Король снов - Сильверберг Роберт (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
Деккерет в нескольких словах выразил сожаление по поводу тех резкостей, которые недавно наговорил понтифексу, но Престимион ответил, что и сам ничуть не меньше сожалеет о своем гневе во время того памятного завтрака и что вообще лучше было бы им обоим выбросить весь этот эпизод из памяти. Хотя, возможно, и не стоит этого делать, тут же поправился он, поскольку ссора в конце концов привела их к согласию по одному из самых важных в истории Маджипура государственных вопросов, которые когда-либо обсуждали между собой корональ и понтифекс.
Престимион не стал добавлять, что все тактические вопросы, касавшиеся разрешения проблемы Зимроэля, он оставлял на усмотрение Деккерета. Они оба хорошо знали, что это была задача короналя, а не понтифекса.
Что касается учреждения четвертой Власти царства и присвоения Динитаку титула Короля Снов — об это тоже не было сказано ни слова. Деккерет знал, что Престимион все еще не принял окончательно эту концепцию, но был убежден в том, что он в конечном счете не станет препятствовать ее осуществлению. Престимион имел беседу с Динитаком, хотя ни тот ни другой не поделились с Деккеретом ее содержанием. Впрочем, Деккерет предполагал, что все закончилось хорошо. Но прежде всего следовало провести кампанию против Мандралиски.
На прощание они обнялись, и это было теплое объятие, хотя, как всегда, со стороны оно казалось немного смешным из-за разницы в росте.
Деккерет пожелал Престимиону счастливого пути, а тот еще раз поздравил его с женитьбой, пожелал успеха в великом паломничестве и пообещал, что они встретятся в Замке, как только будет покончено с неотложными делами. После этого понтифекс повернулся и, больше не оглядываясь, во всем своем императорском величии взошел на борт судна, которому предстояло доставить его в Треймоун.
Сам Деккерет со своей женой, верными спутниками Динитаком Барджазидом, Септахом Мелайном и Гиялорисом и прочей свитой двинулся в путь пятью днями позже. Они тоже проделали первую часть пути морем, переправившись через Стойенский залив в небольшой порт Кимоиз на северном мысу. Там их уже ожидал караван быстроходных парящих повозок, на которых они через Клай, Кикил и Стенорп вновь направились в Алаизор, повторяя задом наперед тот путь, по которому торопились в Стойен для свидания Деккерета с понтифексом. Но в Алаизоре им пришлось долго ждать, пока будет собран флот и мобилизованы войска.
Да, это была мобилизация. Деккерет не имел никаких иллюзий относительно происходившего. Он знал, что должен ехать на Зимроэль, будучи готовым вести там войну. Но величайшим испытанием его способности управлять миром должно было явиться умение этой войны избежать. Хотя, была ли у него такая возможность? Он глубоко надеялся, что была Он был лорд корональ Зимроэля, точно так же как и Алханроэля, но не желал добиваться лояльности жителей западного континента огнем и мечом.
Деккерет уже в четвертый раз посещал Алаизор, главный центр западного побережья. Но ни в одну из предыдущих трех поездок у него не было времени должным образом осмотреть этот знаменитый город.
При первом посещения, много лет назад, когда он, еще совсем молодой рыцарь-посвященный, вместе с Акбаликом Самивольским направлялся на Зимроэль, они пробыли здесь ровно столько времени, сколько было нужно, чтобы найти судно, готовое переправить их через Внутреннее море. Второй раз он побывал в Алаизоре пару лет спустя и пробыл там еще меньше: это было тревожное время, и он спешил пересечь полмира, чтобы доставить лорду Престимиону, находившемуся на Острове Сна, известие о том, что Венгенар Барджазид бежал из тюрьмы в Замке и намеревается передать свои шлемы, предназначенные для управления сознанием, мятежнику Дантирии Самбайлу. А в самый последний визит, со времени которого прошло лишь несколько месяцев, Деккерет провел в городе всего лишь два дня, а затем пришло известие о том, что Престимион прибыл в Стойен и требует, чтобы корональ как можно скорее присоединился к нему. Он едва успел возложить венок на могилу лорда Стиамота и тут же помчался дальше.
Зато теперь у него имелось сколько угодно времени для восхищения чудесами Алаизора. Деккерет, конечно, с великой радостью отправился бы на Зимроэль без малейшего промедления. Но было необходимо вызвать суда из других портов, построить новые, набрать солдат в близлежащих провинциях. Так что, хотелось ему того или нет, он был вынужден на этот раз задержаться в Алаизоре надолго.
Город был великолепно расположен и являлся просто идеальным морским портом. Здесь в море впадала река Ийянн, протекавшая на запад через верхний Алханроэль. Прорезав глубокую долину в высокой гряде черных гранитных утесов, выстроившихся параллельно берегу, река связывала внутренние районы континента с большим заливом в форме полумесяца. Этот залив в устье реки Ийянн и стал гаванью Алаизора. Сам город в основном раскинулся в прибрежной полосе, выбросив щупальца поселений в глубь суши вплоть до Алаизорских холмов, где со временем образовался живописный пригород.
Деккерету и Фулкари отвели четыре этажа на самом верху тридцатиэтажного здания Алаизорской коммерческой биржи; именно там обычно останавливались монархи, посещавшие город. Из своих окон они хорошо видели темные полосы больших бульваров, сбегавшихся со всех концов города, словно спицы в колесе, сходясь совсем рядом с биржей к круглой площади, отмеченной шестью колоссальными черными каменными обелисками, — там находилась могила лорда Стиамота. Стиамот, уже в глубокой старости, направлялся на Зимроэль, желая испросить прощения у Данипиур, королевы метаморфов, за ту войну, которую он вел против ее подданных, и здесь, в Алаизоре, его настигла смертельная болезнь. Он завещал похоронить его так, чтобы с его могилы было видно море. Во всяком случае, так утверждали историки.
— Интересно, на самом ли деле он здесь похоронен? — задумчиво сказал Деккерет, когда они с Фулкари вдвоем рассматривали древнюю могилу. Среди обелисков прохаживались несколько жителей Алаизора, разбрасывавших охапки ярких цветов. Могилу каждый день украшали свежими цветами. — И, кстати, существовал ли он вообще?
— Ты сомневаешься в его существовании точно так же, как сомневался в существовании Дворна, когда мы были у его гробницы.
— Именно, точно так же. Я согласился, что человек, носивший имя Дворн, вероятно, был понтифексом когда-то в прошлом. Точно неизвестно, когда. Но был ли он тем самым человеком, который основал понтифексат? Кто может это знать? Это было тринадцать тысяч лет назад, а на таком расстоянии невозможно отличить подлинную достоверную историю от мифа. Точно так же и с лордом Стиамотом: он жил настолько давно, что мы не можем быть уверены ни в едином факте, который связывают с его именем.
— Как ты можешь так говорить? Он жил всего лишь семь тысяч лет назад. Семь это далеко не тринадцать. По сравнению с Дворном он, можно сказать, наш современник!
— Так ли это? Семь тысяч лет… тринадцать тысяч лет… это невероятно много, Фулкари.
— Так значит, никакого лорда Стиамота вообще не было на свете?
Деккерет улыбнулся.
— О, конечно, какой-то лорд Стиамот существовал. И, предполагаю, он или какой-то другой человек, носивший это имя, вероятно, победил метаморфов и отослал их на вечное жительство в Пиурифэйн. Но можно ли быть уверенным в том, что именно этот человек захоронен под этими черными обелисками? Или же там похоронили кого-то, считавшегося пять или шесть тысяч лет тому назад очень важной персоной, а со временем его имя забылось, и народная молва стала утверждать, что в этой могиле лежит лорд Стиамот?
— Ты просто ужасный человек, Деккерет!
— Я просто реалист. Может быть, ты считаешь, что реальный Стиамот был хоть сколько-нибудь похож на того человека, о котором нам рассказывают поэты? На героя-сверхчеловека, шагавшего с одного конца мира на другой так же легко, как мы с тобой переходим улицу? Я лично уверен в том, что лорд Стиамот из «Книги Изменений» на девяносто пять процентов является вымышленной фигурой.
