Маг - Малинин Евгений Николаевич (читать хорошую книгу TXT) 📗
В кабинете Многоликого мы немного задержались, дожидаясь гномов, которые отправились за своими пожитками. Многоликий подошел к окну и взглянул на открывающийся за ним пейзаж, потом повернулся ко мне и негромко спросил:
– А ты, Белоголовый, действительно веришь, что сможешь вернуться в наш мир?
Я немного помолчал. Как в нескольких словах объяснить пусть даже очень неглупому человеку, какими путями к тебе приходит уверенность в чем-то? Ведь то, что я здесь узнал о связи двух миров, об их… взаимозависимости, что ли, приводило только к одному выводу – эту связь необходимо разорвать. Но жители этого мира не только не знают об этой связи, они и пальцем не пошевелят, чтобы уничтожить собственную разделенность. Для них непроходимые границы – благо, которое позволило прекратить кошмар глобальной войны, а точнее – самоистребление. Многие из них до сих пор с ужасом думают о том мгновении, когда границы исчезнут. Значит, придется действовать нам – жителям Земли. Но я, что называется, нутром чувствовал – путь к освобождению от Проклятия Аримана лежит здесь! Надо искать книгу, которую писал тот светловолосый… Ахурамазда… надо искать клинки. Вообще надо как можно быстрее разбираться со всей этой историей! И делать это здесь!
Так что, немного помолчав, я ответил Многоликому:
– Да, я уверен, что мы появимся здесь. Не знаю, буду ли это я или, может, это будут мои друзья, но люди из нашего мира к вам обязательно придут. Слишком много для нашего мира зависит от… от необходимости избыть Проклятие Аримана… – И добавил тише: – От необходимости сыграть до конца «Фугу для двух Миров, двух Клинков и одного Магистра»…
Многоликий молча смотрел на меня, а Данила испуганно прижался к моему боку, словно напоминая мне, что сейчас главное – доставить его домой, к маме.
В этот момент заявились гномы со своими неизменными вещмешками, оружием и инструментами, и мы все вместе спустились на поляну перед Черной скалой.
Здесь нас уже ждали шестеро всадников и четыре оседланные лошади. Зопин тут же обвел нашу компанию взглядом, прикинул что-то в уме и заявил:
– Это что, коняшка для меня? – И, не дожидаясь подтверждения, продолжил: – И не подумаю карабкаться на этого зверя, у меня головка закружится и я с него упаду!… А если я упаду с такой высоты, то я могу сильно ушибиться!… Нет, я пойду пешком… И коняшке ножки топтать не придется…
Опин покачал головой и тоже пробурчал:
– На этот раз я полностью согласен со своим… – он поглядел на Зопина и закончил: – …товарищем.
– Может, все-таки попробуете, господа гномы? – повернулся к ним. Многоликий. – Я ведь собирался подарить этих коней вам…
– Ага, кормить его!… – перебил Многоликого Зопин. – Он же ест небось как… лошадь! Где ж я ему столько пропитания найду. Тут каждый день думаешь, как бы самому голодному не остаться, а тут тебе еще лошадь-дармоеда дарят… Нет, спасибочки, она вам в хозяйстве нужнее!
– Если ваша Многоликая милость изволит думать о подарках, – вкрадчиво вступил в разговор Опин, – то, конечно, лошади – это щедрый дар… По вашим, по людским меркам… А нам, гномам, вы лучше бы подарили холмик-другой или горушку какую завалящую. Мы и ростом для лошадей не вышли и все больше в скалах да в земле привыкли копаться. И проходы наши в скалах… Вон, спросите Белоголового, он наши подземные ходы крысиными норами обозвал, куда уж лошадь в них заталкивать…
– Ну и какая же горушка… – Многоликий улыбнулся, – …завалящая вам по нраву бы пришлась?…
Зопин открыл было рот, но тут же получил от Опина локтем по пузу и промолчал.
– Так вот аккурат в начале Северной гряды такая есть. Лесистая ее называют. Вот за нее мы бы великое спасибо сказали. И тебе невелик убыток, а мы бы себе там домик построили. – Опин жалостливо опустил уголки рта.
– Ну что ж, подождите минуту, – снова улыбнулся Многоликий и, перекинувшись уже знакомой нам птицей, устремился к вершине скалы. Через несколько минут он вернулся и вручил Опину именной указ о пожаловании гномам Опину и Зопину, за чрезвычайные заслуги, горы Лесистой в Северной гряде. Указ был выписан каллиграфическим почерком на прекрасной гербовой бумаге. Зопин собрался очень внимательно рассмотреть этот документ, но Опин быстро скатал указ и спрятал за пазуху, пробормотав что-то вроде «ну нам пора…»
Нам действительно было пора. Я помог Даниле устроиться в седле одной из лошадей, сам вскочил в седло другой и наклонился к Опину:
– Где мы встречаемся?…
– Вы поедете по дороге в сторону гор… Пока эта дорога будет видна… Я думаю, сегодня вы дальше Задумчивого ползуна не уедете… – Он посмотрел на Зопина.
– Нет, не уедут… Куда им на лошадях-то… – покачал тот головой.
– Значит, так и договорились… Вечером у Задумчивого ползуна мы вас найдем… Или вы нас…
– Да кто это – Задумчивый ползун?… – спросил я.
– Не кто, а что… – назидательно ответил Опин. – Задумчивый ползун – это…
– Не говори!… – встрял Зопин. – Сам догадается… – И он хитро на меня посмотрел.
– Хорошо, постараюсь, – улыбнулся я гному.
– Трогаемся! – подняв голову, скомандовал я и повернулся, чтобы махнуть рукой гномам, но тех уже возле скалы не было.
Многоликий в одиночестве смотрел нам вслед, пока мы огибали Черную скалу. Но вот он скрылся за отвесным гранитом, и тут до нас донеся его крик:
– Возвращайся, Белоголовый! Я буду ждать!… – А еще через секунду над нами пронеслась огромная зеленая птица с отливающими бронзой концами крыльев.
Мы недолго ехали по дороге: как и предупреждал Опин, она скоро исчезла в загустевшей траве. Видимо, в сторону гор мало кто ездил – это был, по здешним меркам, конец света. Наши кони, почти не понукаемые, шли неспешной рысью по густому летнему разнотравью лугов. К середине дня окружающая местность стала меняться. Появились холмы, и лошади, сберегая силы, начали петлять между ними по низинам. Спутники наши ехали молча, то ли не желая навязывать нам свое общество, то ли считая нас слишком высокопоставленными особами. Только когда я спросил одного из гвардейцев, выглядевшего наиболее внушительно, сколько продлится наше путешествие, он коротко ответил:
