Непослушная игрушка - Воронков Николай (читаемые книги читать TXT) 📗
– Ну что еще случилось?
Стараясь не смотреть мне в лицо, она почти прошептала:
– Господин позволит мне еще раз принадлежать ему?
Шутка получалась какая-то странная. Ласково повалив ее на землю, я прошептал ей на ушко:
– С превеликим удовольствием.
Но секс на этот раз получился странным. Сначала Тера была очень скованной, а затем ее как будто прорвало. Движения стали порывистыми, яростными. Теперь она не просто обнимала и ласкала меня, а стискивала и прижимала к себе из всех сил, как будто стараясь максимально слиться со мной. И даже когда все закончилось, долго не отпускала, обхватив руками и ногами. Несколько раз по ее телу прошли судороги, и только после этого она смогла расслабиться. Я, честно говоря, уже начал опасаться, что нарвался на какую-нибудь местную суккубу или ведьму-вампира, которая пьет жизненную силу мужчин. Будто услышав мои мысли, Тера отпустила меня и долго лежала неподвижно с закрытыми глазами. Я же совсем запутался, пытаясь найти объяснение такому поведению. Наконец я не выдержал и коснулся ее плеча:
– Тера, ты в порядке?
Девушка открыла глаза, долго всматривалась в меня, затем ласково провела ладошкой по моей щеке. И вдруг, будто вспомнив что-то, торопливо вскочила на колени и снова склонилась передо мной.
– Я не смею больше надоедать господину. Позвольте мне уйти.
– Тера, не смешно. Да объясни ты, в чем дело!
Но девушка даже не подняла головы. Я подождал с минуту, но она и не думала вставать. Наконец я махнул рукой:
– Иди, раз уж тебе так надо.
Торопливо собрав вещи, Тера ушла, а я остался дурак дураком. Что случилось, почему? Какой-то рисунок на спине, странное поведение Теры. Ситуация была настолько абсурдной, что никак не укладывалась в голове. Первую ночь с Терой можно было объяснить благодарностью за спасение. Сегодняшний день – странными местными обычаями. Но вот что случилось потом? Я встал и на всякий случай оглядел себя. Вроде ничего особенного. Хорошее, относительно молодое тело. Крепкие мышцы, чистая кожа. Много мелких, и не очень, шрамов, но ни единого намека на рисунки и татуировки. А так вроде бы не бывает, чтобы на спине чуть ли не живой зверь обитает, а на руках и груди ни единой черточки. Может, у меня и нет ничего? Я сколько мог крутил головой, щупал себя руками, но рассмотреть собственную спину так и не смог.
Картина, наверное, была странной. Сидит совершенно голый мужик, что-то бормочет про себя, время от времени начинает себя оглядывать и ощупывать. Вот что о таком можно подумать? А у меня голова уже кругом шла. Откуда у меня взялся этот рисунок? Почему Тера его не заметила раньше? Понятное дело, что это я ее трогал со всех сторон, а она в основном видела только мои дикие глаза. Но мы же отдыхали не один раз, а заметила она только сейчас. И почему она спросила, не хочется ли мне спать? Зачем попросила разозлиться? Что, зверюга на спине копирует мое поведение? И что это означает? Могли нарисовать и киношники, с них станет. Но почему так реагировала Тера? Какое-то местное поверье или очередное предсказание? И чем это мне грозит? Вроде бы Тера меня не испугалась, но и не шибко обрадовалась. И в то же время эти вставания на колени, «позволит ли господин принадлежать ему еще раз». И это после всего того, что мы вытворяли ночью и днем? Дурдом. Но обнажать спину мне теперь категорически противопоказано. Ладно, если почитать начнут, а если это знак какого-нибудь избранного, которого в обязательном порядке надо принести в жертву или отправить в дальние земли сражаться с настоящим драконом? Ну киношники, ну суки, ну удружили!
А может, все намного проще? Я ведь ничего не знаю о Тере, кроме имени. Ни где живет, ни чем занимается. И может, Тера не местная, а очередная приглашенная актриса, которая за щедрую плату продюсеров дарила мне ласки, а потом в нужный момент вставила удобную фразу про дракона. Неизвестно, что она означает на самом деле, но некоторые неясные предположения появляются. Я вон тоже ничего не понял, но мозги уже закипают от вопросов без ответов…
Что бы там ни было, но с женщинами теперь придется общаться только в темноте или в рубашке. Вернее, женщин теперь вообще не будет, одернул я себя. Тера – моя первая и последняя женщина в этом мире. Остальных я буду оскорблять, унижать, но не трону и пальцем!
Купаться я не пошел. Настроение было поганое, мысли сумбурные. Вернувшись вечером на постоялый двор, даже не стал ужинать, а сразу завалился в кровать и попытался уснуть. Как ни странно, но это удалось. Правда, начались кошмары. Какие-то драки, чьи-то залитые кровью лица. Боль и ужас, ненависть и страдания. Не знаю, были ли это воспоминания настоящего Гордана, или так проявлялись мои собственные страхи, но к утру я чувствовал себя совершенно разбитым и смог забыться по-настоящему, только когда солнце уже начало вставать.
Очнулся я уже глубоко за полдень. Не умываясь (мне это теперь ни к чему), сразу отправился к кузнецу. Тот был в хорошем настроении, но, взглянув на меня, сразу перестал улыбаться и молча стал раскладывать на столе мой заказ. С краю стопкой лежали квадраты заточек. Получилось очень удачно. В направляющих движутся легко, а со свободной стороны надежно поджаты пружинистым язычком. Я несколько раз достал квадрат – вроде нормально.
Кузнец стоял сбоку и наконец не выдержал:
– А как будешь ими пользоваться?
Я молча выхватил сюррекен и метнул в его сторону. Кузнец отшатнулся, но я в него и не целился – квадрат с глухим стуком чуть ли не на треть вошел в стоящую в углу доску. Следом полетела еще парочка заточек, и доска, не выдержав ударов по одной линии, раскололась. Мы внимательно осмотрели ее и сюррекены. Сталь не самая лучшая, но несколько бросков еще выдержат. А если бросать не в чужие доспехи, а в незащищенное тело, то может получиться очень даже неплохо. Отодвинув сюррекены в сторонку, я взялся за кастет. Кузнец предусмотрительно отодвинулся, но мне было не до глупостей. Внимательно осмотрел, примерил по руке, несколько раз врезал по столешнице. Шипы вошли в дерево на пару сантиметров, но не погнулись. Нормально, сойдет.
Когда я взялся за нунчаки, кузнец отодвинулся еще дальше. Но я решил проводить испытания на свежем воздухе. Нунчаки получились удачными – почти такие же, как и у меня дома. Как раз по моим рукам, в меру тяжелые, из очень темного, почти черного дерева. Я стал вспоминать хотя бы простейшие приемы. Прямой хват, обратный, удар снизу, сверху, перехлест через плечо, через спину. Несколько раз зацепил себя по голове, но с каждым движением получалось все лучше – тренированное тело внимательно прислушивалось к моим воспоминаниям, ощущениям. Это разучивать новое тяжело и нудно, а вспоминать знакомое – одно удовольствие. И то, на что раньше уходило по несколько дней, сейчас вспоминалось за несколько минут. Потом пошли круги, восьмерки – спереди, сбоку, связки. Начал работать парой нунчаков, и воздух наполнился приятным низким гулом. Когда я остановился, кузнец немного настороженно спросил:
– И какой от этого толк, кроме тренировки?
Я огляделся по сторонам, затем снова закрутил восьмерки и сдвинулся к стене кузни, на которой на колышках висели всякие горшки, ведра и котелки. Несколько секунд, и во все стороны полетели обломки.
Кузнец дождался, пока я уберу нунчаки, и только после этого пошел осматривать итоги моего погрома. С глиняными горшками все было ясно и так, а вот искореженные ведра и котелки он осмотрел очень внимательно.
– Никогда бы не подумал, что две палки, соединенные цепочкой, можно использовать таким образом. Но общий принцип я понял.
С веревкой получилось более спокойно. Я немного повыделывался в духе Джеки Чана и китайских боевиков, но почувствовал, что кузнецу хочется похвалиться чем-то другим. Смотав веревку, взялся за простые черные ножны, плавно потянул нож и замер в недоумении. Нет, форму ножа кузнец выдержал строго. Рукоять легла в ладонь как родная, клинок одним видом внушал уважение, но вот качество… Я, привыкший к киношным сверкающим клинкам, увидел грубо выкованное железо, на котором отчетливо были видны следы молотка. Все серенькое, невзрачное. Я покосился на кузнеца:
