Второе правило волшебника, или Камень Слёз - Гудкайнд Терри (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Они спустились на нижний этаж. Промерзшие дубовые ступени жалобно заскрипели. Чандален настоял на том, чтобы идти первым. Ударом ноги он распахивал двери, держа наготове лук с десятишаговой стрелой, и лишь убедившись, что в комнате никого нет, разрешал войти Кэлен.
Но везде они находили только трупы. Слуг, судя по всему, выстраивали вдоль стен и расстреливали сразу. На кухнях, вперемежку с трупами поваров, поварят, кухарок и виночерпиев, валялись пустые бочонки из-под пива и вина: вероятно, покончив с резней, захватчики решили отметить победу. Что касается закуски, то они, похоже, не столько ели, сколько расшвыривали еду по полу и по стенам.
Пока Чандален проверял разграбленные кладовые, взгляд Кэлен упал на тела двух молодых служанок. Они лежали возле колоды для рубки мяса. Одежды на них не было. Как видно, первое впечатление оказалось неверным: не всем посчастливилось умереть сразу.
С застывшим лицом Кэлен вышла из кухни и быстро поднялась по черной лестнице, ведущей на верхние этажи. Перепрыгивая через ступеньки, Чандален в три прыжка догнал ее. Кэлен не сомневалась, что он начнет возмущаться тем, что она пошла одна, но он заговорил не об этом:
– Там есть солонина. Может быть, мы возьмем немного? Не думаю, что духи убитых сочтут это воровством. Будь эти люди живы, они сами предложили бы нам еду.
Кэлен на ходу коснулась деревянных перил, но тут же отдернула руку и сунула ее под накидку: полированная поверхность была настолько холодной, что обжигала пальцы.
– Если съешь это мясо, умрешь. Оно, безусловно, отравлено. Это ловушка для тех, кто придет сюда потом. Они хотят, чтобы умерли все.
Наверху трупов не оказалось. Похоже, здесь захватчики решили устроить казармы. Огромный бальный зал был завален пустыми флягами из-под вина, объедками, использованными бинтами и прочим мусором. Разбитый столик из орехового дерева. Почерневшие простыни и грязные одеяла. Сломанные копья и треснувшие щиты. Отпечатки грязных сапог на дорогих коврах.
– Два, может быть, три дня они были здесь, – сказал Чандален, внимательно изучив этот хлам.
– Похоже на то, – согласилась Кэлен, осматриваясь по сторонам.
Чандален отшвырнул ногой пустую флягу.
– Не понимаю, зачем им понадобилось тут оставаться. Только для того, чтобы пить и плясать?
– Не знаю, – вздохнула Кэлен. – Вероятно, они хотели отдохнуть и заняться ранеными. А может, действительно просто праздновали победу.
Чандален нахмурился:
– Убийство – не повод для праздника.
– Для этих людей – повод.
Кэлен заставила себя вернуться к лестнице, ведущей на следующий этаж. Ей очень не хотелось туда подниматься. Там располагались королевские покои.
Сначала они осмотрели западное крыло: апартаменты придворных кавалеров. Эту часть дворца облюбовали для себя вражеские офицеры. Здесь они спали и здесь же веселились.
Сделав глубокий вдох, Кэлен стиснула зубы и решительно пошла через центральный зал в восточное крыло. Чандален не отставал ни на шаг. Он хотел и здесь пойти первым, но Кэлен ему не позволила. У первой комнаты она на мгновение замерла и распахнула дверь. Почти сразу же она закрыла ее и направилась к следующей.
В каждой комнате на кровати лежало обнаженное женское тело. Комната за комнатой – и везде то же самое. Судя по количеству отпечатков сапог, здесь побывала вся армия. Там, где солдаты дожидались своей очереди, грязи было буквально горы.
– Теперь понятно, зачем им понадобились эти несколько дней, – севшим голосом сказала Кэлен, стараясь не встречаться с Чандаленом глазами. Он молчал.
Эти дни, без сомнения, были самыми длинными в жизни несчастных женщин. Кэлен молилась, чтобы хотя бы их души обрели покой.
Она дошла до последней двери. Здесь жили самые молодые фрейлины. Кэлен медленно отворила дверь и замерла на пороге. Чандален стоял рядом, глядя через ее плечо. Подавив вскрик, она повернулась и положила руку ему на грудь.
– Пожалуйста, подожди здесь.
Он кивнул и принялся сосредоточенно разглядывать носки своих башмаков.
Кэлен закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной, собираясь с духом. Одной рукой держась за живот, другой прикрывая рот, она обогнула опрокинутый шкаф и двинулась между рядами кроватей. Изящные ручные зеркальца, щетки, заколки – одним словом, все то, что девушки так заботливо раскладывают на туалетных столиках, валялось на полу. Ледяной ветер шевелил синие муаровые занавески на разбитых окнах.
Самой старшей из этих девушек было шестнадцать с половиной, многих из них Кэлен знала лично. Тела на кроватях были для нее не просто безымянными трупами. Приезжая на заседания Совета, королева Цирилла всегда брала с собой своих юных фрейлин. Кэлен помнила, какими восторженными глазами они разглядывали величественный город. Их неподдельное восхищение заставляло и ее по-новому взглянуть на город, где она провела почти все детство. Ей были симпатичны эти девчушки, и она слегка завидовала их беззаботности и простому взгляду на жизнь. Кэлен хотела лично показать девочкам город, но не решилась: она была Матерью-Исповедницей и знала, что им будет неуютно в ее обществе.
Кэлен останавливалась у каждой кровати, усилием воли заставляя себя смотреть на знакомые лица. Джулиана. Она была самой юной, но невероятно напористой и самоуверенной. Всегда знала, чего хочет, и не собиралась отступать. Помнится, она была без ума от военных и однажды разругалась по этому поводу со своей наставницей, госпожой Неддой. Кэлен тогда тайком вступилась за Джулиану и уверяла разъяренную госпожу Нелду, что гвардейцы в Эйдиндриле все как один люди честные и не посмеют даже пальцем тронуть королевскую фрейлину. Глядя на запястья Джулианы, прикрученные к изголовью кровати, Кэлен прокляла духов за то, что те столь буквально выполнили ее просьбу.
На соседней кровати, залитой кровью, лежала Эшли; ее грудь была исполосована ножом, а горло перерезано. Эшли. Ее родителей Кэлен хорошо знала: отец Эшли был секретарем посла Галеи в Эйдиндриле. Ее мать плакала от радости, когда королева Цирилла согласилась взять Эшли к себе на службу. Какими словами расскажет теперь Кэлен ее родителям, чем закончилась королевская служба?
Возвращаясь назад под взглядами мертвых глаз, в которых навеки застыли ужас и боль, Кэлен вяло удивилась про себя, что не плачет. Разве она не должна была разрыдаться? Разрыдаться, упасть на колени, сжать кулаки и кричать – кричать, пока не разорвутся легкие? Но глаза ее были сухи. У нее просто не было слез. Вероятно, оттого, что это слишком много для одного человека. За последние дни она видела столько, что ее душа окаменела. Это как горячая ванна: сначала кажется, что сваришься заживо, а потом ничего, привыкаешь…
Чандален стоял там же, где она его оставила. Его пальцы, сжимающие лук, побелели. Кэлен осторожно закрыла дверь и пошла по коридору. Она думала, что Чандален последует за ней, но ошиблась.
– Любая женщина плакала бы на твоем месте, – сказал он, глядя на дверь.
Ее щеки вспыхнули.
– Я не любая!
– Да, ты не любая. – Он отвернулся от двери и теперь смотрел на свой лук так, словно видел его впервые. – Я хочу рассказать тебе одну историю.
– Я не хочу сейчас никаких историй, – резко сказала она, делая еще несколько шагов по коридору. – Может быть, позже.
– Я хочу рассказать тебе одну историю, – словно не слыша, повторил Чандален.
Она вздохнула:
– Ну, если это для тебя так важно, рассказывай.
Чандален подошел ближе. Он был на несколько дюймов ниже Кэлен, но ей почему-то вдруг показалось, что она смотрит на него снизу вверх.
– Когда мой дед был таким же молодым и сильным, как я, – он похлопал себя по груди, – у него уже были жена и двое сыновей. Тогда многие приходили в нашу деревню, чтобы меняться. Мы никому не отказывали. Мы всем были рады. Приходили к нам и джакопо.
– Какие еще джакопо? – Кэлен знала все племена в Срединных Землях, но ни разу не слышала о джакопо.
– Джакопо жили на западе, почти у самой границы.
