Печать на сердце твоем - Валентинов Андрей (читать книги без регистрации полные txt) 📗
Вот даже как? Вспомнились насмешливые речи Хальга. Неужели седой конуг угадал?
– Решено также, что Великий Хэйкан Сварг не будет желать править в Савмате. Кей Велегост помирился с отцом…
Згур облегченно вздохнул. Хвала Матери Болот! Это то, чего хотела Велга. То, ради чего год назад его самого направили в Валин…
– Скажи, правда, что Денор… горел?
Усатый ответил не сразу.
– Говорят… Сам не видел… Кейна Танэла пригрозила, что зажжет реку, если огры попытаются перейти на правый берег. Это и остановило войну. Говорят, она владеет страшной чаклунской силой, ей ведом какой-то древний секрет… Так ли это – не знает даже Варта. И еще рассказывают, будто Кейна… сошла с ума.
Вновь вспомнился давний сон. Значит, правда! Безумная кудесница насылает алое пламя… Но ведь ее безумие все-таки остановило войну!
– И еще. Тысячник Барсак считает, что ты должен знать. Предатель Ивор мертв…
Черная тьма сгустилась, ударила в глаза. Сердце замерло, ледяные иголки вонзились в пальцы. А холодный, равнодушный голос повторял вновь и вновь: «Предатель Ивор мертв… Предатель Ивор мертв…»
– Он возвращался из Савмата и был убит из засады вместе с женой. Решено считать, что это были разбойники…
На миг тьма отступила, разжались ледяные тиски, и Згур вновь смог думать. Как сказал этот усатый? Решено считать? Решено?!
– Барсак напоминает, что это именно Ивор виновен в гибели твоего отца. Ты отмщен, Згур! Ты – и все те, кто погиб по вине этого предателя…
Предатель Ивор… Ивор, погубивший славного Навко Волотича…
– Это… вы?
Усатый довольно улыбнулся:
– Конечно, не мы, сотник! Разбойники! Просто случай! Но случай очень удачный. Теперь Ивор и его семья не смогут претендовать на Венец. И Велегост будет искать помощи у Велги, а не в Валине…
Все верно. Ивор помог избавиться от Огрина Сварга. Помог – и стал не нужен. Варта исполнила давний приговор…
– К тому же Краю невыгоден слишком сильный Валин. Ты, наверно, знаешь, сотник, что вся торговлю с лехитами и алеманами держат улебские купцы. Но мы это исправим…
В голосе усатого слышалось торжество. Он явно радовался, сообщая верному сыну Края столь хорошие новости.
– Когда Ивор погиб, Войчемир решил разделить Валинское Палатинство на три удела. Это хорошо. А еще лучше то, что дочь Ивора подняла мятеж…
– Что?!
Згур не выдержал – вскочил.
– Улада?
– Ну да! – усатый явно растерялся. – Кейна Улада, дочь предателя. Та, из-за которой все твои неприятности. Она, видишь ли, решила мстить за родителей! Пусть мстит! Кей Велегост уже двинул войска на Валин!.. Да что с тобой, сотник?
Згур с трудом глотнул воздух, провел холодной ладонью по лицу…
– Так что передать Барсаку?
Отвечать не было сил. Что передать? Благодарность за смерть отца?
– Ничего…
– Ничего? – усатый покачал головой. – Ты, наверно, слишком устал сегодня, сотник! Понимаю, выиграть такой бой! Передам тысячнику, что ты все понял и готов, как и прежде, служить Краю…
Згур не ответил. Ему было все равно…
Холодный лик Серебряного Валадара равнодушно взирал на оскверненную людской кровью землю. Вдали слышался волчий вой – звери чуяли поживу. Живые ушли от мертвых – лагерь был разбит в стороне, на противоположном склоне холма. Над шатрами и еле тлевшими углями костров стояла тишина – те, кто хотел выпить за победу, уже выпили, плакавшие – отплакали.
Згур лежал на спине, глядя на неяркие, исчезающие в лунных лучах звезды. Странно, он не мог спать. В изголовье лежал пузатый румский кувшин, принесенный «катакитами», но Згур не выпил и глотка. Ни за победу, ни за упокой человека, который был его отцом…
Он несколько раз пытался вспомнить лицо Ивора, но каждый раз перед глазами вставал отец – такой, каким приходил к нему во снах. Зато вспоминалась Милена – холодное красивое лицо, тяжелые перстни на тонких пальцах. Он вдруг понял, кого ему все время напоминала кнесна. Наверно, такой станет Горяйна лет через двадцать – застывшей в холодном спокойном величии, ледяной, невозмутимой. А ведь она тоже плакала, дочь великого дедича Бовчерода! Так же, как плакала мама. Две женщины, которых сделал несчастными Ивор…
Растерянность уходила, исчезал гнев, осталась лишь усталость. На кого гневаться, кому мстить? Разве не сам он мечтал покарать предателя Ивора? Что из того, кем был Ивор раньше? Навко Месника, его отца, давно уже нет. Згур простился с ним много лет назад, когда впервые понял, почему плачет мама. Ивор сам выбрал свою судьбу. Мать Болот была терпелива, но даже она не смогла помочь, когда Палатин Валинский протянул руку к Железному Венцу…
Обижаться не на кого. Он – слуга Края. И если Велга считает, что его место здесь, значит, так надо. Да и разве может он бросить Сурь? Ему верят, за ним идут…
Об Уладе он старался не думать. Теперь она – чужая жена, она – Кейна, поднявшая меч против своей новой семьи. Говорят, над родом Кавада висит давнее проклятие. В каждом поколении брат поднимает меч на брата. Все повторилось: Сварг Огрин поссорился с Велегостом Железное Сердце, а Кейна Улада взбунтовалась против Светлого Войчемира. Это не его война. Тем более, Край не поддержал мятеж. Кто знает, может быть, Вейско уже там, около Валина, чтобы под Кеевым Стягом покарать заносчивых улебов?
Там ему делать нечего. В далекой Ории разберутся без него. Разве что мама… Но ведь она знает, что он жив! Разве вдова Навко Волотича будет рада, если ее сына казнят, как изменника?
Згур заставил себя забыть, не думать. Его дела здесь. Только сейчас он начал понимать, что сделано. Он разбил «рогатых»! Полуденная Сурь свободна – его Сурь! Пусть пока в руках только половина страны! Он молод, и еще все успеет. Как удачно, что он не послал Асмута на смерть! Великий боярин, зачарованный сиянием Венца, будет помогать ему и дальше – до самого Белого Крома. А там – поглядим…
Згур вспомнил Ярчука, такого, каким тот был раньше – лохматого, с густой седоватой бородищей, и грустно усмехнулся. Бедняга «чугастр»! Костяная Девка не ошиблась, им обоим нужно одно и тоже. Теперь, когда Лучев и Полуденная Сурь принадлежат ему, Згуру, новому кнесу придется взять в жены Горяйну. Ему уже намекали, скоро об этом начнут кричать на площадях. Згур покачал головой – жаль Ярчука, да и кнесну жаль! Но любовь и жалость – ничто, когда впереди сверкает Венец…
Згур вздохнул, вновь бросил взгляд на черную недвижную твердь небосклона. В глаза ударил лунный свет. Внезапно показалось, что Серебряный Валадар смеется, хохочет во весь свой мертвый оскал. Неслышный смех ударил в уши, болью прокатился по сердцу. Ты славно все решил, маленький Згури, Згури-Смерть! Ты всегда все решаешь правильно! Те, кто ошибся, уже мертвы, а ты жив и счастлив, и будешь счастлив дальше, еще много лет, тебя будут любить женщины, на твоей голове засверкает Венец, а другие станут умирать за тебя – маленькие живые фигурки на окровавленной, покрытой черной горелой травой, доске!..
Згур закрыл глаза, прижал ладони к лицу, но лунный лик продолжал скалиться, страшный хохот гремел, не смолкая. Згур ткнулся лицом в мягкую пахучую траву и сцепил зубы, чтобы не завыть об бессилия и боли. Хотелось врасти в эту землю, стать ее частью, но холодная твердь отталкивала, не принимала…
…Серый туман скрывал знакомый холм. Бусел исчез, сгинула река. Серая стена окружила его со всех сторон, и даже лицо отца казалось неясным пятном.
– Нам больше не увидеться, Згур…
Туман надвигался, белые клочья плавали перед глазами, и Згуру вспомнилась Черная Река, куда уходили души. Теперь настал черед отца. Как хорошо, что они встретились – пусть и во сне…
– Ты не сможешь больше покидать Ирий? Почему?
Отец покачал головой, и Згуру почудилось, что на плечах молодого сотника не знакомый алый плащ, а старые гнилые лохмотья. Истлела одежда, густой ржавчиной покрылась кольчуга. Згур понял – Навко Месник, Мститель за Край, мертв уже много лет. Он погиб еще там, на страшном поле под Коростенем, безвестным, вместе с тысячами других, вставших под Стяг Седой Велги…
