Ошимское колесо (ЛП) - Лоуренс Марк (книги бесплатно без .TXT) 📗
– Людей можно спасти. – Бабушка подняла клинок, кончик которого указывал в сердце её врага. – И я буду сражаться, чтобы спасти их, как бы ни мала была надежда на успех.
Мора Шиваль покачала головой.
– Девочка, ты говоришь о людях, но для тебя всегда важнее всего было держать власть в твоих руках. Это страх заставляет тебя сражаться. Страх, что ты останешься без истории, без трона и без короны, благодаря которым твои крестьяне дерут глотки, восхваляя тебя. Ты рождена для власти. Ты шагнула в неё через изломанные тела и разумы брата и сестры. Где-то за этими яростными глазами всё ещё пылает мечта стать Красной Императрицей, не так ли, Алиса? Ты столько лет планировала маршрут к верховному трону, что не сможешь от него отказаться, даже если захочешь. Ты разрушила власть царя Келджона на востоке, нейтрализовала Скоррон, запугала королевства Порты в своём тылу… и вот ты здесь, под слабым предлогом идёшь через Словен, направляясь в Вьену. Ты громоздишь трупы быстрее, чем Мёртвый Король, так что не говори мне о "людях".
За моей спиной Снорри присоединился к Хеннану, и теперь безмолвно указывал на затворку напротив нас.
– Последняя комната, – прошипела Кара. – Ты можешь всё закончить.
Ссутулившись, я в страхе поспешил через комнату, избегая синей звезды, горевшей в середине. Затворка оказалась идентичной предыдущей. Я прижал к ней ключ, вызвав ту же дрожь – то, что её держало, пыталось мне сопротивляться – а потом внутренний цилиндр начал со скрежетом медленно вращаться. За скрежетом я расслышал последний обрывок противостояния из башни Моры Шиваль в Блюджине.
– Как поживает тот милый мальчик, которого ты разрушила, пытаясь избавиться от меня тогда в Вермильоне? Разве не он должен быть третьим Голлотом? Если уж у кого и есть право стать императором, так это у него. Последний император, скрюченный и пускающий слюни на верховном троне, наблюдающий, как вокруг него умирает мир.
Я хотел выкрикнуть, что Гариус стал бы отличным императором, лучше любой из них – но проход сузился до дюйма, а потом и вовсе исчез, заглушая звуки и снова погрузив меня в темноту.
Вся конструкция содрогнулась, и громкий стон пронзил металлическую надстройку. По всей огромной машине, в двигателях, которые придумали и сделали лучшие умы Зодчих, все элементы, обезумев, сражались друг с другом, когда треснуло зеркало, которое одновременно было одним и множеством.
Я поворачивался вместе с цилиндром, и, наконец, передо мной заново появилась щель – сначала тёмно-серая щёлочка, потом толщиной с палец и лишь чуть-чуть светлее полуночной тьмы вокруг меня, ещё шире… и наконец я вышел.
Единственная световая панель в потолке с трудом ожила, сменив почти непроглядную темень мерцающим красным светом, который то гнался за тенями до углов, то через миг отступал и давал им перегруппироваться. Середину комнаты занимали четыре широкие квадратные колонны, поверхности каждой закрывали тёмные экраны.
Тут же стало ясно, что весь слабый свет в комнате исходил от окна возле затворки. Я-то думал, это чёрная панель, но на самом деле там было толстое стеклянное окно, через которое виднелась тёмная комната, где Снорри и остальные ждали по другую сторону затворки.
Слева от меня поверх чего-то на стене висела грязная серая ткань. Я сдёрнул её и понял, что держу оборванную и испачканную поношенную накидку. Она закрывала зеркальную фасетку. Синяя Госпожа теперь стояла близко к зеркалу, спиной к нему, подняв обе руки. Лампы в её убежище бросали её тень на меня, а остальной свет лился в комнату. Бабушка и её сестра стояли перед Госпожой, напряжённо сосредоточив лица. Я видел раньше это выражение в воспоминаниях бабушки, когда они обе детьми сражались со своими отражениями. Серебро, блестевшее в пальцах Синей Госпожи, подтверждало, что в каждой руке она держала по маленькому зеркальцу, направленному в сторону её врагов.
Напряжение на их лицах задержало меня. От него у меня в груди перехватило дыхание. От него я не мог произнести ни звука. И тогда я услышал шаги за спиной.
– О, Боже. Это Джон Резчик. – Холодная рука страха запустила пальцы мне в живот.
– Кем бы ни был тот бука, он твоё создание. Он может причинить тебе лишь такой вред, какой ты сможешь представить. А я, с другой стороны, собираюсь нанести тебе вред гораздо хуже. Такой, что ты и представить не можешь.
Я повернулся, едва держась на ослабших ногах. Там стоял Эдрис Дин, дьявольски выглядевший в пульсирующем красном свете, тёмный полумесяц волос чернел как ночь между "вдовьими пиками". Горизонтальный бледный шрам под правым глазом, казалось, подчёркивал его слова. Более тёмный шрам, широкий и неровный, виднелся на его шее, там где Кара едва не срубила ему голову с плеч.
На миг уголком глаза я заметил движение в окне. Из изогнутых коридоров, уходивших в глубины машины в комнате позади меня, появились мертвецы. Я видел, как рот Снорри открылся в рыке, Кара кричала, или вопила, но звуков до меня не доходило.
– Синяя Госпожа отправила меня через зеркало впереди себя… с друзьями… защитить Колесо и проследить, что никто не попробует никаких глупостей, например выключить его. – Эдрис улыбнулся. Он держал изогнутый меч из чёрного железа, кончик которого лениво указывал в пол между нами. Меч напомнил мне клинки ха'тари в недрах Сахара.
Я снова глянул в окно. Там было много мертвецов. Все в кожаных доспехах, отделанных синим. Они двигались с тревожной быстротой, яростные лица темнели от засохшей крови. Топор Снорри разрубил двоих, забрызгав окно.
– Это люди Синей Госпожи, – сказал я. – Ты их убил.
Эдрис склонил голову.
– Мертвецы лучше подчиняются приказам.
Синяя Госпожа в зеркале выбросила руки в сторону Красной Королевы и Молчаливой Сестры.
– Глупо было столько недель проливать здесь кровь твоих солдат, Алиса. – Она шипела, словно выдавливая слова через стиснутые зубы. Бабушка с криком упала на колени, выставив перед собой руки, сражаясь с чем-то невидимым. Сестра медленно опустилась на колени, мало-помалу, сначала на одно, потом на второе, словно на неё давила огромная тяжесть, всё больше с каждой секундой. – Ты потратила столько жизней и столько сил… и ради чего? Ради того, чтобы умереть у моих ног. – Синяя Госпожа покачала головой. – Не одну тебя годы сделали сильнее.
– Ты должен был защищать зеркало, – сказал я Эдрису и положил руку на рукоять меча – который забрал у него в Башне Жуликов в Умбертиде. – Теперь твоя госпожа заперта.
– Я думал, что ты доберёшься сюда, – сказал он. – Ты и северянин. – Он кивнул на забрызганное кровью окно. Сейчас через него было почти ничего не видно, кроме очертаний людей и яростных движений. – И сука. – Он рассеянно потёр шею и чёрный шрам над воротником. – Подумал, что вы разобьёте его для меня, да. Понимаешь, Госпожа всегда мало меня заботила, а она никогда целиком не доверяла мне, что мудро, с учётом моей способности не показываться в будущем. Я за её план, и всё такое. Только я бы предпочёл видеть себя во главе стола, когда новые боги встретятся в том мире, который придёт после этого. Эдрис, Венец Творения. Неплохо звучит, да уж. – Он поднял свой мерзкий меч, его наконечник теперь был на расстоянии ладони от моего живота. – А теперь, не мог бы ты передать мне ключ, а я побуду радушным хозяином. – Он кивнул между колоннами. Свет от зеркала падал на заднюю стену, проецируя трещины на множество экранов – трещины по-прежнему зарастали, уже осталась половина до полного восстановления. Посреди задней стены располагалась серебристая панель, которую описывал профессор. Над ней виднелась надпись "Ручная Отмена". Тёмная линия в центре, наверное, была отверстием для ключа.
Я посмотрел на острый кончик на уровне моего пупка, потом глянул назад на бабушку и Молчаливую Сестру, стоявших на коленях и пытавшихся подняться – но их неумолимо прижимало к полу, и кровь начинала течь из уголков их глаз. Я подумал о Хеннане в Башне Жуликов с клинком Эдриса Дина у шеи. Я отдал парню ключ Локи, чтобы он отдал его некроманту, а Хеннан швырнул ключ обратно в меня. Не дав мне купить ему свободу. Я снова посмотрел на кончик меча перед собой. В итоге всегда доходит до острого конца. Эдрис угрожал мне кошмарами, которых я не мог и представить. Я не мог ясно представить, даже как это чёрное железо втыкается мне в живот.
