Шестое правило волшебника, или Вера Падших - Гудкайнд Терри (книга регистрации .TXT) 📗
Верна была в роскошном лиловом, расшитом золотой канителью по квадратному вырезу платье. Великолепная золотая вышивка украшала узкие рукава, убегая под золотую ленту, стягивающую их у локтя. Легкая накидка закрывала грудь и спускалась на широкую юбку, доходившую почти до пола. Волнистые каштановые волосы Верны украшали синие, золотые и алые цветочки, сделанные сестрами из кусочков шелка. Сияя улыбкой, она являла собой красивую невесту-колдунью, стоящую подле симпатичного жениха в лиловом балахоне волшебника.
Церемония подходила к кульминации, и казалось, все присутствующие подались вперед.
– Берешь ли ты, Верна, этого волшебника себе в мужья, – проговорил Зедд ясным голосом, разносящимся над всей толпой, – сознавая его дар и связанные с этим обязанности, и клянешься ли любить и почитать его до самой смерти?
– Да, – мягко проговорила Верна.
– Берешь ли ты, Уоррен, – заговорила Эди, и голос ее по контрасту с голосом Верны казался еще более скрипучим, – эту колдунью себе в жены, сознавая ее дар и связанные с этим обязанности, и клянешься ли любить и почитать ее до самой смерти?
– Да, – решительно ответил Уоррен.
– Тогда, согласно твоей свободной воле, я признаю тебя, колдунья, достойной этого союза и с радостью благословляю его. – Зедд воздел руки. – Я прошу добрых духов улыбкой принять клятву этой женщины.
– Тогда, согласно твоей свободной воле, я признаю тебя, волшебник, достойным этого союза и с радостью благословляю его. – Эди воздела руки. – Я прошу добрых духов с улыбкой принять клятву этого мужчины.
Все четверо взялись за руки и склонили головы. В центре образованного ими круга воздух засветился и яркий луч вознеся к небесам, будто понес их клятву добрым духам.
Затем Зедд с Эди хором произнесли:
– Отныне вы навечно являетесь мужем и женой, связанными клятвой, любовью, а теперь и волшебным даром.
Волшебный свет начал рассасываться снизу вверх, пока не превратился в одинокую звезду, висящую прямо над ними на послеполуденном небосклоне.
В морозной тишине тысячи людей завороженно смотрели, как Верна с Уорреном скрепляют поцелуем союз, заключенный на свадебной церемонии, которую им вряд ли еще когда доведется увидеть: бракосочетание колдуньи и волшебника, отныне связанных не только простыми обетами, но также и магией.
Когда Уоррен с Верной оторвались друг от друга, оба сияя счастливой улыбкой, толпа взревела. В воздух полетели шапки, загремели радостные вопли.
Сияющие Верна с Уорреном, взявшись за руки, повернулись к солдатам и помахали. Солдаты приветствовали их криками, аплодисментами и свистом, будто каждый из них только что поженил родную сестру и лучшего друга.
И тут грянул хор, взяв такую высокую ноту, что звук эхом отразился от деревьев вокруг. Кэлен аж мороз пробрал. И все в долине почтительно замолчали.
Кара, наклонившись к Кэлен, изумленно прошептала, что хор исполняет древнюю д'харианскую свадебную песнь, родившуюся тысячелетия назад. Поскольку певцы тренировались в уединении, Кэлен впервые услышала эту песню. Мелодия была столь могучей, что смела все эмоции, оставив лишь желание наслаждаться ею. Стоящие на краю платформы Уоррен с Верной тоже попали под власть прекрасного гимна их союзу.
В игру вступили флейты, затем тамбурины. Солдаты, в большинстве своем д'харианцы, улыбались, слушая знакомую музыку. И тут Кэлен вдруг сообразила, что поскольку она чуть ли не всю жизнь считала Д'Хару враждебной державой, то ей никогда и в голову не приходило, что у д'харианцев тоже есть свои традиции и обряды, важные, захватывающие или любимые.
Кэлен покосилась на Кару, которая рассеянно улыбалась, слушая пение. Для Кэлен вся огромная Д’Хара являлась тайной. Она знала лишь д’харианских солдат. И не имела ни малейшего представления о д’харианских женщинах – за исключением морд-сит, а их вряд ли можно посчитать типичными представительницами женского населения Д’Хары, – детях, домах, обычаях. В конечном итоге она начала считать д’харианцев союзниками, но лишь теперь сообразила, что ничего, по сути, не знает об этом народе, о его наследии.
– Это чудесно, – шепнула она Каре.
Кара кивнула, поглощенная чудесной мелодией, так хорошо знакомой ей, и экзотической новинкой для Кэлен.
Когда хор смолк, Верна, чуть шагнув назад, сжала руку Кэлен. Своего рода извинение, знак понимания того, насколько тяжела должна быть для Кэлен эта церемония.
Не желая позволять тоске омрачать торжественное событие, Кэлен ответила на взгляд Верны сияющей улыбкой. И шагнула вперед, встав за спиной Верны и Уоррена, приобняв обоих за плечи. Толпа постепенно смолкла и Кэлен заговорила.
– Отныне эти двое принадлежат друг другу. Возможно, они всегда друг другу принадлежали. Теперь они вместе навсегда. Да пребудут с ними вечно добрые духи.
Вся толпа как один повторила последнюю фразу.
– Я хочу от всего сердца поблагодарить Верна и Уоррена за то, – продолжила Кэлен, обводя взглядом многотысячную толпу, – что они напомнили всем нам, что такое жизнь. Трудно найти более простое и ясное выражение того, ради чего мы действительно сражаемся, чем сегодняшняя свадьба.
Слушатели согласно закивали.
– Ну а теперь кто желает посмотреть, как эта парочка танцует свой первый танец? – воскликнула Кэлен.
Зрители с радостными криками подались назад, освобождая центральную площадку. Музыканты выстроились за скамейками вокруг.
Пока Уоррен с Верной спускались с платформы, чтобы открыть танцы, Кэлен обняла Зедда и чмокнула в щеку.
– Это одна из лучших твоих затей, волшебник.
Он посмотрел на нее своими ореховыми глазами, которые, казалось, проникали в самую душу.
– Ты в порядке, милая? Я понимаю, что все это тяжко.
Кэлен кивнула, упорно продолжая улыбаться:
– В полном. А тебе все это вдвойне тяжелей.
Зедд внезапно улыбнулся.
– Вот теперь узнаю Мать-Исповедницу! В вечной тревоге за других.
Кэлен смотрела, как смеющиеся Уоррен с Верной кружатся в танце в кругу хлопающих солдат.
– Когда они закончат, а ты станцуешь с Эди, не потанцуете ли со мной, сударь? – спросила Кэлен.
– Вместо него?
– Уверена, что ему бы этого хотелось.
Кэлен не могла сейчас заставить себя произнести его имя, иначе волшебство веселой церемонии было бы безвозвратно нарушено.
Зедд игриво вздернул бровь.
– А с чего ты взяла, что я умею танцевать?
– Да потому что нет на свете ничего, что ты не умеешь! – рассмеялась Кэлен.
– Я быть способна выдать целый список того, чего этот тощий старик не умеет, – с улыбкой сообщила возникшая за спиной Зедда Эди.
Когда молодожены закончили первый танец, на площадку стали выходить и другие пары. Зедд с Эди тоже отправились на танцевальный круг, чтобы показать молодежи, как это делается. Кэлен стояла возле круга вместе с Карой. К ним протолкался смеющийся генерал Мейфферт.
– Мать-Исповедница! – Напор толпы подтолкнул его еще ближе. – Мать-Исповедница, какой чудесный день, верно? Видели ли вы когда-нибудь что-либо подобное?
Кэлен невольно улыбнулась совершенно счастливому генералу.
– Нет, генерал Мейфферт, не думаю.
Офицер быстро глянул на Кару. Некоторое время неловко потоптавшись, он затем повернулся к танцующим. Хотя за последнее время люди получше узнали Кэлен, все же она была Исповедницей, женщиной, рядом с которой и стоять-то боялись, не то что прикасаться. Так что вряд ли кто-нибудь отважится пригласить на танец Исповедницу.
Или морд-сит.
– Генерал? – окликнула Кэлен Мейфферта. – Генерал, не могли бы вы оказать мне огромную личную услугу?
– Конечно, Мать-Исповедница! – рявкнул офицер. – Все, что пожелаете! Что я могу для вас сделать?
Кэлен указала на танцевальный круг и толпящихся вокруг солдат и сестер.
– Не могли бы вы потанцевать? Я понимаю, что в принципе мы должны быть начеку во избежание возможных недоразумений, но мне кажется, что люди намного лучше проникнутся праздничным духом этого торжества, если их генерал выйдет в круг и спляшет.
