Черный Страж - Смит Э. Дж. (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
– А что, если просто подождать, пока они не напьются и не вырубятся, и тогда набрать еды столько, сколько нужно? – предложил Фултон, когда они приблизились к башне Мирового Ворона.
– Интересная мысль… но тогда будь добр, расскажи мне, что происходит с тобой на следующий день после большой попойки? – ответил Ланри, стараясь говорить терпеливо.
– Просыпаешься с головной болью… я, по крайней мере.
– А теперь подумай: что сделают эти люди, когда они «проснутся с головной болью» и поймут, что мы украли у них пищу и воду?
Трактирщик поразмыслил над этими словами.
– Наверное, они отправятся нас искать, – признал он.
– Терпение сейчас для нас – основное оружие, друг мой, – мягко сказал Ланри и положил руку на плечо Фултона, чтобы его утешить. – Запомни мои слова: скоро ты снова сможешь открыть свою таверну.
Ланри старался сохранять оптимизм в разговорах с жителями Канарна и даже заходил настолько далеко, что выражал надежду на возвращение молодого лорда Бромви в качестве освободителя. Однако на самом деле Коричневый священник был близок к отчаянию и знал, что бесполезно цепляться за эту жалкую надежду.
Они завернули за угол, и впереди показался каменный дом канцелярии. Прежде здесь царило оживление, находилось несколько отличных таверн и небольшой рынок для торговли рыбой. Сейчас окна всех зданий были заколочены, либо их разобрали на дрова, и единственные признаки жизни наблюдались только в самой канцелярии, которая превратилась в импровизированный кабак и штаб-квартиру наемников Певайна. Во всех окнах горел свет, и даже за полквартала слышались голоса и были видны шнырявшие туда-сюда люди. Наемников было слишком много, чтобы все могли найти ночлег в этом здании, и поэтому на площади перед ним был устроен примитивный лагерь. Люди грелись у небольших костров, передавая друг другу бутылки краденого вина и рассказывая неправдоподобные истории о своих сексуальных подвигах. Ланри узнавал лица насильников, убийц и воров – людей, которые, как стервятники, питающиеся падалью, жили за счет жителей Ро Канарна уже больше месяца. За исключением примерно десятка людей, которые патрулировали город, здесь можно было найти всех, и Ланри до боли стиснул челюсти, готовясь пройти мимо них.
– Просто опусти голову и ни на кого не смотри, – бросил он через плечо Фултону, который волновался все сильнее.
Их сразу заметили, и Ланри расслышал несколько непристойных замечаний в свой адрес – мерзкие шуточки насчет их с Фултоном мужских способностей и неприличные жесты, смысл которых Коричневый священник не вполне понимал. Грязные, заросшие лица с неприятными ухмылками обратились к ним. Ланри вежливо улыбался, зная, что эти люди его не тронут, но боялся за Фултона и велел ему держаться как можно ближе к себе.
– Тебе чего нужно, старый педераст? – рявкнул беззубый наемник, охранявший вход в канцелярию маршала.
Часто именно этот человек встречал брата Ланри, когда тот по вечерам приходил за продуктами. Наемник был невежей и, без сомнения, происходил из нищей семьи, если у него вообще была семья; но брат Ланри все равно улыбался при мысли, как он врезал бы дубиной по роже этому кретину.
– Я прошу прощения, вы ко мне обращаетесь? – рассеянно переспросил Ланри.
– Ты же знаешь, что я с тобой говорю, паршивый жрец! – произнес наемник привычным агрессивным тоном.
– И вы знаете, что мне нужно, давайте не будем продолжать этот бессмысленный разговор. – Ланри бесстрастно взглянул на наемника и, небрежно махнув рукой, велел ему отойти. – Я пришел не для того, чтобы разговаривать с вами… Мне даже смотреть на вас неприятно, так что убирайтесь прочь с дороги, – добавил Коричневый священник.
Фултону едва удалось подавить смешок, а наемник смутился, подтвердив предположения Ланри насчет своих умственных способностей; однако он все же отошел, и священник с трактирщиком направились к открытым дверям.
– Как вам это удается? – шепотом спросил Фултон, на губах которого появилась нервная улыбка.
– Потому что эти люди недостойны ничего, кроме презрения и удара мечом, мой дорогой Фултон, и они настолько тупы, что даже не понимают, как они отвратительны. – Он остановился, обернулся и взглянул на трактирщика с безмятежной улыбкой. – Но мне хотелось бы думать, что они все же понимают, что заслужили оскорбления.
Ланри снова двинулся вперед, а Фултон в недоумении поспешил за ним.
Когда-то двери канцелярии маршала были распахнуты настежь целый день и любой гражданин Канарна мог свободно войти сюда. Но с тех пор, как сэр Певайн захватил это здание, он выставил охрану снаружи и впускал только тех людей, которых сам желал видеть. Ежедневные просьбы о пище, воде и жилье раздражали рыцаря-наемника, и он убил нескольких людей, жаловавшихся на то, что их винные склады разграблены и сожжены. После этого дверь уже никому не открывали. Брат Ланри был единственным гражданином Ро Канарна, которого сэр Певайн соглашался терпеть, и то лишь потому, что получил приказ не трогать священника.
Когда Ланри и Фултон вошли, то чуть не задохнулись от невыносимой вони; несло дрянным вином и блевотиной, и они невольно прижали руки к носам.
– Они хоть иногда моют здесь пол? – прошептал Фултон.
– Примерно так же часто, как моются сами, – ответил Ланри, – а это, судя по их виду, событие из ряда вон выходящее.
Дверь вела в помещение старой ратуши Ро Канарна – просторный зал с высоким потолком, который прежде использовался для различных целей: как рыбный рынок, место собраний и заседаний городского совета. Рыбаки больше не выходили в море, и зал превратился в ночлежку для наиболее доверенных лейтенантов Певайна. Они расположились вокруг на краденой мебели, пили краденое вино и ели краденое мясо. Все эти люди были по национальности ро, но принадлежали к самым низшим слоям общества – наймиты, убивавшие по приказу того, кто им платил, которые нашли способ удовлетворять свои кровожадные инстинкты, стремление грабить, насиловать и делать это относительно законно. Ланри понимал, что на войне понятие преступления несколько размыто, но все равно надеялся на то, что однажды вся эта мразь ответит за свои преступления.
Они прошли через коридор, мимо небольших групп наемников в черных доспехах, большинство из которых были уже пьяны почти до бесчувствия, и поднялись по главной лестнице к Певайну, обосновавшемуся на втором этаже. Никто больше не обращался к ним, и Фултон, казалось, несколько успокоился, когда основная масса наемников осталась позади.
Трактирщик остановился на верхней ступеньке, и Ланри увидел на лице друга выражение изумления и гнева.
– В чем дело, Фултон? – спросил священник.
– Этот человек… – ответил тот, дрожащей рукой указывая на огромного бородатого верзилу, развалившегося на скамье перед дверьми Певайна. – Это он, тот самый, который… забрал Беллу.
Ланри вспомнил веселую, жизнерадостную жену Фултона. Она была кухаркой и работала с мужем в их таверне. В ночь сражения наемник вломился к ним в дом, и Белла попыталась убить его кухонным ножом. Но вместо этого он утащил ее в загон для пленников на городской площади. Фултон в это время находился в Коричневой часовне и увидел свою жену лишь несколько дней спустя – ее изнасиловал, а потом обезглавил тот самый человек, с которым она пыталась бороться. И он сейчас лежал, гогоча над какой-то непристойной шуткой, у дверей своего хозяина.
Ланри прикоснулся к плечу Фултона, пытаясь успокоить его.
– Если ты погибнешь сегодня, мой друг, никому от этого не станет легче, – прошептал священник. – Просто отвернись, не смотри на него.
Фултон беззвучно заплакал, но кивнул и послушался совета Ланри, прекрасно понимая, что слова Ланри мудры.
Они прошли мимо убийцы, который едва взглянул на них, занятый разговором с другим наемником, и брат Ланри постучал в дверь Певайна.
– Я занят, – тут же послышался ответ.
– Он занят, брат, – повторил наемник. – Отвали и приходи позже.
– Если я приду позже, мне все равно скажут, что он занят, – произнес Ланри, призвав на помощь все свои запасы терпения. – Одно и то же происходит каждый день. Нельзя ли просто миновать этот обычный ритуал и перейти к основной части, чтобы я мог вернуться в церковь с пищей и водой?
