Рыцари Гирты (СИ) - Фиреон Михаил (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Вот Вероника Булле, теперь леди-герцогиня — подумала она, пусть теперь берет меня к себе фрейлиной, а Марка посвятит в рыцари. Незачем ему возвращаться в Мильду, зачем вообще эта Мильда, останемся здесь. Вот он вернется, приготовлю ему какой-нибудь бутерброд на ужин, потом сядем у печки на пол, обсудим все как следует…
Когда маркиз Дорс, граф Прицци и остальные были у дворца, всех, кто не имел отношения к дворцовой страже, службам и инженерии уже вывели из парка за ворота. Разместили вместе с остальными в здании счетной палаты Гирты, большом многоэтажном, облицованном коричневым гранитом, доме с высокими окнами и мансардами на высокой крыше, замыкающим Соборную площадь с восточной стороны.
Сейчас у фасада дворца остались только дружинники маркиза Раскета, кавалеры герцогской стражи и пожарные в длинных несгораемых плащах химической защиты и конических, усиленных стальными налобниками, кожаных шлемах. Эти, не менее отважные чем черные драгуны ночной стражи люди, на войне служили штурмовыми инженерами, были готовы встретить любую опасность и даже извивающиеся щупальца, что высовывались из окон дворца не устрашили их. Выкатив на подъездную аллею паровые помпы, они завели в окна подвалов толстые, теплоизолированные рукава, запустили котлы и теперь проходили коридоры и комнаты под дворцом, обваривая напором раскаленного технического пара щупальца, что под воздействием высокой температуры разваривались на куски омерзительно смердящей густой вареной слизи. Снаружи им помогали, кидали в машины топливо, заливали воду, кантовали рукава, выделенные им в помощь дружинники. На центральной алле парка, перед воротами дворца стояли телеги с углем, из труб передвижных паровых машин в багровое небо столбами, стремительными потоками, поднимался густой, еще более черный, чем громоздящиеся в багровой мгле силуэты окрестных домов, дым.
Борис Дорс, маршал Тальпасто и граф Прицци бесстрашными, непоколебимыми командирами обошли линию обороны, спустились на нижние этажи подвала, где уже варили газовыми термической смесью и горелками, готовили к подключению цепь по которой должны были подать на магистраль электрическое напряжение. Внизу было душно. В непроглядном тумане колыхались тревожные тени, омерзительное, ни на что непохожее, зловоние вызывало слезы в глазах и тошноту. В сумраке под потолком, тускло и трепетно горели, чадили, газовые светильники. В коридорах по щиколотку стоял кипяток: вода конденсировалась на стенах, бежала по цементному полу, по техническим дренажным желобами и бетонным ступеням лестниц, горячими, дышащими паром ручьями стекала на нижние этажи.
— Как идет? — перекрикивая свист пара и шипение газовой горелки, осведомился граф Прицци, перевешиваясь через железные перила лестницы.
— Скоро будет готово, ваша светлость! — также громко и надрывно прокричал из тумана лейб-инженер, срывая с головы конусообразный кожаный шлем с очками, дыхательной маской и усиленной несгораемым искусственным материалом по плечам пелериной — служим Гирте!
Маркиз и граф вернулись в штаб, уточнили у Пескина обстановку в городе и окрестностях.
— Этна, Гутмар, семафор Гирте Центральной: движение в Лесу — устало сообщил он, листая блокнот с необходимыми заметками — Переправа, Ренкин, семафор Гирте Центральной: движение рядом с Башней. Коэффициент искажения пространства-времени нестабильно высокий, в области ноль семи, плюс, минус одна десятая, без изменений. Варьируется с неравномерными промежутками времени. Еловое, Вритте, семафор Гирте Центральной: колонна Ринья дезорганизована, отступают к Башне, ведут преследование.
Закончив с докладами, граф подошел к Марии Прицци.
— После отклика на сигнал тревоги должна была быть двенадцатичасовая проверка — сообщил он, листая журнал наблюдения — Центр должен был выслать зонд, он был?
— Был — кивнула графиня и продемонстрировала запись — вот. В начале десятого. Прошел над городом по прямой, потерял высоту и упал в залив.
— Значит перехвачен и успешно утилизирован — спокойно кивнул, рассудил граф — последним нашим сообщением был черный сигнал тревоги и запрос оценки угрозы вторжения. В соответствии с протоколом конфедеративной безопасности, в случае потери зонда, Центр поднимает по тревоге воздушный корвет, но скорее всего его не будет. Полагаю, Парталле уже шлет отчеты о том, что он успешно оказывает противодействие и не нуждается в дополнительной помощи. Придется решать проблему своими силами — и снова обратился к Пескину — Вольфганг, сводку по инциденту с Фалькой. Борис. Вы пока свободны, идите к Веронике, скажите ей что-нибудь хорошее и полезное.
И, подойдя к раскрытому в озаренную огнями, душную, наполненную дымом паровых машин темноту парка окну, меланхолично закурил.
Маркиз устало кивнул, покинул штаб и поднялся на третий этаж в апартаменты герцогини.
— Леди Булле у себя — сообщил ему, продемонстрировал рукой, дежурный кавалер.
Борис Дорс кивнул и вошел в библиотеку. Здесь было темно, тускло багровели окна, на столе горели газовые лампы и свечи. Принцесса сидела в кресле в окружении девиц. Чтобы воодушевить их, с выражением читала вслух книгу стихов о любви и героях прошедших лет. Ее голос был холодным и ровным, как перед казнью, но от ее уверенности и ледяного спокойствия, все вокруг исполнялись мрачных готовности и решительности. Помимо фрейлин, в комнате в креслах сидели Парикмахер и Давид Гармазон. Поперек колен столичного художника лежал обнаженный меч.
— Выйдите — сурово приказала герцогиня своей свите, как только Борис Дорс переступил порог. Все с молчаливыми поклонами поднялись со своих мест и покинули помещение. Последними задержались в дверях Парикмахер и Ева, но принцесса указала им повелительно — и вы тоже. Оставьте нас одних — и они также вышли из библиотеки.
Как только они остались вдвоем, герцогиня неспешно поднялась на ноги, нарочито медленно подошла к окну и отвернулась от племянника епископа.
— Борис… Мой лорд… — сказала она, не глядя на него, кивнула, когда тот подошел и встал рядом с ней. По всему было видно, что ее трясет и она едва сдерживается из последних сил, чтобы не сорваться в пучину готового вот-вот захлестнуть ее душу вероломного ледяного сумасшествия.
— Вы ранены, моя леди — глядя на ее плотно перетянутую эластичным бинтом ладонь, сдержанно констатировал маркиз.
— Я? — внезапно с издевательской насмешкой переспросила принцесса Вероника. Ее глаза вспыхнули диким и безумным огнем, и, развернувшись к нему, высокомерно скривившись, она закричала на него страшным, одновременно исполненным бесовского смеха, злобы и презрения, срывающимся на рев криком — я не ранена, я повреждена! Меня нельзя ранить или убить! Запомни это раз и навсегда! Я Кровавый Дракон Гирты, а не человек! Смотри вот! — она схватилась здоровой рукой за поврежденную, дернула со всей яростью и слой, словно пытаясь оторвать от себя, скривилась от боли — они поставили мне синтетические легкие, почки и сердце, но забыли вынуть из меня и заменить человеческую душу и теперь я такая же как они, не бездушный автомат без страха и упрека, не человек, а гибрид! Это для того, чтобы я навсегда запомнила кто я, как это быть калекой и где мое место! Они наблюдали, профпригодна ли я, создавали условия, хотели чтобы я стала жестокой и властной, как Мария, чтобы править для них Гиртой, и у них получилось. Они никогда не ошибаются в своих расчетах. Никогда не делают того, чего не могут достичь, и я обратилась тем, чем они хотели, чтобы вернуться стать вашей светлой благочестивой принцессой из книжки! Властной, холодной, жестокой, непреклонной, такой чтобы поставить всех вас на колени, чтобы залить вашей никчемной кровью всю Гирту и чтобы за это вы превозносили и прославляли меня как вашу самую добрую, справедливую и благочестивую герцогиню! Править вот этой железной рукой вашими пустыми, никчемными жизнями! Вот только она не железная, а как эти щупальца, эти пиявки, могильные черви! Кремнеуглеродная, как сенатор Парталле, как мастер Динтра! Потому что я тоже такая же вероломная, подлая и ненасытная как эти твари, что сейчас жрут друг друга внизу, в комнате наблюдения! Такая же как они все там, в Столице! Знаешь кто они? Ты думаешь они хоть в чем-то люди, раз нацепили маски, чтобы быть похожими на вас, людей? Они паразиты, слизни, кишащие в черном питательном геле! Я видела их! Переплетающиеся, душащие, пожирающие друг друга глисты в бетонных ямах, играющие вашими жизнями! И я такая же как они, только хуже них. Они разумные машины, холодные, расчетливые, закаленные войной и временем, а я, как все вы шепчитесь у меня за спиной по углам, насмехаетесь надо мной, думаете что я не знаю, не слышу, всего лишь малолетка, тупая, истеричная и вздорная девка!
