Мир Чаши. Дочь алхимика - Крамер Филипп (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
— Серж сказал, что мои люди в столице погибли, но я нашла их живыми.
— Твари похитили их тела, но им было дано указание вернуть все как было.
Подарок отца. Они действительно не должны были умирать. А Жозефина никогда не расскажет им, как именно они провели ту выпавшую из памяти седмицу.
— Зачем было самое первое нападение?
Серебряный променад. Темные дубовые плахи и алая-алая кровь — мужчины, который должен был ее защитить, и мальчика, которого не смогла защитить она.
— Я устроил его, чтобы клинок попробовал крови в вашей руке, но это получилось только с четвертого раза.
Легкое тело Лисы в придорожной пыли — огненные волосы, золотой шелк — словно подрубленный под корень язычок огня.
— Вы проявляли разумность и не рвались в открытый бой, искусству вести который вас не учили. Пришлось устроить вам поединок один на один, отказаться от которого или выставить вместо себя другого бойца было невозможно.
В храме Даны Дарительницы целителей не учат воевать — только оборонять себя и того, кто оказался рядом. К примеру, раненого. Но, как и тысячи лет до того, учат быть готовыми сражаться, оружием или словом.
— Но за что вы убили Кроненбаха?
— Он мог меня узнать. Кроме того, он повел себя нечестно, продал подземникам сведения о посылке.
Жозефина чувствовала, как каждое новое слово Кандалика оглушает ее; сознание, не успевающее воспринять и уложить все как следует, бунтовало, и девушка посмотрела на Меченого:
— У тебя есть к нему вопросы?
Он думал недолго:
— Если вся эта история с тварями в столице — месть за перебитый род, то почему с этим ждали так долго?
— Действительно, — серые глаза снова вонзились в Кандалика, — почему так долго?
Ищейка отвечал все столь же невозмутимо:
— Нашествие тварей и обретение клинка должны были произойти одновременно, а ваша матушка запрятала вас туда, откуда мы вас достать не могли.
— В монастырь меня «запрятал», как вы выразились, мой отец, — не выдержала Жозефина.
Кандалик продолжал:
— Вам отводилась важная роль в битве за Чашу. Ее похитили, а теперь, благодаря вашему участию, заключен выгодный договор с другим миром.
Ввязаться в спор богов, оказывается, было не так уж плохо. Быть оружием в чужой битве — гораздо, гораздо хуже.
Особенно пребывая в неведении.
— Как в этом замешан отец?
Кажется, этого вопроса Ищейка не слишком ожидал.
— Поскольку рассвет близко, я расскажу что успею. После усобицы, именуемой Сменой Ферзей, молодой заклинатель, последний оставшийся в живых отпрыск рода Орбо, собрал все оставшееся от семьи наследие и призвал Владыку Четвертого Дома. С ним он заключил сделку для мести обидчикам. Если бы он постучался в Третий Дом, то вы бы не родились, а все живущие вскоре увидели бы огненный горизонт, и большая их часть перестала бы существовать. Но Четвертый Дом отличается верностью, и перед тем, как дать ответ этому магу, они доложили обо всем Владетелю. Он решил воспользоваться удачно сложившимися обстоятельствами и дал Орбо нечто, которое здесь называют механизмом, производящим алхимические талисманы. На деле же каждый талисман нес в себе Врата к Корням. Пока их было мало, открыться они не могли, зато после определенного количества их присутствие изменяло магический фон Чаши и твари получали легкую дорогу сюда. Орбо сделал все как должен был, но он влюбился и тогда передумал мстить, а сделки так не делаются. У него уже не было чем заплатить, он заложил все, от души до семьи, которой у него тогда еще не было.
— К моим брату и сестре вопросов, надеюсь, нет?
— Не беспокойтесь. Плата была взята и все условия сделки выполнены. Есть только одна шероховатость: из-за своей несговорчивости Орбо ушел чуть раньше, чем следовало, и потому попал в костюмерную.
Мгновенная дрожь отвращения, пробежавшая по спине, подсказала без лишних слов: ее отец стал одной из личин тварей — как тот несчастный бард, чей облик носил Кандалик.
— Реннан Орбо… там? — Она показала взглядом вниз, и Кандалик кивнул:
— Да.
— Лилия де Крисси — часть платы?
— Да.
— Почему именно она?
— Для того чтобы родились вы, нужна была кровь Последнего Единорога, а выражаясь попросту, кровь ее рода. Вам ведь известно, что во время Смены Ферзей Лилию де Крисси приняли в род Эльдиар.
— Известно. — Все силы уходили на то, чтобы продолжать удерживать на лице и в голосе ледяное спокойствие. — Моя роль в… во всем этом сыграна, и я могу жить спокойно?
— Да.
Она очень хотела спокойной жизни.
Но как жить спокойно после всего этого?
После этой башни…
— Кто были те Звери над Кор Мара?
— Спутники Даны, Первые Небесные Звери.
То есть она пришла еще раньше, чем девушка позвала ее.
Что из того, что Жозефина сделала, не служило чужим планам?..
В голове было звонко и пусто. Она снова взглянула на Меченого, ища и поддержку, и голос холодного разума, и маг не подвел ее:
— Я услышал многое и хотел бы уточнить кое-что. Простите — видимо, моя служба оставила на мне слишком глубокий отпечаток, но вопрос таков: Себастьян Штерн, он же Реннан Орбо, действительно отец госпожи де Крисси?
— Я не буду отвечать на вопросы твоего мальчика, — оскалился Кандалик в лицо Жозефине. — Солнце уже встает. Спроси еще один раз.
Меченый задал очень хороший вопрос.
Но Ищейке следовало задать его иначе.
— Кто мои родители? — выговорила девушка, видя перед собой только темные нечеловеческие глаза.
— Лилия Эльдиар, урожденная де Крисси, и тот, чье имя не может быть произнесено, — будто выплюнул Ищейка и пропал.
При всей своей юности, она была целительницей и нобле и, разумеется, знала, что нужно сделать, чтобы родить ребенка.
Значит, Реннан Орбо, которого она всю жизнь до этого самого момента считала отцом, собственными руками свою жену… ее любимую маму… отдал Владетелю… чтобы он… чтобы он ее…
Реннан Орбо сумел пережить этот страшный обман. Лилия де Крисси — нет.
Как жить теперь ей самой, Жозефина не знала.
Она развернулась, не заметив ни рук, успокаивающе охвативших ее плечи, ни того, как она сбросила их своим движением, ни дрожи начавшей рушиться башни. Она обняла Виктора, дожидавшегося ее у самого выхода, и вжалась в него как в единственное существо, которое могло бы ее защитить. Серебряный грифон зацепил клювом охватывавший талию пояс и оттащил девушку от башни, уже начавшей рассыпаться. Только в безопасности леса он сел, сгорбившись, сомкнул перед собой крылья, закрывая свою Всадницу от страшного мира, окутал живым шелком ее вздрагивающее тело, одним присутствием отгораживая от всякой беды…
Меченый, поспешивший следом, беспомощно остановился под взглядом Виктора: пусть Небесные Звери умеют общаться только с собственными Всадниками, но в светлых грифоньих глазах совершенно ясно читалось: «Не трогай ее. Не сейчас». Понимая, что грифон прав, маг с беззвучным проклятием сотворил Щит, укрывающий их от могущих докатиться камней, и, сев, привалился спиной к дереву. Он готов был сражаться за Жозефину хоть с целым войском тварей, хоть с архимагами, хоть с собственным чувством долга — и победить.
Но защитить ее от нее самой, встать между ней и ее болью, ее страхом, было не в его силах.
Быть может, только до тех пор, пока связь между ними не станет действительно прочной.
А сейчас он мог лишь держать Щит и отчаянно надеяться, что хотя бы часть собственной души Жозефины, заключенная в теле Небесного Зверя, сможет ее исцелить.
Над грудой камней, оставшейся от башни, неторопливо занимался рассвет.
Соавторы искренне благодарят Александра, Марию, Даниила и Татьяну, которые помогали нам в разведке этого мира, а также наших отважных бета-тестеров — всех тех, без кого эта книга не получилась бы такой, какая она есть.
