Полночь мира (=Пепел Сколена) - Буркин Павел Витальевич (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Боль сменилась ненавистью - не к Морресту, нет. К тем, из-за кого, если верить "Сказанию", бежала на юг Фольвед. К победителям у Кровавых топей. Подозрения окончательно превратились в уверенность, осталось их только подтвердить.
- Э-э... Вы случаем не Эвинна вана Эгинар? - невпопад поинтересовался Моррест. "Как пошло! - подумалось Морресту. - "Девушка, хотите, я угадаю, как вас зовут?" - предварительно узнав имя у подружки или коллеги по работе. Будто дешевый ловелас..." - Ну, то есть...
Вот еще одно потрясение. В свои двадцать шесть Моррест наверняка увидел бы подвох. Девушка была только поражена.
- Откуда вы меня знаете? Как вас зовут?
Забавно было бы ответить: "Кукушкин Михаил, можно просто Миха". Жаль, нельзя.
- Моррест ван Вейфель.
Нет, ее сейчас точно хватит удар! Минутку девчонка пристально вглядывалась в лицо Морреста. Но сейчас он смотрелся куда старше своих лет, даже отросшие волосы на висках побелила ранняя седина - след Самура.
- Быть не может, - все-таки собравшись с мыслями, произнесла она, надвинувшись на Морреста. Как-то неожиданно он увидел в ее руке нож, а правая рука будто сама собой попала в борцовский захват. Руки у нее оказались жесткими, неожиданно сильными - на то она и Воин Правды. - Я видела, как его убили. А если и выжил после той стрелы, я с радостью доделаю начатое. Похож... Только, по-моему, не он. Кто вы на самом деле? И откуда про меня знаете? Врать не советую.
Теперь Моррест и сам был в легком шоке. Откуда она знает кетадрина? Да еще так хорошо, что распознала подмену - чего не получилось ни у Ррольма, ни у Амори, ни у Эленбейна?
В Алкрифе она еще не была, в Самуре или Валлермайере тем более... Неужто в Кетадринии? Но "Сказание" молчит о том, что она забиралась севернее Хедебарде... Да и когда ей там быть? Разве что после того, как деревеньку беглых разгромили рыцари. Тогда все сходится, ведь и настоящий Моррест в те времена жил у себя в Тэзаре. Но он же погиб! Кого же тогда вез Ррольм? Впрочем, если допустить, что тогда Моррест был лишь ранен, а то, что девчонка приняла за смерть, было лишь болевым шоком... Такое возможно - но тогда, получается, "Сказание" не охватывает всю жизнь Эвинны. И, наверное, пора забыть о невесть как попавшей в родной мир рукописи. В конце концов, это лишь художественный текст.
Справившись с удивлением, Моррест ответил:
- Моррест ван Вейфель, Эвинна-каттхая. Придется тебе называть меня этим именем. У меня работа, жена... почти жена, скоро будет и ребенок. Если твой дом разрушили, это не повод сжигать чужой.
- Я и не собираюсь, - отлично, чуток успокоилась. Драться с ней не хотелось, да и мало ли, чему ее учили Воины Правды. Не хватало, к примеру, на пустом месте лишиться головы - и это после Самура. - Если ты только прикидываешься поганым кетадрином, прикидывайся дальше. По мне, так поделом ему. Но кто ты на самом деле?
- Слушай, какое тебе дело? - вспылил Моррест. - Мы видим друг друга впервые, завтра разбежимся и забудем друг о друге. Зачем портить людям жизнь? Тем более, иные тайны могут быть небезопасны.
Миг девушка размышляла. "Будто мент прикидывает, стоит ли задерживать" - подсказала память прошлой жизни. Впрочем, Воин Правды, если не вдаваться в подробности, и является помесью мента и соцработника. Потом во взгляде появилось понимание - и затаенное лукавство. "Ты многое знаешь обо мне, но и я знаю твою тайну".
Шаткая лестница - ее Моррест нашел уже на второй день, а потом замучился поднимать наверх и прилаживать к пролому в полу. Зато теперь, чтобы подняться на этаж выше, не надо было выходить наружу. Моррест осторожно влез наверх, в теплую, уютно пахнущую какой-то выпечкой комнатку. Следом поднялась Эвинна.
Ирмина встретила Морреста знойным поцелуем, но смерила незнакомку неприязненным взглядом. "Небось сочла соперницей, способной лишить спокойного местечка, - подумал Моррест. - После трактира-то". Чуть позже, правда, оттаяла, но Моррест знал: на случай прихода чужих они вместе припасли несколько сюрпризов. Тут падающее на голову ведро с кирпичами, там замаскированная в полу дыра, а этажом ниже на полу "заботливо" разложены доски с гвоздями. Хорошо бы еще смастерить самострел-ловушку... Если нет стальной двери и электрозвонка, не обойтись без инженерной мысли.
- Привет, Ирмина, - по-русски произнес Моррест. Это слово он выдал за кетадринское приветствие, и юная хозяйка уже его выучила.
- Привет, Моррест. Кто это с тобой?
- Люди меня зовут Эвинной ваной Эгинар, - произнесла незнакомка. Моррест отметил, что впервые слышит имя от нее самой. - Да будет к тебе милостив Справедливый Стиглон.
Повернулась к Морресту - и тихо произнесла:
- Я что, не знаю, как здороваются кетадрины?
Моррест едва не задал вертевшийся на языке вопрос: "Откуда?". Вовремя вспомнил, что гостя сначала кормят, а потом уж расспрашивают.
- Проходи к столу, будь гостьей, - произнес Моррест, незаметно переходя на "ты". Эвинна ничем не выказала недовольства, значит, так и должно быть. Впрочем, сама она выросла далеко не во дворце - наверняка чуть позже поступила бы так и сама. Наверное, решил, Моррест, она из тех, кто принимает решение быстро.
Для троих сготовленной Ирминой еды оказалось маловато. Но чем богаты, тем и рады, тем более, после недавней "получки" они купили на рынке корзину яблок. Вскоре гостья устало вытянула ноги и стала задумчиво смотреть в огонь.
- Как сейчас в Верхнем Сколене? - по выговору безошибочно определив северянку, спросила Ирмина. - Наверное, то же, что и здесь...
- Хуже, - помрачнела Эвинна. И повторила сказанное Морресту: - У вас просто бардак, а у нас беззаконие. Мы для алков - не люди.
Ирмина ойкнула и зажала рот ладошкой. Но, в общем, не поверила. Так не верят люди из мирной Москвы в рассказы о происходящем в Чечне или подобных ей местах. То есть, конечно, не перебивают, даже порой сочувственно вздыхают - но воображения представить это не хватает. Моррест промолчал: после Самура он верил. Побольше, чем в Справедливого Стиглона.
- Расскажи, - попросил Моррест. - А я кое-что добавлю.
Эвинна облизнула губы и начала свою повесть. Но путешествием по Верхнему Сколену не ограничилась: пришлось объяснять, как она стала Воином Правды, а значит - и пересказывать весь недлинный, но бурный жизненный путь. Сначала она немного стеснялась, но потом поняла: бывшую рабыню тут и не думают попрекать прошлым. Морест заметил, как она облегченно расслабилась, даже вымученно улыбнулась. Рассказ стал живее, теперь она не выбирала, что говорить, а что нет. "Хлебнула ты лиха, голуба! - с изумившей его теплотой подумал вдруг Моррест. - Уже слово лишнее боишься сказать..."
Большую часть рассказанного Моррест знал по "Сказанию", но "северные" приключения и царящий там кровавый хаос стали для него откровением. Впрочем... Чему удивляться-то? Только могущественная империя может прервать древнюю вражду. Как только пресс сильной власти спадает, старые счеты вновь становятся актуальными. Проходили уже... на примере Союза. Больше Морреста беспокоило другое. "Она же должна была тут встретиться с Альдином! - вдруг пришло в голову. - А вместо этого... Вот оно, началось!"
Про храмовую школу, местный Шаолинь, Эвинна рассказала много - но по сути не сказала почти ничего, ловко обходя каверзные вопросы. Все же Моррест успел понять: боевая подготовка была лишь частью учебного "курса". Больше внимания наставники уделяли грамматике, риторике, истории, теологии - и тому, что выходец из СССР назвал бы "политподготовкой".
Но главным политпросветом стала жизнь. Лучше всяких комиссаров в пыльных шлемах, она разъяснила, кто друг, а кто враг в мире, изуродованном Великой Ночью. Эвинна не словом не обмолвилась о ненависти к алкам и Амори - но не спрячешь взгляд, не приглушишь звенящий от благородного гнева голос. Что Моррест узнал в Самуре, она пережила в детстве, в деревеньке на болотах. Но было и кое-что, неведомое Морресту: для нее Сколен был родиной. По-настоящему Моррест проникся ее чувствами, когда представил, что такое случилось в России.
