Дом глав родов: Дюна - Герберт Фрэнк Патрик (читать полную версию книги .TXT) 📗
– Шаблоны, – пробормотал он. – Грязные словечки.
– Что? – она резче затрясла его.
Он повернулся на спину, шевельнул губами и сказал:
– Дисциплина равна шаблону, равна неверной дороге. Они знают, что все мы по природе – творцы шаблонов… что для них, мне кажется, и означает «порядок».
– Почему это так плохо?
– Дает возможность уничтожить или поймать нас… в ловушку, которую мы не в силах перестроить.
– Ты неправ насчет разума и плоти.
– Хмммммпф?
– Они сливаются воедино.
– А я что сказал? Хей! Мы будем болтать или спать или что?
– Никаких «или что». Не сегодня.
Тяжелый вздох.
– Они не стремятся укрепить мое здоровье.
– Никто об этом и не говорил.
– Это придет позже, после Агонии. – Она знала, что он ненавидит вспоминать об этом смертоносном испытании, но избежать этого было нельзя. Перспектива захватила ее.
– Хорошо! – он сел, взбил подушку и подложил ее под спину, изучая Мурбеллу. – Чего еще?
– Они так грамотно используют свои слова-оружие! Она привела тебе Тега и сказала, что ты один в ответе за него.
– Ты в это не веришь?
– Он думает, что ты – его отец.
– Не совсем.
– Да, но… Ты не думаешь того же о Башаре?
– Когда он восстановил мою память?
Да.
– Вы – пара интеллектуальных сирот, ищущих родителей, которых нет. У тебя нет ни малейшего представления о том, что ты ему причинишь.
– Это, видимо, разделит нашу семью.
– Значит, ты ненавидишь Башара в нем и рад, что приносишь ему боль.
– Не говори так.
– Почему он так важен?
– Башар? Военный гений. Всегда действующий непредсказуемо. Поражающий врагов своим появлением оттуда, откуда его никто не ждет.
– И на это никто не способен?
– Так как он – нет. Он выдумывал тактику и стратегию. Причем вот так вот! – Он щелкнул пальцами.
– Опять жестокость. Как у Чтимых Матр.
– Не всегда. Башар имеет репутацию побеждающего без боя.
– Я видела эти истории.
– Не доверяй им.
– Истории фокусируются на противоборстве. Есть в этом доля истины, но она скрывает более стойкие вещи, проявляющиеся несмотря на искажения.
– Стойкие вещи?
– Какая история упоминает о женщине в рисовом поле, ведущего по воде буйвола, тащащего плуг, в то время как ее муж отсутствует, скорее всего призван с оружием в руках…
– Причем же здесь стойкость и чем это так важно?
– Дети дома хотят есть. Мужчина вечно в этом безумии? Кто-то должен пахать. Она – истинный образ людской стойкости.
– Звучит так горько… Я нахожу это странным.
– Задумываясь о моей военной истории?
– Да, это подчеркивают Бене Джессерит… их башары, и элитные войска, и…
– Ты думаешь, они просто большие эгоистки и хотят возродить свою эгоистичную жестокость? Проехаться прямо по женщине с плугом?
– Почему нет?
– Потому что очень малая часть забудет о ней. Жестокие проедутся мимо пашущей женщины и вряд ли увидят, что затронули основы реальности. Бене Джессерит никогда не упустят ничего такого из вида.
– И, опять-таки, почему нет?
– Эгоизм ограничивает обзор, потому что несет смертельную реальность. Женщина и плуг – жизненная реальность. Без жизненной реальности нет человечества. Мой Тиран знал это. Сестры благословляли его за это, даже проклиная.
– И поэтому ты – добровольный участник их надежд.
– Думаю, да.
– И абсолютно честен с Тегом.
– Он спрашивает, я чистосердечно отвечаю. Я не верю, что любопытство может явиться жестокостью.
– И ты полностью отвечаешь за него?
– Она не совсем так сказала.
– Ах, любовь моя. Не совсем так сказала. Ты называешь Белл лицемеркой и не задумываешься об Одрейд. Дункан, если бы ты только знал…
– Пока мы не замечаем комкамер, выплюнь!
– Ложь, обмен, пороки…
– Эй, Бене Джессерит?
– Они пользуются старым добрым оправданием: Сестра А делает так, значит, если я делаю то же, это не так плохо. Два преступления отменяют друг друга.
– Какие преступления?
Она заколебалась. Рассказать ему? Нет. Но он ждет ответа.
– Белл восхищена, что вы с Тегом обменялись ролями! Она предвкушает его боль.
– Может, нам придется разочаровать ее. – Он понимал, что это – ошибка, высказывать только что пришедшее на ум. Слишком быстро.
– Поэтическая справедливость! – восхитилась Мурбелла.
Отвлечь их!
– Они не заинтересованы в суде. В честности – да. У них есть поучение: «Те, над кем чинится суд, должны принимать его честность».
– И они поставили перед тобой условие принять их суд.
– В любой системе есть лазейка.
– Ты знаешь, дорогой, помощницы обучаются.
– На то они и помощницы.
– Я имею в виду наши разговоры.
– Наши? Ты – помощница? Ты – новообращенная!
– Кем бы я ни была, я слышу рассказы. Твой Тег может оказаться не тем, кем видится.
– Ученическая сплетня.
– Существуют рассказы о Гамму, Дункан.
Он взглянул на нее. Гамму. Трудно было воспринимать эту планету под неродным именем. Ведь, на самом деле, это – Гиди Первый, чертова дыра Харконненов.
– Может, он сам все эти рассказы и придумал.
– Некоторые Сестры принимают их в расчет. Они ждут и следят. Они – осторожны.
– И ты что-нибудь узнала о Теге из своих драгоценных историй? Он скорее всего распустит эти слухи. Заставит других напрячься.
– Не забывай, я была тогда на Гамму. Чтимые Матре были расстроены. Разъярены. Что произошло.
– Конечно. Тег сделал неожиданное. Удивил их. Украл у них один из не-кораблей, – Он пошлепал по стене за спиной. – Этот.
– У Сестринства есть запретная область, Дункан. Они всегда говорили, что надо дождаться Агонии. Все станет ясным! Будь они прокляты!
– Звучит так, словно они готовят тебя к преподаванию в Миссионарии. Проектированию религий специального назначения и избранных слоев.
– Ты не видишь в этом ничего такого?
– Мораль. Я не спорю об этом с Чтимыми Матре.
– Почему нет?
– Религия основывается на этой тверди. БГ – нет.
Дункан, если бы ты только знал их мораль.
– Им досаждает, что ты о них столько всего знаешь.
– Только из-за этого Белл хочет убить меня.
– Ты считаешь, Одрейд лучше?
