Конан. Пришествие варвара (сборник) - Говард Роберт Ирвин (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Стало быть, дым старой ведьмы показывал правду, – пробормотал Конан, и по его спине снова пробежал холодок. – А не Амальрик ли короновал Валерия?
– Да, в большом королевском зале, и говорят, кровь после резни едва высохла у него на руках.
– И как же процветает народ при его милосердном правлении? – с гневной насмешкой поинтересовался король.
– Валерий живет как завоеватель в покоренной стране, – с горечью ответил Сервий. – При дворе полно немедийцев, из них же составлены дворцовые войска, в цитадели стоит крупный гарнизон немедийских воинов. Воистину, государь, наступил Час Дракона! Немедийцы гуляют по улицам развязной походкой господ. Они бесчестят женщин и ежедневно грабят купцов, а Валерий то ли не хочет, то ли не может их приструнить. Нет, он всего только пешка, он марионетка, а за ниточки дергает кто-то другой. Умные люди с самого начала предвидели, так оно и случится, а теперь и народ стал понимать, что к чему. Амальрик с сильной армией отправился по внешним провинциям – усмирять непокорных баронов. Увы, единства между баронами как не было, так и нет. Они боятся и ненавидят друг друга больше, чем Амальрика. Вот он и раздавит их поодиночке, одного за другим. Во многих замках и городах сразу поняли это и сдались без боя. Тем, кто сопротивляется, приходится плохо. Немедийцы рады утолить свою давнюю ненависть. К тому же их ряды постоянно пополняются аквилонцами, которых гонит к ним голод, жадность или нужда. Чего, собственно, и следовало ожидать.
Конан печально кивнул, глядя, как багровые отсветы пламени играют на дубовых панелях, покрытых замысловатой резьбой.
– Итак, в Аквилонии есть король, безвластия, которого все так боялись, удалось счастливо избежать, – помолчав, проговорил Сервий. – Валерий и не думает защищать подданных от своих союзников?немедийцев. Сотни людей, которым не удалось заплатить назначенный выкуп, уже проданы кофским работорговцам.
Конан резко вскинул голову, синие глаза вспыхнули смертоносным огнем. Подобно железным молотам, сжались его кулаки, он витиевато выругался.
– Да, – сказал Сервий, – белые мужчины и женщины продаются в рабство, как во времена усобиц. Им суждено влачить жизнь рабов и рабынь во дворцах Турана и Шема. Да, Валерий стал королем, однако единения, на которое так надеялся народ, нет и в помине. К тому же Гандерланд на севере и Пуатен на юге еще не покорены, да и на западе держатся некоторые провинции, чьи бароны заручились поддержкой боссонцев. Но эти провинции далеки и серьезной угрозы для Валерия не представляют. Если им сильно повезет, они смогут отстоять свою независимость, но в наступление не перейдут. Здесь, в центре страны, Валерий и его чужеземные рыцари гораздо сильнее.
– Пусть радуется, пока может, – мрачно сказал Конан. – Ему недолго осталось. Народ скоро прослышит, что я жив, и поднимет восстание. Мы отобьем Тарантию еще прежде, чем подоспеет со своими армиями Амальрик. Мы выметем эту падаль из королевства поганой метлой…
Сервий молчал. Тишину нарушало только потрескивание дров.
– Ну? – воскликнул Конан нетерпеливо. – Почему сидишь, повесив голову, и смотришь в огонь? Ты не согласен со сказанным?
Сервий не отважился посмотреть ему прямо в глаза.
– Ты сделаешь все, что под силу смертному человеку, мой государь, – отвечал он. – Я бывал с тобой в битвах и знаю, перед твоим мечом склоняется любое существо из плоти и крови.
– Что ты этим хочешь сказать?
Сервий поплотнее запахнул подбитый мехом камзол и содрогнулся, хотя у огня было тепло.
– Поговаривают, – прошептал он, – будто причиной твоего падения послужила черная магия.
– Ну и что с того?
– Как что, государь? Разве под силу смертному человеку бороться против магии? Кто этот скрывающий свое лицо чужестранец, с которым Валерий и его приспешники, по словам верных людей, совещаются чуть не каждую ночь? Тот, который появляется и исчезает столь таинственно? До меня дошли слухи, будто это страшный волшебник, умерший тысячи лет назад и возвратившийся из пучин смерти, дабы свергнуть короля Аквилонии и восстановить на троне династию, наследником которой является Валерий.
– Какая разница? – гневно вырвалось у Конана. – Я ушел из лап демонов, обитающих в бельверусских подвалах, а потом – от демона в горах. Если народ поднимется…
Сервий покачал головой:
– Твои вернейшие сподвижники в восточных и центральных провинциях перебиты, бежали или томятся в застенках. Гандерланд на севере и Пуатен на юге отсюда слишком далеки. Боссонцы отступили в свои западные пределы. Понадобятся долгие недели, чтобы собрать и сосредоточить силы. Прежде чем ополченцы соединятся, Амальрик уничтожит их порознь.
– Но неужели восстание в центральных провинциях не склонит в нашу пользу чашу весов? – воскликнул Конан. – Захватив Тарантию, мы продержались бы в ней до подхода гандеров и пуатенцев, Амальрик там или не Амальрик!
Сервий помедлил, потом выговорил, понизив голос:
– Ходит слух, что ты не только погиб, но и был проклят. Будто бы человек, чье лицо скрыто, навел чары, которые сгубили тебя и привели войско к разгрому. По тебе отзвонил колокол в цитадели. Люди уверены, короля Конана больше нет. Но даже если в центральных провинциях прослышат, что ты жив, народ не поднимется. Он не посмеет. Чародейство погубило тебя в битве при Валкие, чародейство же и принесло вести в Тарантию, ибо в тот самый вечер на улицах уже кричали о поражении. А потом на улицы вышел немедийский жрец и обратил черные силы против тех, кто еще сохранил тебе верность. Я сам видел это! Вооруженные люди падали, точно мухи, и умирали на мостовой, и невозможно было понять, какая смерть их уносила. А тощий жрец смеялся и приговаривал: «Я просто Альтаро, ничтожный ученик Ораста, который сам – всего лишь скромный послушник того, чье лицо скрыто. Эта сила – не моя: я только проводник ее…»
– Ну так что, – резко произнес Конан, – неужели не лучше с честью погибнуть, чем жить в бесчестии? Неужели смерть хуже, чем угнетение, рабство и каждодневный позор?
– Страх перед колдовством гонит прочь разум, – ответствовал Сервий. – Этот страх в центральных провинциях столь силен, что люди не восстанут даже ради тебя. Внешние провинции, надо думать, решатся на битву, но те же чары, которые поразили твое войско при Валкие, поразят его вновь. Немедийцы мертвой хваткой держат самые обширные, богатые и населенные области Аквилонии; с теми силами, которые тебе, быть может, удастся собрать, их не освободить. Ты лишь принесешь ненужную жертву, сгубив верных тебе людей… Горько вымолвить, но это так, государь мой Конан, ты – король без королевства.
Конан смотрел в огонь, не торопясь отвечать. Вот рассыпалось, не дав даже искр, насквозь прогоревшее полено. Не так ли рассыпалось прахом и его королевство? И вновь Конану померещилась за внешним обликом событий некая неосязаемая, но вполне реальная сила. Вновь ощутил он неумолимый ход безжалостной судьбы… отчаяние и ужас загнанного в ловушку… багровую ярость, неистовое желание пустить в ход меч, крушить, убивать…
– Где сановники моего двора? – спросил он наконец.
– Паллантида тяжело ранили при Валкие, он угодил в плен, но семья выкупила его. Сейчас он у себя, в своем замке в Атталусе, залечивает раны. Счастье, если он сможет когда-нибудь снова сесть на коня. Канцлер Публиус бежал переодетым, никто не знает куда. Совет разогнан: кто в ссылке, кто за решеткой. Многие верные тебе люди преданы смерти. В частности, не далее как нынешней ночью под топором палача умрет юная графиня Альбиона.
Конан вздрогнул, и такая ярость вспыхнула в его синих глазах, что вельможа отшатнулся помимо собственной воли.
– За что? – спросил Конан.
– За то, что не пошла к Валерию в наложницы. Ее земли отобраны, слуги проданы в рабство, и сегодня в полночь в Железной Башне скатится на плаху ее голова. Осмелюсь посоветовать тебе, мой король, – ибо для меня ты навеки король, – беги, покуда тебя не узнали! Время такое, никому верить нельзя. Всюду кишат соглядатаи, готовые объявить малейший проступок, любое недовольное слово изменой и подстрекательством к восстанию! Если ты откроешься подданным, государь, тебя непременно схватят и казнят. В твоем распоряжении я сам, люди, которым я доверяю, и быстрые кони. К рассвету мы будем далеко от Тарантии, а там рукой подать до границы. Я не могу помочь тебе вернуть королевство, но по крайней мере буду в изгнании рядом с тобой…
