Грозный змей - Кэмерон Кристиан (читать хорошую книгу .txt) 📗

Морган состряпал еще дюжину устройств, и большая часть из них предназначалась для защиты отряда от шпионов, о которых предупреждал капитан. Некоторые устройства даже работали. Но единственным заметным результатом оказалось то, что насекомые почти не могли подобраться к людям, в лагере или за его пределами. Этот побочный эффект восхищал солдат и принес Моргану невиданную популярность.

Морган пытался придумать для связи какой-нибудь простой, легко меняющийся код. Устройств было всего шесть, на каждое уходил целый день работы и больше энергии, чем он мог запасти. А сэр Милус и проконсул Влад, исполняющий обязанности командира вардариотов, требовали новых устройств каждый день.

Главное устройство связи, то есть старая лютня, герметически переработанная для улавливания импульсов прямо из эфира, начало издавать звуки, означавшие тревогу.

– Кто-то собирается напасть, – хрипло сказал Морган. Язык импульсов был пока не очень понятен.

Сэр Милус отдал приказ, и огромный алый штандарт отряда двинулся назад, а потом вперед.

Колонна немедленно перегруппировалась. Морган стоял сзади и видел, как горные стрелки пытаются отойти на юг в поисках укрытия, как пришедшие из-за Стены бегут к берегам Вьюна с той же целью – каждый их взвод прикрывал один из флангов отряда.

С юга показались виверны. Они были осторожны и летели очень низко. Но Моргана удивило, что они вообще рискнули появиться так близко от Змеева круга.

Их была где-то дюжина – изящных созданий, которые летели с холмов к юго-западу от людей. Они могли бы застать отряд врасплох на марше, но теперь у каждого лучника уже лежала стрела на тетиве.

Главная виверна была стара, хитроумна и хорошо знала людей. Она вела стаю невероятно точно. Они заложили круг на востоке – все виверны повторяли действия вожака – достаточно близко, но так, чтобы их не обнаружили, обогнули последний холм и понеслись над долиной Вьюна. Морган видел, как лучники натянули тетиву – кто-то выстрелил слишком рано, но большинство, набравшиеся опыта на войне с такими тварями, не стреляли.

Из обоза засвистели арбалетные болты.

Огромные крылатые твари приближались, двигаясь вдоль строя и маневрируя, чтобы в них было сложнее попасть.

Отряд повернулся вправо, вскинул луки почти одновременно – Смок выкрикивал команды – и выстрелил.

Храбрая, но неопытная молодая виверна получила четыре десятка стрел и рухнула на землю, подпрыгнула разок, пропахала в песке траншею и остановилась, ударившись о телегу, из которой так и не выпрягли быков. Быки выпучили глаза и ломанулись вперед, промчались через строй лучников и встали у левого края дороги.

Еще пара виверн пала жертвой собственной ненависти и голода. Они не подчинились вожаку и атаковали рассыпавшихся лучников. Через несколько мгновений Джек Кейвс был мертв и его напарник Сачок тоже, а еще десяток лучников валялись на земле раненые.

Сэр Джордж Брювс зарычал и метнул длинное копье. Сэр Джованни Джентиле прикрывал его. Одна из виверн помоложе поспешно взмыла в воздух, получив глубокую рану в шею, а вот другая осталась. Ее били со всех сторон, пока она не рухнула. Типпит и Криворукий истыкали стрелами третью тварь, и тогда выжившие отступили.

Раненая виверна с трудом набирала высоту, и вардариоты убили ее, проехав на головокружительной скорости прямо под ней и выпустив стрелы вертикально вверх, в брюхо.

Люди вытащили мертвых тварей из-под телег и заметили, что их когти обмазаны липкой черной жижей. Немедленно позвали мастера Мортирмира, и тот взял образцы. Это очевидно было волшебное вещество, но Морган не понимал, зачем оно нужно – ядом оно не оказалось.

Морган подумал, что это замечательная демонстрация глупого тщеславия врага. Если рассудить разумно, четыре виверны – это слишком дорогая плата за две телеги и шестерых мертвых лучников.

Но судить разумно было непросто. Они похоронили солдат и двух женщин, которые погибли в обозе с арбалетами в руках, и поехали дальше.

Продвигались до полудня. А потом лошади начали умирать.

Ничто не предвещало. В отряде первыми пали обозные лошади. Дюжина за минуту. Из ноздрей у них пошла черная пена.

Когда лошади умирали, люди падали.

Смерти эти были ужасны. У любимых животных подкашивались ноги, шкура сморщивалась, они ложились на землю, чтобы больше никогда не встать, тела раздувались с ужасающей скоростью и воняли.

Морган был не единственным магистром в отряде, но он оказался ближе всех к первым жертвам. Ему хватило присутствия духа, чтобы отогнать прочь собственного стройного жеребца по имени Аверроэс – строго говоря, он просто как следует треснул его ножнами. После этого он побежал к ближайшему гниющему трупу…

…входя в свой Дворец воспоминаний, выстроенный Гармодием.

Пол в шахматную клетку остался таким же, многое другое тоже, а вот шахматные фигуры он заменил статуями – тридцатью двумя статуями своих любимых исторических персонажей и современников, философов, правителей, мистиков и даже музыкантов.

Он посмотрел на черную пасту, которая покрывала когти виверн. В эфире она была не черная, а багряная, переливающаяся, как слизь. Она пульсировала жизнью и герметической энергией.

Он заметил это еще при первом взгляде, но тогда слизь не казалась опасной. Морган решил рассмотреть ее поближе. Он многому выучился в университете – в том числе делать линзу из воздуха. Морган сотворил ее и тут же сделался жертвой собственного заклинания – симулякр липкой жижи оказался слишком грубой копией, и изучить ее в эфире было невозможно.

В реальности он резко остановился, чтобы не вляпаться в черную массу, которая еще недавно была заводной лошадью Хетти. Он подвесил слизь в воздухе, сотворил линзу, передвинул ее.

Черно-багряная слизь была живой.

В пятидесяти ярдах от него сэр Милус отделял умирающих лошадей от остальной армии. Он не представлял, что убивало животных, но видел достаточно войн, чтобы бояться заразы и быстрого распространения жуткой конской чумы. Или проклятия, или заклинания.

Лошади в арьергарде отряда умирали, и он своими глазами видел, что в авангарде все живы. Но люди оборачивались и подъезжали посмотреть.

Он приказал пешим бежать вперед и гнать остальных прочь, а потом вспомнил о коробочке Моргана. Но стало слишком поздно: его чудесная восточная верховая лошадь подавилась черной желчью и рухнула, и Милус оказался на земле.

Первая туша взорвалась. Воздух заполнили мелкие черные споры.

Моргана споры не особенно впечатлили. Он знал, как с ними обращаться. Он собрался с силами и сотворил заклинание, почти не соприкасаясь с эфиром во Дворце. Он мог создать огонь без доступа к запасу энергии.

Облако спор загорелось и исчезло. Взорвалась еще одна мертвая лошадь, третья. Мортирмир творил огонь раз за разом.

Где-то между шестой и девятой лошадью он нашел более элегантное решение. Ковырнул кончиком кинжала липкую черную массу, использовал простенькое заклинание подобия и заменил слизь огнем.

Он не до конца продумал все тонкости заклинания и в ужасе увидел, что несколько лошадей загорелось – они дико завизжали. Кто-то взорвался, хотя никаких внешних признаков мора не было. Зато у него хватило ума защитить массу, снятую с когтей виверны. Остальное все сгорело.

Через час сэр Милус оглядывал свой арьергард. Конным остался примерно один человек из десяти. Они потеряли лошадей, а вот быков мор не затронул. Погибли почти все заводные лошади и больше половины боевых коней.

Люди зашагали по каменистым полям у подножия Зеленых холмов. Милус сделал все возможное, велев погрузить оружие и доспехи в обоз, чтобы отряд шел быстрее. Император ускакал далеко вперед. Милус почти что приказал ему это сделать. В конце концов, у них был приказ капитана.

Императорский посланник и возможность отправить весточку остальным отрядам появились только перед рассветом. Но было уже слишком поздно.