Тьма сгущается - Тертлдав Гарри Норман (мир книг .txt) 📗
— Руки вверх! — гаркнул он снова, готовый содрать глотку в кровь, лишь бы переорать вой бурана.
Жезл он держал наизготовку, однако снег валил слишком густо, чтобы сержанту удалось поначалу разглядеть мишень. А затем из мглы начали проступать фигуры ункерлантцев в длинных накидках с капюшонами поверх долгополых шинелей. Оружия при них не было; руки каждый держал над головой.
— Мы сдаемся! — вновь крикнул тот, что шел первым, едва завидев Иштвана.
Взмахом жезла сержант направил вереницу пленных туда, где их ждали его товарищи, пересчитывая их на ходу. Мимо него прошли всего два десятка человек. Остальные предпочли сражаться, или… Сержанта охватило странное подозрение.
— Кун! — окликнул он. — Ты на их наречии лучше меня болтаешь.
— Может быть, сержант, хотя все равно прескверно, — ответил ученик чародея гораздо уважительнее обычного.
— Скажи им, что ты, дескать, первостатейный чародей, вранье мигом раскусишь, и спроси, правда ли ихнее «Хох-хох!» было всего лишь колдовской уверткой, чтобы нас отпугнуть.
— Попробую, — с сомнением отозвался Кун, но попытался задать вопрос ункерлантцу.
Иштван терпеливо слушал гортанные звуки чужой речи и глядел, как оба собеседника размахивают руками, пока Кун снова не перешел на дьёндьёшский:
— Ну точно, так они и сделали! Решили, что им конец пришел, как услышали, как наш полк готовится к атаке.
Иштван хохотал, пока слезы не потекли. Веки тут же смерзлись, и сержант утер лицо варежкой. А потом ветер принес голоса со стороны заката: капитан Тивадар привел наконец подкрепление, готовое сокрушить ункерлантское войско… войско, которое Иштван только что пленил.
— Капитан, — промолвил он, подойдя к Тивадару и отдав честь, — вражеские позиции захвачены!
И расхохотался снова, глядя на ошарашенного командира.
С запада не возвращались. С точки зрения, Ванаи этот простой факт определял все, что происходило в последние дни в Ойнгестуне. Никто не вернулся. Никто не послал домой часть жалованья, которое обещали выдавать рабочим альгарвейцы. Никто не прислал хотя бы записки. Дни шли за днями, и гулкое, непрерываемое молчание позволяло поверить в самые страшные слухи.
Одним стылым днем Ванаи отправилась к аптекарю за отваром ивовой коры для деда — тот слег с простудой.
— Если заслышишь, что в город вновь заявились альгарвейские жандармы, — промолвил Тамулис неожиданно, передавая ей склянку зеленого стекла, — лучше беги в лес, прежде чем услышишь «Кауниане, на выход!».
— Вы так думаете? — спросила Ванаи, и аптекарь решительно кивнул. — Тоже собираетесь бежать?
— Пожалуй, да, — отозвался Тамулис. — Я невеликий знаток природы — это все мои знакомые подтвердят. Не знаю, замерзну я раньше, чем помру от голода, или наоборот. Но все лучше, чем попасть в эшелон до Ункерланта.
Ванаи прикусила губу.
— Может, вы и правы. Спасибо за совет. Вы были добры ко мне, как… как никто в Ойнгестуне.
Это была невеликая похвала, но ее девушка могла предложить, не покривив душою.
— Жизнь нелегка, — грубовато заметил Тамулис. — Жизнь вообще нелегка, а уж если у тебя волосы золотые — особенно. Давай-давай, иди. Надеюсь, дед твой поправится… старый дурак. Тогда тебе не придется таскаться сюда через день и слушать мои жалобы.
— Нельзя сказать, что нам всем не на что пожаловаться. — Ванаи склонила голову и тихонько вышла их лавки.
Стену аптеки подпирала парочка фортвежцев, лишь на пару лет старше самой Ванаи. Девушка не особенно удивилась, увидав их в каунианском квартале: Тамулис разбирался в своем ремесле втрое лучше его фортвежского коллеги, и к нему заглядывало немало смуглых, черноволосых покупателей.
Но один из фортвежцев ткнул в сторону Ванаи пальцем.
— Покедова, чучелка! — бросил он и, проведя пальцем по горлу, издал жуткий булькающий хрип.
Покуда он хохотал над своей шуткой, второй ухватился за пах.
— Иди ко мне, лапочка! У меня колбаса будет потолще альгарвейских сосисочек!
Если земля не разверзлась у них под ногами, то лишь потому, что силы горние глухи к людям. Ванаи прошла мимо, сделав вид, будто не видит охальников. У нее был большой опыт: ей приходилось проходить так мимо фортвежцев и кауниан. Но сейчас она боялась больше, чем прежде. С тех пор как альгарвейцы принялись вагонами отправлять кауниан на запад, фортвежцы в Ойнгестуне осмелели. Почему нет? Разве станут рыжики карать их за преступления против светловолосых соседей? Едва ли.
Если эти двое попытаются ее изнасиловать… «Я буду драться, — решила Ванаи. — Я не обязана сносить все безропотно, как с майором Спинелло». О том, как она будет драться с двумя парнями, каждый из которых сильнее ее, девушка старалась не думать. К огромному ее облегчению, дело ограничилось насмешками. И, завернув за угол, девушка вздохнула свободно.
По дороге она натолкнулась на почтальона — тоже фортвежца, но из приличных.
— Тебе письмо, — заметил он. — И деду твоему — тоже.
— Я ему передам, — ответила Ванаи. Обычно к деду письма попадали через ее руки; в последние месяцы девушка старалась первой получить почту. — Он с простудой слег, — пояснила она, показывая зеленую бутылочку.
— Да, по городу зараза так и ходит, у меня вон сестра со свояком захворали, — ответил почтальон. — Ну пускай поправляется.
Кивнув Ванаи на прощание, он двинулся по своим делам.
Девушка поспешила домой. Сердце ее пело. Письмо ей мог написать только Эалстан — больше никто. Ванаи боялась поначалу, что Спинелло начнет присылать ей любовные записки, но капитан, верно, сообразил, что конверт с его обратным адресом сразу окажется в камине. Письма от Эалстана девушка хранила под подушкой. Странно, как могут несколько минут объятий, всхлипов и стонов так сблизить две души! Ванаи понятия не имела, отчего это бывает, и могла только радоваться, что это случилось с нею.
Бривибас вообще не знал, что его внучка получает письма. Именно поэтому Ванаи старалась первой выдергивать конверты из-под двери, пока дед не заметил. Обычно в этом не было ничего сложного; даже здоровый, Бривибас предпочитал сидеть в своем кабинете в другом конце дома.
