Перстень Мериада (СИ) - Романовская Ольга (книги хорошего качества .TXT) 📗
На улице Стелла случайно столкнулась с баронессой. Она была молода, свежа, слегка полноватая дама с русыми волосами.
Баронесса придержала лошадь.
— Каларда! Мие вер иар йозе… Йоз вред вер лагин? — Она откинулась на мягкие подушки двуколки.
Принцесса смущённо ответила, что не понимает по-дакирски. Азавена оживилась и любезно повторила вопрос по-грандвански. Постепенно они перешли на язык путников; завязался разговор. Уже через десять минут девушка была посвящена в подробности жизни собеседницы, в том числе то, что она планирует съездить в Грандву. Это её обрадовало. Потом выяснилось, что в Грандву едет не Азавена, а её муж с шестилетним сынишкой. Конечным пунктом их путешествия значился Артикс. Узнав, что Стелла тоже собирается по ту сторону гор, баронесса предложила поехать с ними; девушка с радостью согласилась.
Из окон особняка барона Инкседа открывался вид на горы. Он стоял в конце главной водикской улицы — широкого бульвара, по которому каждое воскресенье чинно прогуливались состоятельные городские жители. Дом был большой, просторный; как потом выяснилось, над проектом работал столичный архитектор. Конечно, всё это в своё время влетело в копеечку деду барона.
Принцесса познакомилась с цветом местной знати — семьёй Инкседов. Возглавлял её барон Орет Инксед. У него и сэресс Азавены Комуд было двое сыновей — шести и трёх лет. Старшего, Регула, как и предполагала Азавена, отец брал с собой в Артикс.
Больше всего Стелле понравился барон: сдержанный, не любопытный, он, кажется, вовсе не имел никаких вредных привычек. Его жена была не такой. Каждый день она приходила к супруге владельца самой богатой лавки города, Эланте, и за чашкой чая сплетничала об общих знакомых. Пожалуй, в Водике, да и во всей Дакире не случалось ничего, о чём бы не знала баронесса Инксед. Она несколько раз бывала в Монамире и считала, что разбирается во всех тонкостях двора и моды. Свои «столичные» идеи Азавена с успехом воплощала в жизнь при помощи кошелька мужа и тканей из лавки Миккеда, которые по знакомству брала по дешёвке. Каждый год она мечтала поехать в августе в Дайану, и вот теперь её мечта, кажется, должна была осуществиться.
У Азавены была ещё одна маленькая слабость, серьёзно подтачивавшая семейный бюджет — она любила драгоценности.
Обед накрыли в Белой столовой; Стелла уже успела отвыкнуть от фарфоровых тарелок и серебряных приборов.
Гостью усадили на почётное место по правую руку от хозяина, который обращался к ней исключительно «дарунта» — Азавена каким-то образом догадалась о её социальном положении. Может, служанка по приказу любопытной госпожи успела порыться в ее бумагах? Хорошо, что обошлось без лишних церемоний и оповещения об её присутствии всего города, особенно генров. Нет, не похоже, чтобы они знали что-то большее, чем, то, что она особа королевских кровей.
Узнав о том, что девушка путешествует одна, барон нахмурился:
— Очень опрометчиво, дарунта, в наших краях нельзя путешествовать без охраны. Одинокая женщина — лёгкая добыча для разбойников и нечистых на руку трактирщиков.
— Разумеется, Вы говорите о беззащитной женщине? — улыбнулась принцесса.
— Кинжал в таких случаях не помогает.
— А меч? Немногие отважатся напасть на того, кто владеет подобным оружием.
— Даже если у женщины по какой-то неведомой мне причине есть меч, она не перестает оставаться слабой представительницей прекрасного пола.
Как же, слабой, добралась бы она сюда, если бы была слабой! Ох уж эти стереотипы! Шаг в сторону считается преступлением даже в образованных семьях.
— Может, я и слабая, но отлично справлялась с перечисленными Вами проблемами.
— Простите, но я останусь при своем мнении.
Азавена, с интересом рассматривавшая серебряное кольцо гостьи, наклонилась к ней и, покраснев, прошептала:
— Визет рисдатас эс матетер, ширасу руарк. И атруарк шорин вредал орли орла палерда — дарун. Эт брес жас йоз эс следал, йот эт хумрик ар шорин?
Узнав перевод этой фразы, Стелла пришла в бешенство и хотела немедленно покинуть дом. Хозяин оказался прирожденным дипломатом и сумел успокоить бурю. Пригрозив жене, что если та не будет думать, что говорит, он не возьмёт её в Дайану, барон снова усадил гостью за стол. Азавена, превратно истолковавшая значение королевского подарка (принцесса не скрывала, что это кольцо ей подарили в Дакире), извинилась и больше не проронила ни слова. После обеда она извинилась и вышла, якобы, чтобы проследить, как заваривают чай.
— Ещё раз проношу извинения за бестактность супруги. — Орет пододвинул принцессе кресло. — Мне и в голову не могло придти, что она осмелится сказать такое! Одно слово — грандванка.
— А какое отношение к произошедшему имеет её национальность? — Стелла до сих пор не пришла в себя после нечаянного оскорбления.
— Такое, что большинство грандванок безмозглы и помешаны на любовных романах. Знаю, в этом есть и моя вина — следовало отнимать у неё эти книги и заняться её образованием. Но сейчас уже поздно.
— Почему же тогда Вы на ней женились? — Принцесса чувствовала, что сейчас поступает немногим лучше Азавены.
— Потому что был молод и часто бывал в их доме. Знаете, хорошенькая девушка, деревенская скука, музыкальные вечера… Хотя, положа руку на сердце, она бездарная музыкантша, зато всегда умела себя подать. В девичестве Азавена хорошо вышивала шёлком, дарила мелкие подарки на память… А тут ещё умер её отец, а я как раз приехал в Артикс, чтобы повидаться с ним. Банальная история, начавшаяся с необременительного знакомства и закончившаяся свадьбой.
— Я слышала, Вы завтра уезжаете. — Девушка перевела разговор в другое русло. У неё нет никакого права обсуждать чужую жизнь, да и Орет отвечает неохотно, из вежливости. Может, ей только кажется, но эта лодка семейного счастья дала течь.
— Да, в Артикс.
— Я боюсь ехать через горы одна, не согласились ли ненадолго стать моим проводником? — Она смущённо улыбнулась.
— Вы тоже едете в Грандву? — удивился барон.
Вошла Азавена в сопровождении служанки с подносом. Может быть, это и есть та самая Сара? Дождавшись, когда все чашки, тарелочки и вазочки займут свои места, Азавена разлила чай.
— Дорогая, Вы необыкновенно молчаливы сегодня. — Орет удержал жену, хотевшую незаметно выйти из комнаты. — Мне нужна Ваша помощь.
— Я внимательно слушаю Вас.
— Я вынужден буду скоро Вас покинуть, поэтому хочу, чтобы во время моего отсутствия Вы заняли гостью интересным разговором. Развлеките её, покажите свою коллекцию драгоценностей — думаю, они заинтересует дарунту.
— А можно вопрос? — Принцесса снова привлекла внимание к себе. — Почему Вы называете меня дарунтой?
— Принцессой? — Барон ненадолго задумался. — Во-первых, из вежливости, а, во-вторых, мне показалось, что Вы очень знатная дама. Ваши манеры, платье, лошади… Кроме того, Ваш акцент…
— И на основе всего этого Вы сделали вывод, что я принцесса? — рассмеялась Стелла.
— Нет, конечно! Сара сказала мне, что видела… — вмешалась баронесса.
— Хватит, Азавена! Вы и так наговорили достаточно, чтобы вызвать дипломатический скандал, — умерил её пыл супруг.
— Всё просто, дарунта, — объяснил он, — во время недавней поездки в Броуди один мой знакомый имел честь видеть Вас на королевском приёме. Вы произвели на него неизгладимое впечатление, и по приезде домой он во всех подробностях описал Вашу внешность. Увидев Вас, я вспомнил его описание. К тому же, не всякая знатная дама носит кольцо с печаткой.
Так, это плохо. Если такая женщина, как Азавена Инксед, знает о том, что у неё гостит лиэнская принцесса, об этом будет знать весь город. Она не упустит шанса похвастаться визитом столь важной особы. Ох уж эти провинциальные трещотки!
— Барон, баронесса, у меня к Вам вторая просьба. Я здесь инкогнито и не желаю, чтобы мое имя было известно кому-нибудь, кроме вас.
— Разумеется, как Вам будет угодно. Но Вы сказали, что это вторая просьба. Какова же была первая?
