"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Кликин Михаил Геннадьевич (книги txt, fb2) 📗
– Эва, мы не были готовы к таким вещам! Если заклинатель действительно здесь, то каждый умерший будет только усиливать войско этих мерзавцев. Твоя армия знает, как противостоять живым, но как противостоять мертвым?
– Значит, нам нужно убить «красного» возле ворот, помочь прорваться нашим в лагерь и быстро разобраться с заклинателем, если он действительно тут. А потом добраться до того, кто этим всем командует. – Я подняла взгляд на островитянина, и тот, молча покрутив головой, обвел взглядом шатер. Потом закрыл глаза, потерев лицо ладонями, и снова посмотрел на меня.
– Это очень большой риск. Я обещал твоему отцу… – начал он, но я не дала ему договорить.
– Ты мне обещал, что пока я иду, нам с тобой по пути. Ты счел меня достойной быть принятой в твою семью. И теперь я прошу у тебя помощи. Как у друга, как у старшего брата. Если мы просто сбежим, то это станет началом конца. Здесь уже есть драконопоклонники, а Орден начинает раскалываться на части. В чем смысл отступать для меня? Без единого, сильного королевства мои шансы заставить Аримана вести диалог стремятся к нулю. Войну против него мы выиграть не сможем, да и не будет этой войны, если мы оставим все так, как есть. Эверард возьмет Стефана за шкирку, и они просто нападут на столицу, как только рядом с нашей границей окажется войско Аримана. Храмовники готовы умереть за Светозарную, но какой в этом будет толк, если они начнут враждовать внутри собственного Ордена? А они начнут, если я сбегу. Думаешь, наш неведомый «магистр-предатель» не воспользуется моим поражением? Мы должны решить все сейчас, пока еще можем. – Я замолкла, глядя в глаза Харакашу и ожидая его реакции.
В этот раз он молчал дольше, смотря словно бы куда-то сквозь меня. Потом, закрыв глаза и медленно выдохнув, кивнул, тихо что-то сказав.
– Что?
– Ничего. Клади Эмила сюда, тут подальше от входа. – Вскочив на ноги, мастер меча пинками раскидал чужие вещи, собрал по всему шатру какие-то тряпки, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся чужой одеждой, и, соорудив из них какое-то подобие матраса, помог мне перетащить туда Эмила.
– У нас будет только один шанс, Эва. – Глянув на меня, островитянин вытащил из-за сапога нож и, опустившись на земляной пол, лезвием начал рисовать схематичный план лагеря.
Храмовники не соврали – добравшись до верха, им потребовалось всего три десятка ударов сердца, чтобы выбить ворота, захватив с собой даже небольшую часть частокола по бокам.
Бернард не представлял, как они это делали, а скупых пояснений на воинском совете не хватило для прояснения этого вопроса, однако главным было то, что они это сделали, а все остальное уже не важно.
У съехавшей с холма вражеской конницы не было и шанса. Неспособная хорошо маневрировать при спуске, она попала под мощный боковой удар копий взявшей отличный разгон кавалерии и практически сразу уменьшилась чуть ли не на треть. После чего образовалась привычная для таких ситуаций свалка, в которой всякий норовил ударить любого противника, оказавшегося рядом, и при этом постоянно искал лучшей позиции. Два отряда смешались в общую массу, сцепившись в рукопашном бою и кружа друг вокруг друга.
«Как рой растревоженных пчел…» – мысленно сравнил Бернард, с радостью в сердце заметив, что кружение весьма быстро превратилось в пресечение попыток бегства. Герцогиня, отправляя войска ее высочеству, не поскупилась на копья [53], и потому в числе кавалерии на стороне принцессы было численное преимущество – тридцать семь тяжелых всадников при полном комплекте.
– Граф, они прорвались внутрь! – не выдержал Альвин, все это время сидевший на коне рядом с Бернардом. Альвин из Суррея, брошенный своей принцессой оруженосец. Единственный, у кого с ее высочеством, кроме храмовников, была прямая связь, как бы это ни звучало. Далекий от всех этих колдовских штук граф даже не собирался вдаваться в подробности. Альвин был полезен уже тем, что сидел рядом и смотрел на холм с надеждой. Это означало, что он чувствует Эвелин, что она жива.
Бернард, приподнявшись в стременах от переизбытка чувств, смотрит, как потрепанный, но все еще достаточно многочисленный отряд пехоты, к которому успели присоединиться остатки второго, проходит в ворота лагеря.
– Труби кавалерии возвращаться и давай сигнал к выходу остальным! – Звук рога снова разносится над полем. Один длинный и протяжный, а следом за ним три коротких.
– Хватит уже чужую кавалерию по полю раскатывать, – ворчит сам себе под нос граф, смотря, как всадники в синих сюркоттах перестраиваются и неторопливо едут в обратную сторону, оставляя на милость богов всех тех, кто смог вырваться из их стальной хватки.
Граф надеялся, но не верил, что все может пойти по лучшему из возможных вариантов. И сейчас, когда от победы их отделяет всего ничего, нельзя упустить этот момент.
Последние силы, застрельный отряд и отряд легкой пехоты, выходят с позиции, огибая лес, и начинают подъем по холму.
Оставив меня сидеть в шатре с Эмилом, Харакаш велел сидеть тихо, не высовываясь.
Вернулся он достаточно быстро, принеся с собой яркий запах крови.
– Они прорвались через ворота. Сейчас – лучшее время. Ты точно сможешь?
– Я уже провернула этот фокус с толпой озверевших крестьян, смогу и сейчас. – Кивнув, я встала и накрыла Эмила чьим-то поеденным мышами одеялом.
Это лучше, чем ничего. Мы за тобой вернемся, друг, обязательно вернемся!
Из шатра мы вышли тем же путем, каким в него и заходили – через прорезанную в полотне дыру.
В какой-то момент мне казалось, что нас вот-вот заметят, но все обошлось. Нам пришлось сделать приличный крюк, но чем ближе мы подходили к штурмуемой части лагеря, тем отчетливее слышали звуки идущего боя и тем меньше смотрели по сторонам бегущие в ту же сторону люди. А те, что бежали оттуда… таких были единицы, но, даже замечая нас, они предпочитали сделать вид, словно этого не было.
Под конец мы шли, уже не скрываясь. Бежать я не могла – стоило мне попытаться, как боль в боку скрутила меня с такой силой, что я едва не упала, а из глаз хлынули слезы. Регенерация регенерацией, но нельзя исправить все за такой короткий срок.
Когда мы оказались уже совсем близко, я невольно замедлилась. Пытаясь подготовить себя к подобному зрелищу морально, я всю дорогу представляла себе всякие ужасы, но реальность превзошла мою фантазию.
Взгляд выхватывал отдельные лица, искаженные гневом, болью… или смертью. Живые шли по мертвым, а в воздухе, вибрирующем от использования Ато, висел густой, тошнотворный запах крови.
Я сделала шаг назад, забыв всю свою браваду. Больше всего на свете мне просто хотелось оказаться как можно дальше отсюда.
– У нас только один шанс! – рявкнул мне в ухо Харакаш, перебивая шум битвы, и, схватив за плечо, встряхнул. – Мы все пришли сюда за тобой, так покажи нам, ради чего!
Где-то на краю сознания я вдруг ощутила какую-то неправильность. Мир, словно став чуть ярче на миг, потускнел, и что-то надавило на меня сверху, чтобы через миг исчезнуть, как ничего и не было.
– Эва! – Сражение постепенно смещалось в нашу сторону, и Харакаш, задвинув меня себе за спину, уже вытащил оружие, держа топор в левой руке, а меч – в правой.
Я сделала глубокий вдох, чувствуя, как вечно натянутая теперь где-то во мне струна вздрагивает, чтобы через мгновение запеть, наполняя меня приятным теплом.
– Отринь! – В это слово я вложила все, что у меня было. Весь свой ужас перед тем, что я увидела. Всю ту злость, что я чувствовала после предательства Гира. Все странные двоякие воспоминания о комтуре, чья смерть стала тем самым камешком, вызвавшим целый обвал. Я вложила в это слово приказ. Приказ остановиться и посмотреть глубоко в себя, спросить себя, за что они сражаются и умирают.
И все остановилось.
А потом снова взорвалось движением.
Храмовники, будто получив второе дыхание, ликующе закричали, поднимая щиты над головами, что вспыхнули подобно золоту, излучая яркий свет. Пехота сделала единодушный рывок вперед, сметая своих ошеломленных, потерянных противников, и я, получив ощутимый тычок в спину от островитянина, через мгновение оказалась втянута в самый центр отряда. Среди своих.
