Луна предателя - Флевелинг Линн (электронные книги бесплатно txt) 📗
— Не знаю. Чем меньше она говорит, тем меньше сумеют узнать пленимарские шпионы.
— Очень мудро.
— Если поторопиться, мы могли бы быть в Ардинли через три дня. Сколько времени тебе нужно на сборы?
— М-м… не знаю. — Серегил оглянулся вокруг, словно прикидывая, какие дела нужно успеть сделать в огромном поместье. — Два часа тебя устроят?
— Ну, если скорее ты не можешь… Глядя, как девушка решительно направляется в лагерь, Серегил решил, что в ней есть много и от ее матери, а не только от отца.
Алек сунул свой кинжал с черной рукоятью в сапог и поправил рапиру на левом бедре.
— Не забудь это. — Серегил снял в полки их наборы инструментов и перебросил один Алеку. — Если повезет, они нам пригодятся.
Алек открыл футляр из черной кожи и перебрал содержимое кармашков: отмычки, крючки, куски проволоки, клинья из твердого дерева, маленький светящийся камень, вделанный в изогнутую рукоять. Все эти приспособления сделал Серегил: таких инструментов на рынке не купишь.
Убедившись, что все на месте, Алек сунул футляр под камзол; приятно было чувствовать на боку знакомую тяжесть. Теперь оставалось приготовить лук — Черный Рэдли, собрать кое-какую одежду, уложить в спальный мешок всякие мелочи. У Алека никогда не было много имущества; как любил говорить Серегил, истинную ценность имеют лишь те вещи, которые можно захватить с собой при поспешном бегстве. Такой принцип вполне устраивал Алека и делал сборы недолгими.
Серегил закончил собственные приготовления и с грустью оглядел комнату.
— Хорошее было жилище.
Алек обнял его за талию и положил подбородок на плечо друга.
— Очень хорошее, — согласился он. — Но если бы не подвернулся этот предлог отправиться в путь, нашелся бы какой-нибудь еще.
— Пожалуй. А знаешь, нас избаловало уединение. — Серегил прижался к нему с похотливой улыбкой. — Вот увидишь, что значит оказаться в тесноте на борту какого-нибудь корабля, рядышком с солдатами Беки. Ты еще пожалеешь, что мы отсюда уехали, да и я тоже.
— Эй, там, готовы вы наконец? — требовательно спросила Бека, неожиданно появляясь в дверях. Увидев их, она неуверенно замерла на пороге.
Алек отскочил от Серегила и покраснел.
— Да, капитан, мы готовы, — сказал Серегил и тихо добавил, повернувшись к Алеку: — Что я тебе говорил?
— Прекрасно. — Бека постаралась за деловитостью скрыть собственное смущение. — А что будет со всем этим? — Она обвела рукой комнату. За исключением оружия и одежды, в доме все оставалось на своих местах, как и раньше. В очаге тлели угли, на полке у окна сушилась только что вымытая посуда.
Серегил пожал плечами и двинулся к двери.
— Кому-нибудь пригодится.
— Он все еще не носит рапиры? — когда Серегил вышел.
спросила Бека Алека,
— Не носит — со времени смерти Нисандера. Девушка печально кивнула.
— Какая жалость — такой великолепный фехтовальщик!
— Спорить с ним бесполезно, — сказал Алек, и Бека догадалась по его тону, что эту схватку он проигрывал уже не один раз.
Наконец они двинулись по ведущей на юг дороге. Несмотря на опасения Серегила, снова скакать рядом с Микамом было приятно. Они часто оказывались вдвоем впереди остальных, и тогда казалось, что прежние времена вернулись: они едут куда-то с поручением от Нисандера или из чистой удали затевают что-то сами.
Но потом солнце зажигало серебряные нити в волосах старого друга или на глаза попадалась негнущаяся изуродованная нога, и возбуждение Серегила уступало место печали.
Микам не был представителем первого поколения, которое он пережил, но опыт не делал потери более легкими. В Скале из тех тирфэйе, кого Серегил любил, только волшебники жили долго, но даже и они могли быть убиты.
Серегил то и дело ловил на себе смущенный взгляд Микама: того тоже преследовали подобные мысли, но, по-видимому, тирфэйе было легче принять сложившуюся ситуацию. И именно Серегил виновато сдерживал коня, чтобы поскорее присоединиться к Алеку, словно юноша был костром, у которого можно отогреться.
Когда на следующий день отряд повернул на запад, дороги оказались подсохшими, а холмы и долины сплошь усыпаны крокусами и первоцветами. Пользуясь ясными ночами, всадники ехали допоздна и укладывались спать на голой земле, отпустив коней пастись.
Если бы не частые встречи с военными подразделениями, движущимися в сторону фронта, Серегил с трудом поверил бы, что на суше и на mope идут тяжелые бои. Впрочем, разговоры с солдатами Беки скоро показали ему истинную картину. Из десяти воинов, которых он видел раньше, уцелели всего четверо: Сира, Тила, Тэйр и капрал Никидес. Никидес с тех пор возмужал и обзавелся длинным белым шрамом на правой щеке. Остальные солдаты турмы были новобранцами, призванными в армию взамен павших в битвах.
— Ну, Бека, я всегда знал, что из тебя выйдет толк, — сказал Серегил, когда они расположились вокруг костра на ночлег. -Правая рука принцессы Клиа! Это настоящий успех.
— И что хорошо — они какое-то время будут в безопасности, — добавил Микам.
Бека сдержанно пожала плечами.
— Мы это заслужили.
— У нас были большие потери с тех пор, как ты в последний раз встречался с нашей турмой, господин, — заметил сержант Рилин, разминая затекшие за целый день в седле ноги. — Помнишь тех двоих, которых пленимарцы прибили к доскам? Гилли потерял руку, и его отправили домой, а Мирн поправился; они со Стебом теперь в декурии Бракнила.
— Мы потеряли Джарила у Широкого брода, после того как тогда вернулись,
— вставил Никидес. — Помнишь Кайлу? Она погибла в разведке.
— У нее был в турме возлюбленный, верно? — спросил Алек, и Серегил улыбнулся себе под нос.
Алек всегда рвался в армию больше, чем в этом признавался, и за то короткое время, что был знаком с ними в Римини, подружился со многими всадниками отряда Беки, а особенно потом, в тяжелые дни в Пленимаре.
Никидес кивнул.
— Да, Зир. Он очень переживал, да только жизнь не стоит на месте. Он теперь капрал у Меркаль.
— У сержанта Меркаль? — удивленно переспросил Серегил. Меркаль была старым ветераном, она обучала Беку, а потом попросилась под ее начало, когда Бека получила офицерский чин. — А я думал, она погибла в первом же сражении.
— Мы тоже так думали, — ответила Бека. — Она упала вместе с лошадью и сломала обе руки, ногу и несколько ребер. Но она выжила и догнала нас еще до снегопадов той осенью.
— Нам повезло, что она вернулась к нам, — сказал Никидес. — Она ведь в молодости служила вместе с самой Форией.
— Они с Бракнилом не раз выручали нас, — добавила Бека. — Клянусь Пламенем, их военное искусство раз или два спасало нас от неминуемой гибели.
Серегил терпеть не мог зря тратить драгоценное время, поэтому во время путешествия просвещал Алека и всех, кто желал слушать, в истории ауренфэйских кланов: их эмблемах, обычаях и, самое главное, связях. Алек впитывал знания, как всегда, с поразительной скоростью.
— Всего одиннадцать основных кланов! — рассмеялся он однажды, когда кто-то пожаловался на сложности ауренфэйской политической системы. — По сравнению с родственными связями скаланской аристократии просто ерунда!
— Не будь так в этом уверен, — предостерег его Серегил. — Иногда эти одиннадцать кажутся одиннадцатью сотнями.
Бека и ее солдаты позаботились и о том, чтобы Алек не утратил искусства фехтовальщика. Он скоро был весь покрыт синяками, но чрезвычайно доволен: он быстро восстанавливал свои трудно доставшиеся умения. В таких случаях Серегил демонстративно игнорировал полные надежды взгляды, которые кидали на него бойцы.
Колонны солдат встречались все чаще по мере приближения к перешейку, ведущему на полуостров; от офицеров Бека и Серегил узнали, что пленимарские корабли теперь хозяйничают на северном побережье Внутреннего моря и что нападения на восточную часть Скалы участились. Скаланские войска еще контролировали весь полуостров и канал, но сдерживать врага становилось все труднее.
