Стражи цитадели - Каляева Н. (читать хорошую книгу .txt) 📗
Здесь так много силы, — прошептала мне Нотоль сквозь украшение в ухе. — Ненависть весьма могущественна, как вам известно. Она сделала вас большим, чем вы были прежде, и сделает это снова, где бы вы ее ни нашли. Откройте ей свой разум. Вот, позвольте, я покажу вам…
Через серьгу она дотянулась до меня внутри. Словно отдернув занавес, она отбросила часть моих мыслей, открывая черную, пустую дыру. В эту дыру из вращающегося кольца пролился темный поток, подсвеченный золотисто-зелеными искрами, — чистая, необоримая волна силы. Я никогда не испытывал ничего подобного прежде. Огонь растекался по моим венам, наполняя меня, затопляя легкие и обволакивая кожу. Сердце колотилось в груди, пока я не почувствовал, что сейчас взорвусь.
Нотоль отпустила мой разум и забрала кольцо с моей ладони, пока я захлебывался воздухом.
— Теперь, мой юный принц, — велела она, — попробуйте. Дотроньтесь до того бокала на дальней полке.
Я указал пальцем на поблескивавший в сиянии свечей винный кубок на противоположной стороне комнаты, и он рассыпался миллионом осколков, едва лишь я подумал об этом. Еще три рядом с ним разбились, как только я перевел на них взгляд. Сияние свечей разрослось костром, и тогда я подул в его сторону и погасил его. Я думал о сражавшихся воинах. Я не мог их даже увидеть, но приказал им застыть и знал, что так и произошло, потому что слышал их гневные и испуганные мысли. Я немедленно позволил им дышать, потому что злость воинов обернулась смертельным ужасом. Они задыхались.
Я не знал, что сила может быть такой. Сделав глубокий вдох, я поднял стол одной мощью желания и заставил его летать по комнате. Книга соскользнула с него, но я замедлил ее падение и смог поймать ее прежде, чем она коснулась пола. Все это я проделал, сидя на краешке своего табурета. Все, что казалось мне в последние месяцы трудным или невозможным, теперь сделалось простым.
— Прекрасно сделано, мой юный принц. Лишь несколько человек во всем мире — а может, и никто, кроме нас Троих, — не смог бы вобрать в себя так много и так быстро. Вы будете хорошо справляться. Просто отлично, на самом деле.
Все лорды мысленно были со мной, прикасаясь ко мне, улыбаясь, довольные тем, как замечательно я справился. Я тоже был доволен и не мог думать ни о чем, кроме продолжения.
Когда той ночью я вышел из дома лордов, я ощущал странное возбуждение, но все же заметил, что ночь выдалась исключительно темной. Даже огромные факелы, горевшие у входа во дворец, казалось, давали мало света.
Наверху лестницы в ожидании меня сидел раб. Когда он забрал мой плащ, наши глаза на мгновение встретились, и я почувствовал такую волну ужаса, исходящего от него, что отшатнулся. Он быстро отвел взгляд. Я хотел было прочесть его мысли, но решил, что лучше еще раз взглянуть на головоломку, которую составили для меня. Быть может, я обнаружу какие-нибудь чары, которых не смог определить прежде. Я велел рабу приготовить ванну и ждать меня там.
Как только раб ушел, я достал предметы из коробки и снова изучил их. Куски и обломки. Естественного происхождения, за исключением зеркала. Выбор не случаен. Для создания узора из песка потребовалось много усилий. Жаль, что пришлось его рассыпать. На зеркало тоже должно было уйти изрядно времени, хотя и заметно, что его мастерила неопытная рука. Ни малейшего следа заклинаний.
Мысль дернулась к лейранскому мальчишке, но я сразу же отмел ее. Он был не из тех, кто говорит загадками, даже если бы получил доступ в мои покои. Я перевернул зеркало, пытаясь найти подсказку, но едва увидел свое отражение, как разом забыл обо всех головоломках. Я придвинулся ближе к лампе и взглянул еще раз. По коже пробежали мурашки.
Глаза мои теперь были не карими, а черными, такими темными, что не видно было, где кончалась радужка и начинался зрачок. Я швырнул зеркало и остальные вещи обратно в коробку. Замерзший и ослабевший, я забрался в горячую воду и сидел там, около часа, пытаясь думать только о силе, о колдовстве и о том, что я смогу с ними сделать. Мои рабы на меня не смотрели. Я не обращал внимания ни на их страх, ни на шепчущее присутствие лордов, которые назойливо маячили в глубине моего сознания, повторяя мне, как замечательно я преуспел в своих занятиях.
Спал я плохо. Когда наступило утро, я вытащил зеркало и снова заглянул в него. Глаза снова были карими. У меня отлегло от сердца, и я решил, что мне померещилось от усталости. То, что происходит в покоях Нотоль, часто может озадачить.
Фехтовальная тренировка заняла все утро, но мне трудно было сосредоточиться на чем-то, кроме магии. Однако Нотоль не позвала меня в тот день, а когда я попробовал поговорить с ней, сказала, что слишком занята для уроков.
Я ждал почти неделю, жажда чародейства горячила меня, словно лихорадка. В конце концов, Нотоль позвала, и я помчался через внутренний двор и вниз по ступенькам в ее комнату, надеясь, что она снова откроет пурпурный мешочек и достанет латунное кольцо. Она так и сделала.
В тот день мы совершили мысленное путешествие по лагерю зидов за крепостными стенами. Военачальник наказывал отряд воинов за пошатнувшуюся дисциплину. Злость и жажда отмщения разъедали их все время, пока они трудились в пустыне, но восстать они не отваживались. С помощью Нотоль и ее кольца я напился досыта их ненавистью и страхом, и они показались мне вкуснее, чем первый глоток воды после пешего перехода по пустыне. Меня переполняла сила.
Весь день мы отрабатывали управление — удерживая предметы, складывая их в кучи, заставляя передвигаться по заданному узору, влияя на мысли других. С крепостными было просто: они были тупы и запуганны, я мог заставить их подумать все, что мне хотелось. С зидами было куда сложнее. Их головы были забиты множеством вещей: войной и стратегией, боевыми умениями, интригами против товарищей и начальства. Оказалось, трудно проникнуть в их разум, но, в конце концов, один из охранников увидел в середине дня ночной кошмар благодаря мне.
В свои покои я вернулся глубокой ночью. Я наточил меч, поужинал и вымылся. И только потом я вытащил из коробки деревянную дощечку и взглянул в полированный кусок металла, прикрепленный к ней. Это снова произошло. На этот раз темная область вышла за пределы радужки. Это не было больно. Просто мои глаза выглядели странно… Впрочем, никто, кроме рабов или крепостных, не собирался заглядывать в них.
На следующий день глаза снова сделались обычными, и я едва не задал про них мысленный вопрос, но потом передумал. Лорды могут не позволить мне и дальше заниматься с Нотоль, если это будет продолжаться.
Прошла еще одна долгая неделя, прежде чем Нотоль снова позвала меня и заставила кольцо вращаться. В тот день мы смотрели, как на выживших после налета зидов дар'нети запечатывают рабские ошейники. Огромный прилив силы захлестнул меня, пока я слушал их крики. Я чувствовал себя вулканом, огромным, рокочущим и смертоносным.
— Сегодня мы отправимся далеко за стены крепости и поищем, чем мы можем себя развлечь, — сообщила Нотоль.
Она погасила свечи, так что единственным источником света в комнате остались изумруды в ее золотой маске и золотисто-зеленая сфера, повисшая у нас над головами. Я дрожал от переполнявшей меня силы. Когда Нотоль взяла мою руку сухими сморщенными пальцами, ей достаточно было произнести всего лишь одно слово, и наши разумы освободились от тел.
Я видел все, как если бы летел. Мы парили над просторным храмом лордов, где под звездным потолком сидели три гигантские статуи. Мы проникали сквозь стены дома лордов, заглядывали во внутренние дворы, заполненные рабами, крепостными и воинами. Мы ворвались в полдень и призвали вихрь, окрасивший воздух в красный цвет поднятым песком, пронизывая лагерные укрепления и обдирая утесы. Воины и рабы казались муравьями, ползающими по пустыне. Когда я был маленьким, я иногда бросал кузнечиков и жуков в муравейники, чтобы посмотреть, что произойдет. Теперь я мог сделать то же самое и с людьми. Я подхватил вихрем нескольких рабов и оставил их перед строем зидов, а зидов втянул в стену песка и швырнул среди рабов. Нотоль рассмеялась, но мы не стали задерживаться, чтобы посмотреть, как они будут с этим разбираться. Вместо этого мы воспарили над широкими просторами Пустынь. Нотоль показала мне, как вызывать молнию, и я часами тренировался, кроша скалы в щебень и поджигая сухие терновые кусты.
