Восьмое правило волшебника, или Голая империя - Гудкайнд Терри (е книги TXT) 📗
Вдалеке Зедд заметил проходящую мимо сестру, похожую на кого-то из его давних знакомых. Скорее всего он недавно встречал ее, вот и все. В последнее время он видел множество сестер, и в этом нет ничего необычного. Зедд напомнил себе о том, что нужно сосредоточится.
Одна из маленьких девочек, которых караулил огромный стражник, наблюдала за Зеддом, и, когда он бросил на нее быстрый взгляд, улыбнулась ему. Старик подумал, что это очень странный поступок для испуганного ребенка, находящегося в центре подобной неразберихи. Зедд пожалел девочку. Наверно, ребенок просто не может понять, какая страшная участь ее ожидает. Когда врагам понадобится увериться в том, что Зедд рассказал им все до конца, они при необходимости примутся пытать малышку. Он отвел взгляд от светлых волос девочки, струящих по плечам, от ее прекрасного, странно знакомого лица. Так много знакомых лиц! Если бы это был одиночный случай, старый волшебник решил бы, что ему померещилось. Теперь сомнения отпали: это уже сумасшествие.
Горбоносая сестра вышла из палатки.
– Введите их, – отрывисто пролаяла она.
Четверо стражников вскочили на ноги. Двое схватили Эди, двое других взяли Зедда. Эти мужчины были настолько крупными, что Зедд не представлял для них значительного груза. Они волокли его под руки, и половина шагов старика не достигала земли. Стража втащила Зедда в палатку. Потом они обошли стол, развернули пленника и швырнули его на стул с такой силой, что воздух с хрипом выбился из его легких.
Скривившись от боли, Зедд закрыл глаза. Он желал только одного – смерти, и тогда ему не нужно будет снова открывать глаза. Но когда палачи его убьют, они отошлют его голову Ричарду. Зедд терпеть не мог думать о том, какую боль это может причинить внуку.
– Ну? – задала вопрос сестра Тахира.
Зедд нехотя открыл глаза и вперил взгляд в предмет, лежащий перед ним в центре стола. У него перехватило дыхание.
Старый волшебник моргнул, чересчур изумленный для того, чтобы снова начать дышать. Эта магическая конструкция называлась «заклинанием захода солнца». Зедд сглотнул. Конечно, никто из сестер не открывал ее. Нет, они не смогли бы открыть ее. Иначе он сам не сидел бы здесь.
На столе перед Зеддом лежала шкатулка, размером с половину его ладони. Она была выполнена в виде стилизованной верхней части солнца – половины диска с шестью отходящими от него лучами, символизирующими светило, заходящее за горизонт. Шкатулка была покрыта нарядным ярко-желтым лаком. Лучи тоже были желтыми, но с оранжевыми, зелеными и голубыми линиями на концах.
– Ну? – повторила сестра Тахира. – Ах... Что это? – Она смотрела не на желтую коробочку, а в свою книгу.
– Я... Я не уверен, что вспомнил, – уклончиво ответил Зедд.
Сестра, видимо, пребывала не в лучшем настроении.
– Ты хочешь, чтобы я...
– О да, – сказал он, стараясь, чтобы его голос прозвучал небрежно. – Я вспомнил. Это шкатулка с заклинанием, создающим коротенькую мелодию.
По большому счету, это было правдой. Сестра продолжала читать свою книгу. Зедд быстро оглянулся через плечо на Эди, сидящую на скамье и прочел в ее лице понимание. Между ними за столько лет слова были не нужны. Старая подруга по его поведению и интонации догадалась, что произошло нечто особенное. Зедд надеялся, что сестра не заметила того же.
– Итак, это музыкальная шкатулка, – пробормотала сестра Тахира, больше увлеченная своим списком магических вещей.
– Да, правильно. Шкатулка содержит музыкальное заклинание. Когда вы снимете крышку, она сыграет мелодию. – Капля пота сползла по его шее и поползла между лопатками. Зедд сглотнул и попытался не дать своему голосу задрожать. – Снимите крышку и увидите.
Сестра подозрительно взглянула на него поверх книги.
– Сними крышку сам, – приказала она.
– Ну... я не смогу. У меня руки связаны за спиной.
– У тебя есть зубы.
– Мои зубы?
Противоположным концом ручки сестра подтолкнула к нему желтую шкатулку.
– Да, твои зубы.
Зедд рассчитывал на ее подозрительность, но рисковал переиграть. Он провел языком по рту, отчаянно пытаясь выработать хоть немного слюны. Кровь подошла бы лучше, но старик понимал, что, если прокусит себе губу, сестра может найти это подозрительным. Кровь слишком часто является катализатором разных магических реакций.
Предупреждая новую вспышку подозрительности со стороны сестры, Зедд наклонился вперед и попытался обхватить губами шкатулку. Он старался подвести нижнюю челюсть под дно коробки, а верхней челюстью зацепить раскрашенный луч. Шкатулка оказалась чуть великовата. Положив руку на его затылок, сестра Тахира прижала Зедда к ней. Это было все, в чем он нуждался. Он взялся зубами за крышку, вцепившись в нее изо всех сил.
Старый волшебник приподнял крышку, но при этом поднял над столом и всю шкатулку. Он затряс головой, и наконец крышка поддалась. Зедд отшвырнул ее в сторону.
Если группа, укравшая предметы, хранившиеся в Башне, не открывала шкатулку, то заклинание могло активироваться волшебником, если только оно его признает. Быстро, до того, как мучительница смогла заметить, что он делает, он капнул немного слюны в шкатулку с приказом запустить заклятие.
Зедд почувствовал головокружение, когда зазвучала музыка. Сработало. Заклятие еще было живым. Он наклонился посмотреть в узкую щель между краями палатки. Солнце вот-вот должно было сесть.
Старому волшебнику захотелось прыгать и танцевать под веселую мелодию. Ему хотелось кричать. Несмотря на то что жить оставалось совсем недолго, Зедд испытывал небывалую радость. Мучения почти закончились. Скоро все украденные магические предметы будут уничтожены, и он сможет умереть. Врагам ничего не удастся выпытать у него. Он не предаст дело, которому отдал всю свою жизнь.
Зедду становилось дурно от осознания того, что захваченные в плен семьи, которых использовали для получения его согласия на сотрудничество, тоже погибнут. Но по крайней мере родители и их дети не будут больше страдать. Внезапно Зедд почувствовал укол печали от того, что Эди тоже умрет. Он ненавидел эту мысль так же сильно, как и мысль о ее мучениях.
– Очень мило, – произнесла сестра, поднимая крышку и кладя ее на место.
Музыка замолчала. Хотя это уже не имело значения. Заклинание было активировано. Музыка просто являлась знаком подтверждения этого и предупреждением о том, что нужно покинуть радиус поражения. На это у Зедда с Эди не было никаких шансов.
Но это не имело значения.
Сестра Тахира сгребла шкатулку со стола.
– Я собираюсь положить это обратно, – сообщила она стражникам и наклонилась к Зедду. – Перед тем, как уйти, я собираюсь приказать страже привести сюда еще одну девочку, и дать тебе как следует посмотреть на нее. Дать тебе подумать о том, что без колебаний сделают с ней в соседней палатке эти люди, если ты снова будешь обманывать нас и тратить наше время.
– Но я...
Речь старика оборвалась, так как мучительница использовала Рада-Хань на его шее, чтобы послать удар боли, обжигающей от основания черепа до бедер. Спина Зедда изогнулась. Почти теряя сознание, он закричал. Зедд упал на стул, голова оказалась откинутой назад, и он был не в состоянии даже приподнять ее.
– Идемте со мной, – обратилась к страже сестра Тахира. – Мне нужна помощь. Стражник, который приведет следующего ребенка, может посмотреть за ними несколько минут.
Задыхаясь от невыносимой боли, слезящимися глазам Зедд уставился в потолок. Дымовой клапан шатра был открыт, и он увидел свет. Тени играли на материи, пока сестра и четверо стражей выходили и она посылала внутрь человека с ребенком. Не желая видеть лицо очередного малыша, Зедд смотрел в потолок.
Наконец, оправившись от приступа боли, он сел. В стороне стоял один из элитных стражников, одетый в кожу и кольчугу, с обширным арсеналом на широком поясе. Перед собой он держал светловолосую девочку. Ту самую, улыбнувшуюся недавно Зедду малышку. Старый волшебник прикрыл на секунду глаза, мучаясь от мысли, что они могут сделать с этой бедной крошкой, так напоминавшей кого-то, кого он знал. Когда он открыл глаза, девочка снова улыбалась. Затем она подмигнула ему. Зедд моргнул. Крошка чуть-чуть приподняла полы своего ситцевого платьица, совсем немного, но так, чтобы Зедд смог увидеть два ножа, прикрепленных к ее бедрам. Увидев оружие, он снова недоверчиво моргнул, а потом взглянул в ее смеющееся лицо.
