Эльфийские хроники (сборник) - Фетжен Жан-Луи (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Ллиана резким движением отложила свой лук в сторону и сняла с себя пояс, за который был засунут ее кинжал. Взяв этот кинжал, она разрезала им тесемки, связывающие ее тунику.
— Тхегн дэн, хлистан секг, — прошептала она, и все эльфы резко вздрогнули так, как будто их ударили плеткой.
— Тхегн дэн, гесеон не флаеск…
Они уставились на Ллиану и стали внимательно следить за каждым ее движением. Она стащила с себя кожаные одежды и опустила до пояса свою синюю льняную рубаху. Ее обнаженная грудь казалась на фоне темных скал очень белой и почти блестящей. Ллиана развела руки, придала своим ладоням форму руны потребности и повернулась к эльфам.
Она говорила очень тихо. Ее глаза были закрыты. Она медленно подняла руки в ту сторону, в которую заходит солнце, и слегка согнула их в локтях, тем самым придавая им форму руны рта, то есть руны речи.
В тот момент, когда уже заканчивалась строфа, Ллиана вдруг почувствовала рядом с собой какое-то движение, которое едва не оторвало ее от медленной вибрации песни рун. «Не открывать глаза…» Она услышала сдавленное ворчание, затем — короткий и хриплый отчаянный крик, разорвавший ночную тишину. Какой-то сигнал. Ллиана тут же испытала на себе, что чувствует тот, кто оказался на плоту посреди бушующего моря. Ее оглушили громкие крики, ее стали толкать с разных сторон, вокруг зазвенели ударяющиеся друг о друга клинки, ее схватили и тут же выпустили какие-то когтистые лапы, отпихнули назад, повалили на землю. Она поднялась — поднялась с колотящимся сердцем, но все еще закрытыми глазами, — выпрямилась во весь свой рост и сложила ладони у себя над головой в форме острия, тем самым придав себе вид руны Тюра — руны Звезды, руны принцев. Она стала выкрикивать эту песнь так громко, как только позволяли ее легкие, заглушая шум происходившего вокруг нее яростного боя и подавляя в себе страх быть сраженной ударом, пронзенной клинком или поваленной и затоптанной — то есть страх умереть этой темной ночью здесь, в этой пустынной горной местности, вдали от родных мест.
Лишь сейчас Ллиана открыла глаза и тут же отпрянула назад. У ее ног лежал в луже крови и бился в предсмертных конвульсиях орк. Чуть поодаль она заметила на скале безжизненное тело эльфа, голова которого была размозжена. Ее песнь, похоже, подействовала и вырвала эльфов из их смертоносного ослепления — если только эта боевая ярость не обратилась попросту на орков и людей их отряда. А бой еще не закончился. Рядом с ней метались в беспорядочной схватке какие-то силуэты — метались так близко от нее, что она могла бы, протянув руку, к ним прикоснуться. Ей следовало бы броситься наутек, припасть к земле, схорониться в каком-нибудь укрытии, но она не стала ничего этого делать. Песнь рун подействовала на нее так же, как и на ее товарищей, и наполнила ее каким-то странным спокойствием и уверенностью в том, что с ней не может произойти ничего плохого, потому что ее теперь оберегает Тюр. Она неторопливо натянула на верхнюю часть тела свою рубашку, подняла с земли лук и пояс, стянула поясом талию. Лишь только после этого она резко выхватила из ножен кинжал и бросилась в гущу схватки.
Она узнала Огьера, который с бешеными глазами и побагровевшим лицом замахивался дубиной, чтобы ударить ею противника. Заметив, что противником этим был эльф, Ллиана молниеносно нанесла колющий удар кинжалом под мышку гиганта — туда, где его туловище не было защищено кожаными доспехами. Огьер бросил на нее недоумевающий взгляд и затем, не издав ни звука, упал на колени. Ллиана тут же бросилась к находившемуся недалеко от нее орку, державшему в руке кривую саблю. Эта сабля была слишком тяжела для него, и он не успел поднять ее, чтобы парировать удар эльфийки. Ллиана нанесла ему удар кинжалом в шею и сделала это с такой силой, что клинок кинжала пронзил шею насквозь. Когда орк начал падать наземь, размахивая руками и издавая жуткие хрипы, эльфийка схватила выпавшую у него из рук саблю и, развернувшись, одним ударом этой сабли отрубила голову Огьеру, из шеи которого при этом забила фонтаном кровь.
— Где остальные? — спросила она, повернувшись к своим сородичам. — Где Тилль? Где Гамлин?
Эльфов было двое: знахарка Дулинн и еще один эльф, имени которого она не знала. Они оба смотрели на нее, ничего не отвечая. Их, видимо, поразила та ярость и та быстрота, с которой она только что расправилась с человеком и орком.
— Где Тилль, я не знаю, а я — здесь, — послышался голос Гамлина.
Менестрель медленно появился из темноты, волоча одну ногу по земле. Ллиана бросилась к нему. Гамлин, как обычно, улыбался, однако его лицо было покрыто потом, а на боку виднелась кровь, которая была не только лишь его кровью: прямо перед тем темным уголком, из которого он появился, лежал труп одного из гоблинов. Ллиана бросила на землю саблю орка и поддержала Гамлина, чтобы он не упал.
— Иди сюда и помоги мне! — крикнула она, обращаясь к знахарке.
Дулинн, наконец-таки придя в себя, подбежала к ней.
— Держись, — прошептала Ллиана на ухо раненому. — Тобой займется Дулинн. Мы отправимся к себе домой. Дай мне только время на то, чтобы я нашла Тилля и следопыта из клана анорлангов…
— Мне кажется… Мне кажется, что они находятся там, возле башни, — сказал Гамлин, показывая рукой в сторону башни карликов.
Затем он искривился от приступа боли, который заставил его изогнуться и тяжело задышать. Он едва смог стерпеть эту боль. Ллиана аккуратно помогла менестрелю лечь на землю. Знахарка тем временем вытащила из своей сумки ее содержимое и начала обрабатывать рану менестреля.
— Присмотри за ними! — сказала Ллиана эльфу, имени которого она не знала. — Постарайся, чтобы тебя не застали врасплох!
Не дожидаясь ответа, она вскарабкалась вверх по скале, за которой они прятались в ожидании наступления темноты. Какие-то силуэты, несущие в руках приставные лестницы, устремились на штурм башни, на вершине которой наконец-то стало заметно ее защитников. Карлики зажгли факелы, и от их пламени исходил красноватый свет. Ллиана, держа в руке лук, достала из колчана стрелу, однако тени, мечущиеся у основания башни, были слишком расплывчатыми. Теней этих было всего лишь несколько, и их атака на башню казалась со стороны смехотворной.
На вершине башни она заметила низенькие силуэты карликов, которые выплескивали на стены башни целые бочонки какой-то липкой и вязкой жидкости, которая текла подобно жидкому меду. Как только первые из омкюнзов приставили к башне лестницы и полезли по ним вверх, эта жидкость неожиданно воспламенилась с глухим хлопком, отдавшимся гулким эхом в горах. Свет пламени был таким ярким, что резал глаза, а исходивший от него жар — таким сильным, что Ллиана, находясь на расстоянии в сто шагов от башни, почувствовала, что ей обжигает кожу, и бросилась к основанию скалы, чтобы укрыться от этого жара. Ослепленная и тяжело дышащая, она сидела, пригнувшись к земле, пока к ней не вернулась способность видеть. В ушах громко звучали отчаянные вопли нападающих, превратившихся в живые факелы… Карлики подняли тревогу, используя пылающие стены башни в роли своего рода сигнального костра. Если Тилль находился в числе тех, кто сейчас штурмовал башню, то спасти его было уже невозможно.
