Трон знания. Книга 3 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
— Закон о престолонаследии принят в Ракшаде пять тысяч лет назад. Его ни разу не нарушали.
— Тогда переживать не о чем. Скоро за тобой придёт твой шабир, и ты уедешь.
— Ты знаешь о шабирах?
— Читала.
— Что ты читала?
Малика опустилась на обитый гобеленом стул, разгладила на коленях складки платья:
— Шабир — это воин-вестник. Он приносит наследнику благую весть о переходе престола. Раньше шабиром становился любой, кто добегал до наследника первым. Потом его стал выбирать Совет Ракшады.
— Хазирад, — подал голос Иштар. — У вас король, у нас хазир — рука Всевышнего. У вас Совет, у нас Хазирад — пальцы на руке Всевышнего. Шабир — это глас Божий. Его устами Бог обращается к Ракшаде.
— Я знаю.
Иштар поднялся и, заложив руки за спину, расправил плечи:
— Ты можешь сидеть в моём присутствии. Имеешь право разговаривать в моём присутствии.
Малика улыбнулась:
— Ты в порядке?
— Имеешь право видеть меня, когда захочешь.
Малика покачала головой:
— Велика честь.
— Ты имеешь право отказать мне.
— В чём?
— В совокуплении.
Малика вскочила:
— Ты больной на всю голову. — И выбежала из комнаты.
***
Адэр влюбился в старинный город: в высокие колокольни и башни с бронзовыми часами; в каменные гулкие мостовые и резной парапет над обрывом; в шум прибоя и в огромную глупую луну, которая на закате выползала из-за вершины Дара, всю ночь тёрлась о дворец Зервана, а на рассвете пряталась за вершиной Лай.
Последние дни лета полетели навстречу осени и разбрызгались мелким, как водяная пыль, дождиком. Адэр вдруг ощутил невыносимое желание вернуться в тихий замок, где по утрам поют птицы, а не грохочет прибой, где из окон видны кроны деревьев, а не вершины расколотой горы.
Поглядывая на бегущего перед машиной Парня, Адэр ощущал его нетерпение так же сильно, как своё. Остановив автомобиль возле лестницы, посмотрел на серые стены и замутнённые дождём окна. Появилось странное чувство, будто он вернулся домой.
Возле двери рядом с караулом стоял Мун. Старик не изменял себе: встречал правителя в любое время суток и в любую погоду.
— Эйра в замке? — спросил Адэр, взбежав по ступеням.
— Нет, мой правитель.
— Где она?
Мун переступил с ноги на ногу:
— Уехала. На старой машине маркиза Бархата. Куда — не знаю.
Пройдя мимо старика, Адэр неожиданно для себя сказал:
— Я соскучился по тебе, Мун.
Целый день он провалялся в постели, с жадностью вдыхая знакомый аромат плодоносящего сада.
На следующее утро отправился в архив. Маленькая комната, некогда служившая читальным залом, была тесно заставлена коробками. В проходах между стеллажами громоздились пачки исписанных бумаг, пожелтевшие от времени свитки и папки, покрытые пылью.
Увлёкшись чтением, Кебади не заметил, как Адэр присел на корточки и снял со стопки бумаг верхний лист: тёмно-серый, исписанный причудливым почерком. Выцветшие чернила были такими бледными, что слова в некоторых местах не просматривались.
— На каком языке это написано?
Кебади поднял голову и не по-стариковски резво вскочил из-за стола:
— Не трогайте! — Замахал руками. — Положите. Положите обратно!
Вернув бумагу на место, Адэр поднялся, окинул взглядом комнату:
— Тебе до конца жизни не управиться.
— Управлюсь. — Кебади сел. — Малика поможет. — Снял очки, вытащил из-под книги фланелевую тряпочку и, как обычно, забыл протереть стёкла. — Скелет Зервана нашли?
Адэр опустился на стул, закинул ногу на ногу:
— Пока нет, но ищут. В тюрьме обнаружили помещение, забитое скелетами до потолка. Видимо, туда перетащили все трупы, когда решили сделать тайник в мертвецкой. Кости, черепа, всё вперемешку. Сам понимаешь, прошло почти сто лет. А ты нашёл тетрадь деда?
Кебади подышал на стёкла:
— Пока нет, но я ищу.
В архив влетел Парень. Подбежал к Адэру, вернулся к проёму, закрытому брезентом. Закрутился, подвывая. Сердце ёкнуло: приехала та, кого он пытался вытравить из памяти.
Через полчаса Адэр стоял в покоях Эйры. Парень носился по гостиной, перескакивая через кресла. Запрыгивал на подоконники. Валился на спину и дрыгал в воздухе лапами. Затем подскочил к Эйре и лизнул её в щёку.
Выставив перед собой руки, она запрокинула голову и рассмеялась:
— Заберите его!
Адэр схватил Парня за ошейник:
— Ты очень красивая.
Веселье слетело с её лица.
— Прошу вас, не надо комплиментов. Мне неприятно. — Эйра отошла к окну. Поправив занавеси, бросила через плечо: — Зачем вы приехали?
— Соскучился по дому.
— Я думала, вы привезли Драго и Мебо.
— Никак не успокоишься?
— Не успокоюсь. Куда вы их спрятали?
— Не я. Карательная система.
— Под вашим чутким руководством.
Адэр охватил взглядом изящную фигуру, облачённую в цветастое платьице с кружевами. Блестящий водопад чёрных волос низвергался на гибкую спину. Тонкие пальцы прижимали ажурную занавеску к стеклу, и в сквозных узорах просматривалось плаксивое небо.
— Эйра, давай съездим к морю.
Она обернулась:
— Какое море? На улице дождь.
— Собирайся! — приказал Адэр и потащил Парня к двери.
Не успели они отъехать от замка, как дождь перешёл в морось и вскоре прекратился. В просветах между облаками показалось солнце. На капоте автомобиля засверкали мельчайшие капельки воды.
— Лайдара очень шумная, а я успел привыкнуть к тишине, — проговорил Адэр, наблюдая, как Парень лениво гоняется за зайцем.
— В Тезаре вы тоже жили в тишине?
Адэр усмехнулся:
— Отнюдь. Я рассказывал тебе о моём замке Грёз?
Эйра с безразличным видом пожала плечами:
— Не помню.
— Начну с того, что замок оплетён диким виноградом. Слуги всё порываются оборвать его, а я запрещаю.
— Почему?
— Мне нравится дикий виноград.
— Сквер или сад есть?
— Есть парк.
— И, конечно же, есть озеро, — произнесла Эйра таким тоном, словно читала унылую книжку.
— Пруд.
— С лебедями?
— С лягушками. С сотней горластых лягушек.
— Фу! — Эйра скривилась. — В замке как-то жил наместник, любитель маншеровской кухни. Он заставлял слуг ловить в саду лягушек. Они противно чавкали под ножами, а иногда сбегали от поварихи и прыгали по столам. Вы когда-нибудь ели лягушек?
— Пробовал.
Эйра вжалась в дверцу:
— Не продолжайте. Я ещё не избавилась от травмы детства.
— Теперь не будешь со мной целоваться?
— Я не буду с вами целоваться.
— Из-за лягушек?
— Нет. Я просто не буду с вами целоваться.
— А если не просто?
— Мне неприятна эта тема! — разозлилась Эйра и отвернулась к окну.
Автомобиль затормозил недалеко от обрыва. На горизонте море перетекало в небо. Доносился крик чаек и шумел прибой.
Адэр обошёл машину. Обхватив Эйру за талию, перенёс на плоский камень:
— Помнишь это место?
— Смутно, — произнесла она и принялась крутить пуговицу на лифе платья.
Адэр указал на край обрыва:
— Ты встала там и сказала, что портишь вид. А потом перешла туда. — Вытянул руку в сторону пустоши. — И сказала, что здесь и без тебя тошно.
— Вы не забыли!
— Дерзость простолюдинки трудно забыть. Мне хотелось сбросить тебя в море.
— Мне тоже.
— Что — тоже?
— Мне хотелось вас задушить.
— А меня-то за что?
— Вы были надутым индюком.
— Эйра! Как ты себя ведёшь? Я же не обзываю тебя глупой курицей.
Она задохнулась от возмущения:
— Я глупая курица?
— Была бы умная, надела сапоги. — Адэр поднял камешек, бросил в море. — Ты не приезжаешь в Лайдару, хотя обзавелась машиной. Зато каждый день видишься с ракшадом. Что между вами?
— Зачем вы спрашиваете? Вам же безразлично, с кем я и где.
Заложив руки в карманы брюк, Адэр ковырнул носком сапога размокшую глину:
— Через два месяца Иштар будет свободен м, вероятнее всего, перед отъездом потребует исполнить его желание. Подозреваю, что он заберёт тебя в Ракшаду.
