Возвращение - Паолини Кристофер (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
— Молот, — ответил Роран. — Молот меня кличут.
— Да-да, конечно. Хорошее имя!
Когда дверь за ним закрылась, Хорст и Балдор напустились на Рорана.
— Мы не можем себе позволить таких расходов! — сказал Балдор.
— Мы не можем себе позволить не нанять эти барки, — возразил Роран. — К сожалению, у нас не хватит денег, чтобы их просто купить. Да я бы и не решился самостоятельно выходить на них в море. Тем более, от нас зависит столько жизней. Куда быстрее и надёжнее нанять команду.
— И все-таки это слишком дорого!
Роран побарабанил пальцами по обшивке баржи.
— Мы можем заплатить Кловису исходную сумму в две сотни крон. А когда доберёмся до Тирма, либо украдём эти барки, используя все своё умение, приобретённое в походе, либо придумаем ещё какой-то выход. Например, выведем из строя Кловиса и его людей, а сами сбежим. Тогда нам не придётся ни жалованье матросам платить, ни те четыре сотни, которые Кловис потребовал дополнительно.
— Не нравится мне, когда людей обманывают. Ведь они честно выполнят свою работу, а мы им не заплатим. Да у меня все нутро против этого восстаёт! — заявил Хорст.
— Мне это тоже не нравится, но что ты можешь предложить взамен?
— А где ты намерен погрузить на барки людей?
— Мы сделаем так: люди будут ждать нас примерно в миле от Нарды, на мысу. Там их никто не увидит, — сказал Роран.
Хорст вздохнул:
— Ну что ж, хорошо. Так и сделаем, хотя мне все равно эта затея не нравится. Позови Кловиса назад, Балдор, и скрепим сделку.
Вечером все беглецы сгрудились возле небольшого костра, старательно укрытого от непрошеных глаз, чтобы послушать отчёт о походе в Нарду. Роран, поджав ноги, сидел, глядя на пылающие угли, пока Гертруда и трое братьев описывали свои приключения. Сообщение о портретах Рорана и Эрагона вызвало среди собравшихся испуганный ропот.
Дарммена сменил Хорст, который коротко и ясно изложил результаты поисков судна: подходящих судов в Нарде сейчас нет, рабочий в порту порекомендовал им Кловиса, и они заключили с ним сделку. Однако же стоило Хорсту произнести слово «барка», как все встревожились. Недовольные крики заглушили голос кузнеца, а Лоринг, выйдя вперёд, велел всем умолкнуть и с презрением заявил:
— Значит, барки? Мы не желаем плыть на каких-то вонючих барках! — И он сердито сплюнул, а люди снова зашумели, поддерживая его.
— Да заткнитесь вы все! — вскочил Дельвин. — Нас ведь услышат — такой вы гвалт подняли! — Сразу же установилась полная тишина; слышно было лишь, как потрескивает костёр. Помолчав для порядка, Дельвин снова заговорил, но уже значительно тише: — Я согласен с Лорингом. Барки для нас не годятся. Они слишком медлительны и уязвимы. А мы на них будем сбиты в кучу, как скот, не имея даже крыши над головой. Я уж не говорю о чем другом. И невесть сколько времени все это продлится. Хорст, у тебя Илейн вот-вот родит. Неужели ты её, как и других, кто слаб или болен, заставишь на открытой палубе торчать? Под палящим солнцем, неделями!
— Над палубой можно натянуть просмолённую парусину, — спокойно ответил Хорст. — Этого, конечно, маловато, но парусина все же защитит нас от солнца и дождя.
Сквозь невнятный ропот толпы прорвался громкий голос Биргит:
— У меня есть и другие соображения. — Люди раздвинулись, и она вышла к костру. — Как насчёт тех двух сотен, которые придётся уплатить этому Кловису? После того как Дарммен и его братья уже немало потратились на провизию, денег у нас осталось совсем мало, а если мы ещё две сотни отдадим, так и вовсе без гроша останемся. Мы ведь не горожане, и наше богатство не в деньгах, а в скотине да в земле. Но земля наша пропала, а от скотины почти ничего не осталось. Даже если мы в пиратов превратимся и угоним эти барки, то в Тирме-то на что нам себе еду покупать? И чем оплатить проезд на юг?
— Сейчас для нас важнее всего добраться до Тирма, — пророкотал Хорст. — Вот окажемся там, тогда и будем беспокоиться о том, как нам быть дальше. Вполне возможно, придётся прибегнуть и к самым крайним, весьма жестоким мерам.
Костлявое лицо Лоринга насмешливо сморщилось.
— Жестоким? Ты что это хочешь сказать? Разве наш путь сюда не был жестоким? А вся эта затея с бегством? В общем, что бы ты ни говорил, а я на этих дерьмовых барках не поплыву! Нет уж! После такого страшного пути через Спайн! На таких барках только скот да зерно перевозят, а нам обычный корабль нужен, с каютами и койками, чтобы можно было нормально спать. Почему бы не подождать ещё неделю-другую, пока в порт не вернётся какое-нибудь приличное судно? Вот тогда мы его и зафрахтуем. Что тут такого плохого? Или можно ещё… — Лоринг ещё с четверть часа доказывал недопустимость плавания на барках; его поддерживали Тэйн и Ридли.
Но все разговоры разом смолкли, когда Роран наконец встал и выпрямился во весь рост. Люди, затаив дыхание, смотрели на него, ожидая ещё одной пылкой пророческой речи, но он сказал лишь:
— Либо плывём в Тирм на барках, либо идём пешком.
Повернулся и пошёл спать.
УДАР МОЛОТА
Луна стояла высоко, когда Роран выполз из палатки, которую делил с Балдором, и тихо пробрался к стоявшему на часах Олбриху, которого должен был сменить. Олбрих шепнул, что все в порядке, и тут же ушёл.
Роран вложил в лук стрелу и на всякий случай приготовил ещё три стрелы с гусиным оперением, завернулся в одеяло и прикорнул под скалой. Отсюда ему было хорошо видно и лагерь, и то, что происходит внизу, у подножия тёмных холмов.
По старой привычке Роран разделил местность на воображаемые квадраты и последовательно — примерно по минуте — наблюдал за каждым из них, чтобы тут же вскочить при малейшем проблеске огня на равнине или при появлении ещё каких-либо опасных признаков. Вскоре он, правда, настолько увлёкся размышлениями по разным поводам, что уже почти и не помнил, что стоит на часах. Да и спать хотелось ужасно. Пришлось даже укусить себя изнутри за щеку, чтобы согнать дрёму и хоть немного сосредоточиться. Ночь была очень тёплая, в такие ночи особенно трудно не заснуть на посту…
Хорошо ещё, что не выпало дежурство перед самым рассветом, думал Роран. Потому что, когда выпадает последняя предутренняя смена, уснуть все равно невозможно, и весь день потом чувствуешь себя разбитым.
Дохнул ветерок, шевельнул волосы, коснулся ушей и шеи, и по спине у Рорана отчего-то пробежали мурашки, точно в предчувствии зла, уже стоящего за спиной. Это неожиданное лёгкое прикосновение даже слегка испугало его: его охватила странная уверенность, что и ему, и всем остальным в лагере грозит смертельная опасность. Он вздрогнул от этой мысли, и сердце тяжело забилось в груди. Ему вдруг захотелось сбросить с себя одеяло и убежать куда глаза глядят, бросив всех.
«Да что со мной такое?» — думал он, с трудом удерживая в дрожащих руках стрелу.
Вдруг на востоке над самым горизонтом выросла тёмная тень. На фоне звёздного неба она воспринималась как островок абсолютной черноты и летела по небу, точно чёрная вуаль, пока не достигла луны и на несколько мгновений словно застыла в воздухе, видимая довольно отчётливо. И Роран с ужасом различил просвечивающие насквозь крылья того странного существа, на каких, точно на конях, ездят верхом раззаки.
Чёрная тварь, зависшая на фоне луны, разинула клюв и издала долгий пронзительный вопль. Роран даже поморщился — от этого крика у него заложило уши; кровь от ужаса застыла в жилах, а надежда и радостные ожидания сменились отчаянием. Крик крылатого «коня» перебудил всех в лесу. Птицы и звери на много миль вокруг подняли невероятный переполох, но Рорана особенно встревожило то, что оставшаяся после перехода скотина просто обезумела от страха.
Роран, спотыкаясь и прячась за деревьями, бросился в лагерь и стал шёпотом предупреждать людей, перебегая от одной палатки к другой:
— Раззаки здесь. Тише. Оставайтесь на своих местах. — Он видел, что и другие часовые тоже мелькают среди перепуганных крестьян, пытаясь их успокоить и заставить сидеть тихо.
