Дочь Хранителя - Шевченко Ирина (книга жизни .txt) 📗
Кадм поежился. Не приведи небо испытать такое.
Но Хранящий Кровь был доволен. Ребенок погиб, как он и предполагал. А значит, все их с Дивером опасения безосновательны, и можно со спокойной душой возвращаться к привычной жизни и забыть о девчонке-недоучке, Лайсе Эн-Ферро, наглеце Рошане и старом зануде Гвейне.
— Спасибо, доктор Гиалло. Надеюсь, этот разговор останется нашей с вами тайной.
Кард сидел в плетеном кресле, обхватив руками голову, и благодарности этой наверняка не расслышал. Но следующую фразу понял однозначно, так как вздрогнул, поднимая на дракона слезящиеся глаза.
И когда за Хранителем закрылась дверь, у Богзара в ушах все еще звучала полная неприкрытой угрозы фраза:
— Возможно, позже я все же решу познакомиться с вашим внуком.
Тар
На крестьянской телеге добираться до Паленки было дольше, нежели верхом, но к пяти вечера был на месте. Расспросил у местных жителей про разрушенный храм, сам уже дорогу, по которой ехали с Лайсом зимой, не помнил. Минут двадцать бродил по развалинам: кто его знает, где эти врата — он-то ведь не идущий и не открывающий, чтобы портал почувствовать.
— Что-то потерял? — раздался ненавистный уже по ночным видениям голос.
— Спокойный сон, — буркнул он раздраженно.
— Ох и дерзок ты, принц! — недобро скривился обнаружившийся за спиной дракон. — Забываешься!
— Простите, — все в том же тоне ответствовал уставший и порядком уже проголодавшийся эльф.
— Кровь принес?
— Принес. Что узнал, рассказывать?
— Не стоит, — отмахнулся дракон.
Поданный бережно лоскуток брезгливо взял двумя пальцами и поспешно, без всякой аккуратности, сунул в карман строгого делового костюма не тарского и не эльмарского кроя — такие в техномирах носят — на той же Земле, на Вилиле, на Юули еще… Да мало ли откуда Дивер на встречу явился. И дела у него там, видимо, более важные — чуть ли на месте не приплясывает торопясь.
— Тебя, принц, хорошо за смертью посылать, — бросил он желчно, намереваясь уйти.
— Хранитель Дивер! — остановил его эльф.
— Что еще?
— Я выполнил свою часть договора?
— Ах да. Договор. Клятва. Хочешь, чтоб я освободил тебя от данного слова?
— Я ведь сдержал его?
— Сдержал, сдержал, — отмахнулся дракон. — Свободен.
И исчез.
Свободен! Иоллар вздохнул с облегчением. Свободен.
Теперь нанять в местном керсо ящерку, и домой — она уже ждет, волнуется. А достоверного объяснения так и не нашлось. Но ничего, целых пять часов в седле, голова после встречи с Хранителем ничем другим уже не занята — придумает, что сказать.
Старый сморщенный гоблин испуганно отпрянул, когда врата пропустили на Дифран совсем не того дракона.
— Господин Кадм!
— Дивер у себя? — спросил тот, не здороваясь.
— Господин Дивер должен вот-вот появиться, я держу врата на Тар…
— На Тар?! — взревел Хранящий Кровь. — Он поперся на Тар?
Придурок! Как ему только в голову пришло?
— И что с того? — усмехнулся, появляясь из мерцающего поля Дивер. — Две минуты — Гвейн и не узнает. Зато теперь у нас есть образец!
С этими словами он вынул из кармана полученный от эльфа клочок испачканной кровью ткани.
— Можешь оставить себе! — вернул ему ухмылку Кадм. — Этот мусор мне больше не нужен…
— Тогда я возьму? — прозвучал новый голос.
Гоблин от страха вжался в жесткую спинку стула. Шутка ли — третий дракон за минуту?
— Гвейн? — Страх открывающего сошел бы за выражение радости в сравнении с чувствами, что отразились на мгновение в блеклых глазах Дивера.
Он не видел старика в человеческом облике почти полтысячелетия, но узнал сразу. Длинные седые волосы, зачесанные назад, белая борода до пояса, густые косматые брови и цепкий взгляд, не сулящий нарушителю ничего хорошего. Хранитель Дифрана и возразить не успел, как сухая рука первого в совете выхватила у него драгоценный лоскуток.
— Прошу за мной!
Ослушаться его не посмели. Оба дракона шагнули вслед за Хранящим Слово на гулкие плиты Зала Совета.
— Смотри-ка, нас встречают, — попытался пошутить Кадм.
Но и ему самому, и его другу-сообщнику было не до улыбок.
Джайла, Видящая Суть.
Алан, Палач Драконов.
Гвейн.
Тройка первых — уже слишком. А еще двое, стоящие пока за их спинами — плохой, очень плохой знак. Двое младших Хранителей допущены в Зал Совета, и есть только одна причина, по которой первые сделали бы такое. Кандидаты, прошедшие испытание. Драконы, обладающие Качествами. Двое, готовые сменить двоих.
— Что все это…
— Я еще дам тебе слово, Дивер, — прервал его первый старейшина. — Ты ответишь на мой вопрос, а не я на твой.
Дракон вновь стал драконом. Как и Джайла, как и Алан. И только те двое пребывают в образе людей, оттого и не разглядеть их за широкими спинами сидящих ящеров. И подсудимые — это ведь суд? — как бы ни старались, не могут сменить двуногий облик на тот, в котором появились на свет.
— Я, Гвейн, волей бывших до меня Хранитель врат и первый в совете, спрашиваю тебя Дивер, зачем ты нарушил запреты и пришел в мой мир?
— Нарушил запреты? Твои идиотские запреты? И за одно это ты судишь меня?
— Ответь, Дивер, — грозно вступил Палач.
— Я встречался со своим идущим. «Договор о переходах», параграф шестой, пункт одиннадцать: Хранитель имеет право явиться на зов своего открывающего или идущего, находящегося в поле врат…
— Иоллар Ваол не твой идущий, — произнесла Джайла. — Эльф вообще не идущий. Так как же ты мог явиться на зов?
— Считайте это моим даром, — осклабился подсудимый.
Пусть теперь попробуют опровергнуть его слова!
— И этот дар дарует тебе эта штука? — Видящая Суть отошла, дав проход стоящей за ней женщине. — Селаста!
Селаста? Дочь Алана? Маленькая Селаста? Маленькая…
— Сука!
Он увидел, как девушка ставит на камень перед Гвейном черный пластиковый ящичек.
— Мне больше нравилось, когда ты звал меня Лайли, милая, — ухмыльнулась юная драконица.
— Лайли, милая? — неожиданно рассмеялся стоящий рядом Кадм. — Лайли, милая! Твоя милая Лайли, заваривающая лучший кофе в Сопределье и подслушивающая чужие разговоры. Не имеющая Тени, я полагаю? Еще и прошедшая первую инициацию. Да она могла мебелью в твоем кабинете прикинуться, и ты ничего не понял бы! Однако, Гвейн, однако! От тебя я подобного не ожидал. Ты же Хранящий Слово! Поборник всех писаных законов. И опускаешься до банального шпионажа. А это, знаешь ли, противоречит…
— Ничему это не противоречит! — прервал его первый в совете. — Я не обязан соблюдать законы по отношению к тем, кто давным-давно их нарушил.
— Нарушил? Да неужели? — продолжал веселиться Хранитель Юули. — Что у тебя есть? Это устройство и слова девчонки? Да, Дивер использовал прибор, чтобы увидеться с живущим своего мира, это не совсем законно, но он все же переживал, как там парень устроился и все такое, так что, думаю, можно простить ему легкую сентиментальность. А что до показаний Селасты, то крайне неразумно будет принимать их во внимание. Малышка что угодно может наплести, лишь бы освободить себе местечко в совете. Разве не так, моя дорогая?
— Не ты здесь обвинитель, Кадм! — прорычал Алан. — У тебя еще будет возможность высказаться, когда Гвейн закончит говорить с Дивером.
— А со мной еще не закончили? — Увидев, что приятель от него не отступился, пятый в совете немного успокоился, и голос его зазвучал уверенней: — Кадм уже объяснил причины моего поведения, и мне нечего добавить.
— Так значит, ты волновался за мальчика? — вкрадчиво поинтересовался Гвейн. — А к чему тогда это?
Дракон кивнул на лежащую у своих лап тряпицу с бурыми пятнами крови.
— Что это? Кровь? И чья это кровь? Чем твой эльф занимался в моем мире, Дивер? Зачем ты послал его?
— Какая разница? Хранители не вмешиваются в дела живущих.
— Живущих? Да, пожалуй. Но ведь это — кровь открывающей, — подала голос Джайла. — Я даже отсюда это чувствую. Я Видящая Суть, ты не забыл об этом? Так чем вы двое объясните то, что вот уже несколько месяцев преследуете в чужом мире чужого же открывающего? Что в ней такого, в этой девочке, Кадм, что тебе понадобилась ее кровь?
