Наследие (ЛП) - Мессенджер Шеннон (электронная книга .TXT) 📗
Конечно, он всегда заставлял ее нервничать… но большинство этих тревог были связаны с опасением, что он поймет, что нравится ей, и не будет чувствовать того же.
Ей больше не нужно было об этом беспокоиться.
В конце концов, он пришел повидаться с ней.
Они прижимались друг к другу.
И все же…
И все же…
Она не могла успокоить голос в глубине сознания, который постоянно напоминал ей, как важен подбор пары для Фитца.
И как скоро он может начать собирать свои списки.
И как прямо сейчас, не было никакого способа, чтобы ее имя появилось в них.
Она также не знала, сколько времени ей понадобится, чтобы исправить ситуацию, и как Фитц будет себя чувствовать в это время.
Что, вероятно, означало, что им нужно было провести долгий разговор… положить все эти страхи и сомнения «там» и посмотреть, где они.
Это был бы зрелый, ответственный способ справиться с ситуацией.
Но… Софи никак не могла заставить себя произнести эти слова.
Или любые другие слова.
Поэтому она просто сидела, и молчание растягивалось между ними, заставляя Фитца чувствовать себя все дальше и дальше, хотя технически они никогда не были так близки.
Фитц, наконец, положил конец ее страданиям, прочистив горло и пробормотав:
— Итак… я принес тебе подарок. Ну, вообще-то, два подарка.
— Да?
Софи повернула голову так, чтобы видеть его лицо, и снова увидела его идеальную улыбку и дразнящий блеск в глазах.
— Не надо так удивляться, — сказал он ей. — Я все время приносил тебе подарки!
Так и было.
Это была одна из ее любимых вещей.
Не из-за самих подарков, которые обычно были просто глупыми безделушками. Просто это доказывало, что он думал о ней.
Софи всегда было так легко убедить себя, что такой парень, как Фитц Васкер, никогда не заинтересуется кем-то настолько странным, как она. Но каждый раз, когда он приносил ей какой-нибудь милый, заботливый подарок, который доказывал, как хорошо он ее знает, она думала… может быть, он мог бы.
— В любом случае, — сказал он, и она поняла, что, вероятно, должна была ответить на его другое заявление. — Извини, что в последнее время уронил мяч на раздачу подарков.
— Тебе не нужно извиняться…
— Но я хочу, — настаивал он, мягко помогая ей сесть так, чтобы они могли смотреть друг на друга. — Я совершенно точно собирался принести тебе кое-что вчера, после объявления Регентов Советом. Но мама запланировала весь этот ужин для Бианы, и отец Кифа уговаривал меня приехать и поработать над новыми воспоминаниями, а потом я боялся, что будет слишком поздно, и ты будешь спать, и…
— Все в порядке, — заверила его Софи. — Ничего особенного в этом не было.
Или, по крайней мере, так она говорила себе с тех пор, как пропустила важное объявление.
Она пыталась уйти… вот почему она потащилась вниз. Но как бы ей ни было неприятно это признавать, Сандор был прав, затащив ее обратно в постель. Она определенно не могла стоять в причудливом платье с короной на голове и слушать, как Совет отвечает на все вопросы о договоренности.
Она бы точно потеряла сознание.
Так что вместо этого она была таинственно отсутствующим руководителем группы.
Той, о которой все, наверное, гадали. Шептались…
— Вот, — сказал Фитц, отвлекая ее взгляд крошечной серебряной коробочкой, перевязанной шелковой бирюзовой лентой. — Это то, что я хотел принести вчера.
Софи надеялась, что он не заметил, как дрожали ее руки, когда она развязывала бант и открывала крышку…
— У тебя ведь есть браслет-оберег? — спросил Фитц, когда Софи взяла в руки замысловатый серебряный амулет — воющий страшный волк, совсем как ее регентская нашивка.
— Есть. — Она носила его не очень часто, потому что Грэйди и Эделайн купили его после того, как ее похитили, когда они думали, что распространят свою ежегодную традицию амулетиков на другую потерянную дочь.
Но это не делало его менее продуманным и удивительным подарком.
Это было прекрасно.
Прямо как Фитц…
— Мне нравится, — сказала она ему, надежно запихивая крошечного волка обратно в коробку и желая придумать что-нибудь более значимое, чем: — Большое спасибо.
Но она не была идеальна… особенно когда дело касалось романтических жестов.
К счастью, Фитц, казалось, ничего не заметил.
— Не благодари меня пока! Есть еще один подарок… и особенный. Таким особенным он становится от речи. — Фитц нежно обнял ее за плечи, ожидая, что она встретится с ним взглядом. — Знаю, что эти отношения между парнем и девушкой даются тебе нелегко. Не качай головой… мы оба это знаем. И это нормально. Я понимаю. И уверен, что ты помнишь, как я говорил тебе, что мы пойдем в твоем темпе. Я просил тебя доверять мне. А потом… не знаю, как-то все стало намного сложнее, и я почувствовал, что больше не знаю, что делать. И знаю, что это, вероятно, еще больше усложнило твое доверие ко мне, поэтому я хочу, чтобы ты знала, что для меня ничего не изменилось, хорошо? Ничего. По-прежнему никакого давления. Все еще нет ограничения по времени. Все еще твой темп. И я пытался придумать, как это доказать, и… это лучшее, что я смог придумать…
Он отпустил ее плечи и полез в карман плаща, доставая что-то широкое, как книга, но гораздо тоньше, покрытое блестящей бирюзовой бумагой.
И когда Софи развернула…
— Ого, — выдохнула она, ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать то, что она видела.
Это была фотография ее и Фитца, сидящих под деревом Каллы Панакес, как и тогда. Только сцена была темнее. А он сидел еще ближе, прижимая руку к ее щеке и прижимая к себе…
— Это воспоминание, — поняла она.
Его воспоминание.
О том вечере, о котором он только что говорил… когда обещал подождать, пока она будет готова ко всем отношениям.
Он даже заметил слезы, которые текли по ее щекам, пока они разговаривали, и Софи почувствовала, как новые слезы жгут ей глаза.
— Как ты..? — спросила она, все еще пытаясь понять, что же видит.
Подарок больше походил на картину… но Фитц ведь не рисовал, правда?
И стиль выглядел знакомым…
— Киф помог мне, — признался Фитц, прежде чем Софи успела опомниться. — Я начал проецировать воспоминание… но… оно выглядело не совсем правильно, потому что у меня нет фотографической памяти, как у некоторых людей. Так что одни детали отсутствовали, а другие были немного расплывчатыми. Поэтому я заплатил Кифу, чтобы он нарисовал его и добавил все то, что не укладывалось у меня в голове.
— Подожди, ты заплатил Кифу? — спросила Софи, сама не понимая, почему именно на этом зациклился ее разум.
Фитц кивнул.
— В противном случае это его подарок… а это не так. Он от меня. Так же, как те слова, которые написал на обороте.
Софи даже не подумала перевернуть. Но она сделала это, и там, аккуратным почерком Фитца, была написана его простая просьба:
Доверьтесь мне.
— Да, — пообещала она, чувствуя, как слезы текут по щекам. — Я просто…
— Знаю, — перебил он, беря ее за руку и переплетая ее пальцы в перчатках со своими. — Понимаю. Несопоставимость… она сбила нас обоих с толку. И мне действительно жаль, что я не справился с этим лучше. Я должен был сделать все, что мог, чтобы дать понять, что для меня это ничего не меняет. Я все еще здесь, все еще жду, когда ты задашь темп. И я знаю, все получится, Софи. Мы будем работать вместе. Просто доверься мне, хорошо? Поговори со мной. Обопрись на меня. Не прячься, не убегай, не сдавайся и не… эй.
— Эй? — повторила Софи, не зная, что и думать о том, как Фитц смотрел на их руки.
— На тебе перчатки, — сказал он.
— Да… — согласилась Софи. — Разве это проблема?
— А как насчет твоих приспособлений для ногтей? — спросил он, игнорируя вопрос. — Они включены?
Софи кивнула.
— Я всегда держу их включенными. Это просто имеет больше смысла. А что?
Фитц, наконец, посмотрел на нее, и его глаза были широко раскрыты… и немного остекленели… когда он пробормотал:
