Земля вечерних звёзд - Минич Людмила (версия книг .TXT) 📗
– Я слишком долго… Ради Кальги! – Отец кинулся вперед, мечи высекли искры, и Тай отбросил Архала в сторону, считая нападающих и уже готовясь умереть. Отец вдруг поскользнулся и упал, опрокинув двоих, кинувшихся ему на помощь. Неужели ти-кой расстарался? Таю даже весело стало. Что ж, видно, он зря покинул Землю «вечерних звезд». Знатные айэты, хвала Кайятрэ, оказались не слишком лихими рубаками, и Тай хоть с трудом, но отбросил их назад, когда услышал полный горести крик.
Все остановились.
Таржид осел прямо на пол рядом с ложем Хаадида. Закрыл лицо руками. Архал Кальги, напротив, испустил торжествующий вопль. Гайят побледнела, закатила глаза, но Правительница не могла позволить себе слабости, и тяжело оперлась на хрупкое плечо придворной дамы.
Тай поднял пергамент, брошенный стариком прямо на пол. Внизу темнели две кривые линии. Подписи не было.
– Вот он, приговор богов, – сказал Тай, показывая пергамент.
– Это все ты, Кальги! – Таржид поднял старческое сморщенное лицо. – Если бы ты не явился… Если бы пришел несколькими мгновениями позже!…
– Я и так чуть не опоздал, – усмехнулся Архал.
– Не ты!! – взвизгнул Таржид. – Он! – Указал на Тая, грозно, обвиняюще. – Если бы не он, воля была бы уже оглашена! Это ты!… Пришел и отвлекал Хаадида, пока у него оставались силы. Это они! Прислали тебя…
Он неожиданно разрыдался. Исступленно, по-старчески.
– Это и есть приговор богов, – повторил Тай неуверенно. – Так ведь? – спросил у ти-коя.
Не видимый никому, кроме Тая, зверь махнул хвостом. Непонятно, что бы это могло означать. Тай счел, что это подтверждение.
Голоса заполнили все вокруг, лезли в голову, шепча что-то непонятное. А Тай до сих пор стоял у ложа умершего Правителя Адья Тэрэк, словно охраняя человека, что играл им, как мячом, его любовью, его надеждами, что задумал выкосить черным поветрием пол-Шайтьяра да еще и весь Дэльгар в придачу. Что даже в смерти думал о том, как отомстить непокорной дочери. Тай оглянулся. Перед смертью кровавый пот проступил слишком обильно, стек струйками на постель, проступил сквозь простыни, Тай бросил меч Адидов туда же, на ложе. Пусть охраняет Хаадида до того, как предки Сэмержи придут за ним. Тронулся к дверям, не обращая ни на кого внимания.
– Хватайте его! – вскрикнула было Гайят. Никто не тронулся с места.
– Я велела…
– Это мой сын, – развернулся Архал, глядя на нее внушительно и твердо.
– Хорошо… я потом решу, что с ним делать, – она все еще не справилась с дурнотой, но ненависть в ее глазах говорила яснее ясного, что за участь ожидает непокорного Кальги.
Тай прошел мимо, направился дальше сквозь раскрытые двери, оглядывая разгром, учиненный ворвавшимися. В дверях застыл труп Тижу, в предпокое валялось двое его людей, с той стороны дверей уже никого не было. Слуги тоже исчезли. В покоях почившего властителя Адья Тэрэк остались только трупы. И еще наследники.
– Это все, что я могу сделать для тебя, – новый Первый Советник Правительницы Адья Тэрэк Архал Кальги расхаживал перед Таем, небрежно раскинувшимся в его покоях, как будто третьего дня между ними ничего не произошло. – Гайят до сих пор в гневе. Мне долго пришлось отговаривать ее, чтобы… – Он сделал внушительную паузу.
– Чтобы я не отправился вслед за стариком Таржидом. Тай так невозмутимо глядел на отца, что того невольно выбивало из привычного тона и расположения.
Таржид, несмотря на весь свой вес и родство с Сэмержи, первую ночь после смерти Хаадида провел в темнице. Потом в двухдневный срок принужден был покинуть столицу вместе со своим внуком Райшеном, племянниками, племянницами и прочими родичами и поселиться в своих владениях на севере, почти на самом краю обширной Адья Тэрэк. И то – только из уважения к сединам и внимания к верной службе старика двум предшественникам Гайят на троне Адидов.
Тай посмеивался над снисходительностью новой Правительницы. Уважение к сединам и верная служба! Уже второй день по Чатубе ходили новые слухи: священный дух Великой Гайят вернулся, потому что трудный час пришел на земли адья. Вернулся, чтобы в нелегкие времена вести свой народ дорогами предков к новым победам и поражению всех врагов. На всех площадях песельники завывали сказания, знакомые Таю с детства, но уже основательно подзабытые.
Великая Гайят – Великое Сердце, так написано в древних летописях. Так говорят сказания, что в народе передаются из уст в уста, так поют в песнях. Не могла же новая Великая Правительница начать свое царствование с казни старика, верой и правдой служившего ее отцу? Или с казни молодого Кальги, сына ее Первого Советника? Она слишком умна. И дальновидна. Она не станет делать ошибок. Наоборот, сказания вскоре оживут, и люди уверуют, что священный дух воистину спустился с небес. Гайят станет почти богиней, одной из богов Адья. Теперь уже дочь Хаадида, а не ее предшественницу будут воспевать в новых сказаниях, что бы она ни сделала, что бы ни учинила со своим народом. Со временем дочь Хаадида и сама поверит в это, теряя последние остатки человеческого. Только вот беда – Тай горько, вымученно усмехался, стоило лишь подумать об этом, – она ведь не Великая Гайят. И никогда не станет ею.
Отрадно, что боги, подобные Гайят, не живут вечно. Умирают хотя бы от старости.
Вчера Тай целый день бесцельно слонялся улицами Чатубы. Там же услышал о новом возвышении своего отца, об изгнании Таржида Сэмержи, виновного в измене новой Правительнице, в сокрытии истинной последней воли Хаадида. Указы читали на площадях., их выкрикивали с дворцовой стены. Тай бродил и слушал уличные пересуды. О Великой Гайят. О грядущем величии народа адья. О новом избраннике Правительницы: кто же это, кто это будет? Ведь, по легендам, Великая Гайят объявила о новом соправителе, едва вступив на трон, и выбрала самого достойного из народа адья, славного воинской доблестью, умудренного опытом и осененного благословением богов. Пересуды не утихали ни на городском рынке, ни на одной из многочисленных площадей.
О бывшем Правителе вспоминали мало, и больше с проклятьями. Весть о черном поветрии уже выплеснулась наружу. Потому не выставляли тело на всеобщее обозрение, потому вчера спешно свершили похороны, не дожидаясь положенного дня, не допуская никого. Потому в усыпальнице Сэмержи поместили лишь изображение мертвого властителя, а тело закопали глубоко под землю, нарушая все законы адья. Никто не возмущался, напуганный черным поветрием, никто не стоял за последние почести для проклятого богами Хаадида.
Не так уж много народа, вопреки ожиданиям Тая, покинуло столицу, услыхав о недуге. Кара богов, настигшая зловредного Правителя, томившего Великую Гайят в одной из башен замка, и не поразившая никого более… Говорили только об этом. Тай качал головой в сомнении. Не поразившая никого более – правда ли это?
В первые дни Тай с опаской прислушивался к себе, придирчиво оглядывал кожу, страшась обнаружить черные пятна. Кто, как не он, не считая нескольких слуг, оказался ближе всего в смертный час, кто сжимал меч Адидов, не раз побывавший в руках властителя Адья Тэрэк? На третий день он успокоился. Похоже, страшный недуг минул его стороною. Неужели правда, что необходимо отведать пораженной заразой воды или еды? Или поветрие не всех забирает? Или это напиток тин-кос, выпитый уже дважды, так укрепил его, оградив от этого ужаса?
Тай помнил, как умирал Хаадид, каждое мгновение. Нет, он не желал такой смерти никому из адья! И дэльгарцам тоже. И даже проклятым линсам. Хотя вряд ли Гайят решится теперь… Вряд ли отец решится…
Архал тоже, как видно, ждал, приглядывался к Таю все эти дни, рассматривал, держался особняком. Боялся черного поветрия. Сегодня сам пришел, сам позвал. Для важного разговора. Хоть Тай и наделал глупостей… хоть разозлил Правительницу сверх меры… воспротивился отцу… но он все равно остается его сыном… Потому Архал только и может: отправить сына в Дэльгар поскорее. То есть завтра или на следующий день. Правительница не желает видеть его в столице, она до сих пор в гневе. А не то…
