится в пустоту.
– Почему? – повторил Разрушитель. – Почему ты не хочешь, чтобы они поклонялись тебе? Только представь себе их счастливые лица! Взгляды, полные надежды!
– Вседержитель просто обязан быть тем, кто все это устроил. – Сейчас Йомен явно размышлял вслух. – Он хотел, чтобы весь мир считал вас его убийцей. Он хотел, чтобы скаа вам поклонялись.
– Почему? – снова спросил Разрушитель. – Почему тебе это неприятно? Быть может, дело в том, что ты не можешь дать им надежду? Как они называют того, чье место ты должна была занять? Выживший? Словечко бы понравилось Охранителю…
