Падение Диссы (СИ) - Ткач Олег (книги хорошего качества .txt) 📗
Решение созрело в голове Кочана мгновенно. Он отпихнул Ярика в сторону и вышел в коридор. Большая часть семейства, заполнившая пространство за его дверью с целью подслушать важную новость, бросилась по своим комнатам, как тараканы по щелям от света.
— Стоять! — рявкнул Кочан во весь голос. Все послушно замерли, словно изваяния, боясь пошевелиться и навлечь еще больший гнев главы семейства.
— Слушай мой приказ! — рыкнул Кочан на весь дом, чтоб слышали все, даже в подвале. — Дважды не повторяю! Собираемся в дорогу, в Лутер! Сборы до утра! С первыми лучами по телегам, кто не успеет — не ждем!
Последние слова главы семейства потонули в поднявшемся грохоте и гвалте. Все бросились по комнатам паковать вещи. Только в этот раз без споров и криков. Кочан крепко взял за руку Ярика и шепнул на ухо: — Всех слуг из города — домой. Кто в доме — через пять минут на заднем дворе. Будем лошадей готовить. Все понял? Беги.
Лошади, телеги и фургоны были готовы за несколько часов. Свои личные вещи погорец собрал за десять минут. Он с тревогой смотрел на дома соседей из окна кабинета. Многие, как и он, так же спешили покинуть город, не желая откладывать выезд.
— Гарх Кун Тор! Сучьи заговорщики, сгубили такого короля! — со злобой прошептал он и вновь отхлебнул самогонки.
И настоящие погорцы, и отщепенцы-изгнанники уважали короля Виамара. Первым делом, когда закончилась война Отца и Сына, он дал погорцам свободно заниматься банковскими операциями в своей стране. Шериданский банк за полгода выжил банк Басуга, безраздельно властвующий на этом поприще. Позже Виамар значительно снизил налоги и пошлины, которые больше напоминали грабеж при короле Мерге. Прекратились погромы банков и лавок глупыми людьми, шедшими под лозунгами «Долой коротышек с нашей земли». Погорцы осторожно ответили сдержанной благодарностью на политику нового короля. Под управлением канцлера Оквуса они полностью взяли на себя финансы и экономику страны. Уже через несколько лет стало понятно, что страна медленно, но уверенно выбирается из долговой пропасти, в которую ее загнал Мерг и его двор.
Единственным серьезным разногласием стал огромный, даже по меркам государства, долг Давора самим погорцам, оставленный в наследство расточительным папашей. С подачи канцлера Виамар отказался признавать погорский долг. После долгих переговоров, которые так ни к чему и не привели, отношения между Давором и погорцами резко охладели. Окончательную точку в них поставило решение канцлера начать выплачивать долговые обязательства Басугу. После такого неприятного удара погорцы продолжали вести дела в Даворе с обычным холодным расчетом, но всякий раз, когда в их услугах, например, консультаций, выходящих за рамки договоренностей, возникала необходимость, бородачи вежливо отказывались.
Самого Кочана страна приняла доброжелательно, несмотря на его тяжелый разговор с тайной службой и разведкой в лице курсоруса Трэйдорга, который лично припомнил Тайрику Дуболобу, как звали Кочана на самом деле, годы его безрассудной молодости. Не были тайной и странные услуги Кочана солханским магам, о которых Долимар тонко намекнул ему.
Тайрик, застигнутый такими откровениями врасплох, уже и не надеялся выйти из кабинета курсоруса куда-то, кроме камеры. Но Долимар проявил к погорцу неожиданное снисхождение. В обмен на информацию Кочан получил участок земли под будущий дом, который он полностью выкупил за несколько лет упорного труда. Воспользовался старыми связями, открыл отделение шериданского банка и зажил в свое удовольствие. В общем, погорец был весьма доволен властью, и сильно печалился, что хорошую страну затягивала война. И вот еще один удар по Давору. Сумеют ли Оквус и Долимар удержать власть? Если победят заговорщики — ничего хорошего от них не жди. Давор мог тогда сам открыть свои границы Кразору, в надежде заключить перемирие. Да, надо было уносить ноги, и поскорее.
— За короля Виамара, пусть Подгорный Бог проводит его за руку к небесным вратам! — неловко сложил две религии в один тост Кочан. Он отхлебнул в очередной раз и отсалютовал бутылкой в черное небо из своего окна.
В дверь снова постучали. Погорец быстро спрятал бутылку и подошел к двери.
— Ну какого хрена надо?!
— Это Ярик, господин, спускайтесь, там такое, — голос слуги был взволнован, но речь — цельная, не сбивчивая.
— Иду! — рыкнул Кочан и, подтянув штаны, вышел из кабинета.
На пороге стоял перепуганный слуга. Совсем мальчишка, подумал Кочан, окидывая взглядом уличную сироту, которого приютил полгода назад.
— Там в дверь стучат, господин, мы подсмотрели — человек оборванный, весь изранен и в… — Ярик смутился и покраснел. — Без вас пускать побоялись.
Кочан сбежал по лестнице со второго этажа, подскочил к двери и приложился к потайной щели, позволявшей разглядеть вход без страха получить арбалетный болт в глаз. На пороге уже не стоял, а лежал человек без сознания.
— И какого хрена?! — с недовольством пробасил Кочан, обернувшись на Ярика и еще нескольких слуг, прятавшихся за его спиной. — Мало по городу отребья ходит? Оттащите в сторону да кликните городскую стражу — пусть сами разберутся!..
— Господин, тут такое дело… — из-за спины Ярика вышел один из младших служек, выносивших отходы. Он посмотрел на злое лицо погорца, испуганно ойкнул и замолчал.
— Великие Праотцы! — взъярился Кочан и вскинул вверх кулаки. — Да говори же, парень! Не то и впрямь мне из тебя слова выколачивать придется!
Угроза и грозный вид крепких кулаков подействовали на мальчишку лучше любых уговоров и просьб.
— Оно как было… — сбивчиво заговорил мальчишка. — Я горшки выносил… Как обычно… Ну там, в конце улицы слив есть… Ага, туда и понес, как всегда… Только слил, уже и назад идти, а за спиной крики… Обернулся — а из слива человек лезет — что крови на нем, что дерьма… А вонища такая, что тетки падали… А этот вылез, значит, и потащился по улице… Мы в него камнями швыряли, загнать в подворотню хотели, да стражу дождаться, а этот все идет и идет… А стражи то и нет, все ведь нежить держат… Все служки отстали, по домам разбежались, а этот все идет… Ну я следом шел, нос зажав, смотрел, куда свернет, где свалится… А он остановился у нашего дома, посмотрел на него и прямо к двери потащился, да упал на крыльце… Я ближе подкрался, думал — жив ли еще?.. А этот стонет еле слышно — Хозяина зови… Ну я на задний двор и к Ярику!..
Внезапная догадка ослепила Кочана. Он рывком распахнул дверь и выскочил на невысокое крыльцо. Человек, весь израненный и перепачканный в Подгорный Бог знает чем, неподвижно лежал на животе. Преодолевая отвращение, Кочан склонился над головой незнакомца и потянул ее за обожжённые местами волосы вверх, открывая лицо.
— Гарх Кун Тор! — тихо выругался погорец и встал на ноги. — Живо на задний двор его! Да бережно! Ярик! Десяток ведер воды теплой! Смыть срамоту, и в мой кабинет его! Быстро!
Кочан вернулся в дом. Все домочадцы с тревогой следили за ним.
— Бабы! — крикнул Кочан. — Горячей воды и мазей, полотенца чистые, у парня жар страшный! Бабка, тащи самогон и не придуривайся, что нету, а то оставлю! Все остальные — сборы продолжать, утром выезжаем, не забывать!
Раздав всем указания, погорец рванул на задний двор, помогать слугам. Едва отмыв несчастного, его подхватили и потащили наверх. Вид его был плачевным.
— На стол кладите, да аккуратнее с ним! — командовал Кочан. — Теперь все вон, вы тут только мешаться будете!
Слуги с поклонами вышли и вернулись к сборам. В кабинет стали заходить жены и сестры. Они несли тазы с горячей водой, мази и растворы, сушеные травы и коренья, полотенца и бинты. Протиснулась бабка с двумя черными пузырями самогона и молча поставила у стола.
— Все, кто не может помочь — за дверь! — сурово приказал Кочан. — Остальные, помогите раздеть его!
— Ты еще поучи нас! — усмехнулась бабка, ловко срезая невесть как оказавшимся в морщинистой руке ножом окровавленные лохмотья, бывшие некогда добротной одеждой. — Иль забыл, хрен бородатый, как я стрелу у тебя доставала из…
