Торлон. Трилогия - Шатилов Кирилл Алексеевич (читать книги онлайн полностью txt) 📗
— Можно построить лодки, — подал голос Уил. — Я никогда этим не занимался, но ведь у вас же наверняка есть столяры и плотники, которые смогли бы это сделать.
«Речка, конечно, бурная, — подумал он, — но почему бы не попробовать? С парусом, пожалуй, не получится, но на весельной лодке, посадив в нее с десяток хороших гребцов, есть надежда, что течение не успеет отнести их слишком далеко в сторону. Да и начать можно всегда выше по течению. Видно, что ребята побаиваются воды, но ведь рыбу-то они как-то ловят. Не поверю, чтоб они обходились без лодок», — подумал он.
— Что ты сказал? — вышел из задумчивости Локлан. — Что построить?
Вил повторил незнакомое слово и попытался жестами пояснить, что под ним подразумевается. Выходило, что он имеет в виду некое средство переправы, снабженное какими-то большими ложками, которыми он предлагает отталкиваться не то ото дна, не то от самой воды. Последнее звучало особенно забавно.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что такие штуки плавают по твоей Англи? Хотел бы я на них взглянуть. Особенно на того смельчака, который захочет попытать счастье в нашей Бехеме. Советую как-нибудь погулять по стенам и посмотреть внимательно на реку. Мысль интересная, но я давно перестал верить в сказки.
Вил как будто не обиделся такой отповеди, а может, просто не понял. Хейзит же решил, что в словах чужеземца есть зерно истины, до которого нужно только докопаться. Если многочисленные замки Англи не выдумка, то зачем называть сказкой плавание по реке? Парень не похож на человека, который говорит о том, чего не знает. С таким же успехом можно сказать, что не он принес на заставу доспехи Дули по той простой причине, что они — часть древней легенды.
Дальнейший разговор прервало появление Олака. Подойдя к их столу, он шепнул что-то на ухо Локлану. Тот выругался, громко поставил кружку и, объявив, что скоро вернется, поспешил следом за слугой.
Оставшись наедине с Вилом, Хейзит в первый момент смутился, однако несколько глотков крока развязали ему язык и он принялся, как мог, расспрашивать собеседника о его стране. Вил охотно отвечал, но постепенно, обрадованный вниманием слушателя, пустился в такие словоизлияния, что Хейзит окончательно перестал понимать его речь, в которой половина слов проглатывалась, а другая была настолько исковеркана, что после нескольких кружек хмельного пива могла быть воспринята как издевательство над языком вабонов.
В какой-то момент Хейзит сообразил, что голос Вила — единственный источник шума. Все разговоры за соседними столами замолкли, а виггеры с укоризной смотрят на странного болтуна.
В дверях кухни стоял Ракли.
Заметив, что на него наконец обратили внимание, Ракли поднял руку и поманил Хейзита пальцем. Хейзит торопливо вытер рот и уже выбрался было в проход, но спохватился и вернулся за мешком. Замолчавший Вил вместе со всеми присутствующими наблюдал за его метаниями. Только в отличие от них он едва ли осознавал необычайность происходящего: сам Ракли оказывается на кухне, чтобы позвать его, никому не известного паренька с залатанным мешком. Обычно даже важные эдели вынуждены были ждать дозволения войти в Тронную залу для заранее назначенной им встречи. Не иначе как теперь за ним у здешних обитателей закрепится слава «дружка Локлана». Ладно, была не была…
Облаченный в охотничий костюм, состоявший из легких кожаных доспехов, Ракли сегодняшний отличался от того уставшего от жизни старика, каким Хейзит запомнил его во время последней встречи. Он приветствовал юношу крепким рукопожатием и выразил надежду, что тот пришел второй раз не с пустыми руками.
— Судя по той легкости, с которой ты несешь этот внушительный мешок, ты либо очень силен, либо у нас есть тема для серьезного разговора, — почти дружески усмехнулся он и жестом пригласил Хейзита следовать за собой. — Только хочу предупредить, что у меня крайне мало времени, так что попрошу быть кратким. Где Локлан?
Этот вопрос относился уже не к Хейзиту, а к одному из сопровождавших их виггеров.
— За ним послали, — ответил тот с поклоном.
— Хорошо. Пусть зайдет в Тронную залу. Если мы найдем с этим молодым человеком общий язык, я хочу, чтобы дальше им занимался Локлан. Какие вести из Пограничья, Тиван?
Хейзит с любопытством посмотрел на высокого воина с узким лицом, кажущимся еще более вытянутым из-за длинной седой бороды с заплетенными по краям косичками. Так вот как выглядит отец Норлана! Похоже, Хейзит, вовсе того не желая, снова оказался в самой гуще событий.
— Вестей мы ждем сегодня к полудню, — отвечал между тем командующий конной гвардией замка, запросто перешагивая через две ступеньки. — Если все будет хорошо и они нигде не задержались.
— То есть ты хочешь сказать, что первый отряд по-прежнему молчит?
— Ему ставилась другая задача, хевод Ракли, — нахмурился Тиван.
— Чушь! Почему-то добрые вести мы получаем сразу, а как дело касается несчастий, я узнаю о них последним. Это никуда не годится. Знайте все, — оглянулся он через плечо на притихшую свиту, — если с нашим войском в Пограничье снова что-нибудь произойдет, кто-то за это поплатится головой. Мы обязаны знать, что происходит. Обязаны знать раньше, чем это произойдет. Я устал прозябать в неведении. Дойдет до того, что мне самому придется отправляться в Пограничье, чтобы сберечь наших нежных гонцов, которые знают слово «скорость», но забыли, что оно значит.
Оставшийся путь до Тронной залы прошел в напряженном молчании. Хейзит уже смирился с тем, что ему придется рассказывать о своей выдумке в присутствии посторонних и тем самым поставить крест на секретности, однако в последний момент Ракли словно услышал его мысли и мановением руки распустил свиту, чем вызвал всеобщий облегченный вздох.
Дежуривший возле дверей стражник распахнул перед ними массивную створку. Ракли вошел первым.
Зала была точно такой же, какой запомнил ее Хейзит: дубовый стол в центре, радужный луч, падающий на него из бокового окна, ряды стульев вдоль стен. Только свечи в подвешенном на цепи круге еще горели.
Ракли сел в одно из пяти почетных кресел, украшенных гербами, и указал Хейзиту на стол:
— Выкладывай прямо сюда. Эй, закройте там дверь!
— Это я, отец, — послышался за спиной Хейзита голос Локлана. — Мне сказали, ты зовешь меня.
— Разве тебе не интересно взглянуть, что принес нам твой приятель? Где ты прячешься?
Локлан приблизился к столу и сел рядом с Ракли, украдкой подмигнув Хейзиту.
— Я не прячусь. Мне сказали, ты на охоте, вот я и решил, что ты не вернешься так рано.
— Гони в шею того, кто тебе такое сказал. — Ракли брал в руки выкладываемые на стол странно легкие прямоугольные камни и внимательно их рассматривал. — Прохлаждался небось со своей рыжей пленницей, будь она неладна?
— Кстати, она заговорила.
— Вот как?! Похвально. Ты делаешь успехи. Надеюсь, она заговорила не как женщина, а как враг?
— Не знаю, что ты имеешь в виду, отец, но через некоторое время она расскажет нам все.
— И тогда, я надеюсь, ты послушаешься меня и избавишься от нее. — Он отложил в сторону последний камень и взвесил на ладони плитку из семи слипшихся. — Хейзит, я под впечатлением от того, что ты принес, но, признаться, не понимаю, как ты это сделал.
— Я назвал мои камни лиг’бурнами, — стараясь справиться с охватившим его волнением, начал пояснять Хейзит. — Хотя это не совсем так…
— «Рожденные в огне»? — переспросил Ракли, откашлялся в кулак и вопросительно воззрился на юного собеседника. — Которые не рождены огнем? Ладно, надеюсь, кое-что понимает мой сын. Так что продолжай.
— Я только хотел сказать, что те, которые вы держите в руке, не прошли обжига. Они высохли сами по себе и прилипли друг к другу, поскольку сделаны из глины. Как и все остальные. — Хейзиту стало неловко при взгляде на грубые грязные камни, лежащие теперь не на полке в хлеву, а на столе, за которым собираются на совет самые уважаемые мужи Вайла’туна. — Но я не предлагаю поступать так при постройке зданий. Лучше их как следует поджарить на огне.
