Твое имя - Платунова Анна (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Посвети! — Мара подняла ближайшие к ней листы, разгладила, поднося к «русалочьему огню», который Бьярн поднял повыше, и тут же, не сдержавшись, выругалась: — Проклятье! Проклятье!
На пожелтевших листах были изображены тщедушные тельца с непомерно большими головами, с тонкими конечностями и зажмуренными глазами.
— Это кто? Дети? — даже в голосе Бьярна сквозили ужас и отвращение. — Мертвые дети?
— Нет… — Мара качнула головой, хотя, признаться, это было первое, что ей самой пришло в голову, но секундой позже она поняла. — Это гомункулы. Кто-то выращивал в доме гомункулов. Понятно кто — бабка. Она умерла, и твари вышли из-под контроля.
В нависшей тишине вновь послышался шум легких шагов. Бьярн обвел светильником пространство, пытаясь увидеть хоть одно из этих созданий. Нет, чердак пока был пуст.
— Зачем кому-то делать такое? — глухо сказал он.
Мара с гомункулами еще дела не имела. Ведь эти создания — творение человеческих рук, и, к счастью, немногие люди готовы были совершить такую глупость. Но однажды она читала про них в книге, которую часто держала в руках в детстве… Нет, сейчас не время для воспоминаний! Мара мотнула головой, выбрасывая из головы все лишнее и сосредоточившись на главном.
— Жизненная сила! Вся нечисть охотится за ней. Но, в отличие от гомункулов, потребляет ее в свое удовольствие, а гомункул приносит ее хозяину, оставляя себе лишь малую часть.
— Бабка питалась жизненной силой? Чтобы продлить себе жизнь?
Бьярн схватывал все на лету. Мара быстро кивнула, соглашаясь.
— Да! Возможно, сначала это был только один гомункул. Но беда в том, что они бесконтрольно и быстро размножаются сами по себе. И все это время запертые здесь, высосав всю силу даже из стен — ты ведь заметил, что дерево в руках Горга превратилось в труху, — они теперь голодны и очень опасны.
— Что-то не больно бабке помогла ее хитрость. Померла старушка-то!
— Кто знает, сколько она прожила на самом деле. Может, лет сто пятьдесят вместо положенных восьмидесяти! Это неважно уже… Но я не понимаю — где же они?
У Бьярна черты лица вдруг застыли.
— Не знаю, где они сейчас… Но знаю, где они были! Мы их видели!
Мара смотрела, не понимая, чувствуя себя ужасно глупо. Чего она не заметила?
— Подвал, Мара! Не думаю, что бабка огурцы солила.
Мара ойкнула, как девчонка, и, не осознавая, что делает, вцепилась Бьярну в предплечье. Все эти кочаны капусты, помидоры…
— Бежим! — крикнула она.
Как она не поняла сразу! Ведь должна была догадаться! Во всех этих банках со специальным раствором находятся гомункулы. Дремлют, пока на дворе день, а когда наступает ночь, выходят и бродят по дому. Выискивают, озверевшие от голода, чем бы поживиться. А они, как Мара сейчас вспомнила, не только энергией питаются, но и живой плотью. И вполне вероятно, что в старом особняке не осталось уже ни крыс, ни пауков. Зато такая отличная вкусная добыча сама пришла в гости! Здесь нельзя больше оставаться! Даже ее силы не хватит на то, чтобы уничтожить всех расплодившихся тварей. Уйти, а утром вернуться и сжечь дом. Больше ничего сделать нельзя.
Бьярн все понял. Мара любила с ним работать еще и потому, что напарнику не надо было повторять дважды. Они рванули к выходу. Но слишком поздно.
Только теперь Мара разгадала, где твари прятались все это время и почему звук шел словно отовсюду. Деревянные стены, ставшие трухлявыми и ненадежными, вдруг пошли трещинами. Они крошились, выпуская наружу тех самых существ, которых напарники только что видели на рисунке. Гомункулы все это время прятались в перекрытиях дома и между стенами.
Пока Мара и Бьярн искали их на чердаке, твари поднялись наверх, окружили, а теперь медленно и верно двигались навстречу своей добыче.
Они были точно такими, как на изображении. Уродливые большеголовые создания с узенькими щелями вместо глаз и непомерно широкими ноздрями. Некоторые величиной с кочан капусты, другие — не больше ладони взрослого человека. Они неуверенно двигались вперед, переступая кривыми тонкими ножками, принюхиваясь.
— Бьярн… Они слепые… — прошептала Мара. — Молчи, застынь на месте.
Один из гомункулов повернул голову на звук и зашипел, разинув пасть, обнажив ряд длинных, острых, как иглы, зубов.
Бьярн стоял ближе к выходу, Мара у стены. Между ними три шага взрослого человека. А вокруг каждого постепенно сжималось кольцо, состоящее из желтоватых, влажно блестевших при свете «русалочьего огня» тел.
Даже если напарники не издадут больше ни звука, их все равно обнаружат на ощупь довольно скоро.
Бьярн подал Маре знак руками: «Прыгай ко мне. Я тебя поймаю. Успеем убежать». Мара отрицательно покачала головой. Они услышат и кинутся на Бьярна. Судя по острым зубам тварей, далеко уйти с Марой на руках ему вряд ли удастся.
Она закрыла глаза, прислушиваясь и, словно наяву, наблюдая, как темная энергия затопила чердак. В мешке, который Бьярн так и не снял с плеча, лежит «пожиратель тьмы». Они приобрели его за бешеные деньги и держали на самый крайний случай, а он, похоже, как раз наступил. «Пожиратель» безотказно действовал на любую нечисть, уничтожая темную энергию, которую та излучала. Любое создание тьмы впадало в оцепенение, достаточное для того, чтобы убить врага. Или, как сейчас, сбежать. Гомункулы же настолько малы, что «пожиратель» должен оглушить их до утра.
— Бьярн, — одними губами произнесла Мара, привлекая внимание напарника. — «Пожиратель»…
Один из гомункулов почти добрался до ноги Бьярна — еще пара мгновений, и вцепится. Выхода нет: их надо отвлечь, выгадать для него время. Мара сняла с пояса кинжал и, не обращая внимания на запретительные жесты напарника, провела по ладони.
Капли крови градом посыпались на пол. Гомункулы разом повернулись к источнику вкусного запаха. Их ноздри раздувались, рты были разинуты в предвкушении пищи. Они все теперь шли по направлению к Маре.
— «Пожиратель», Бьярн! — крикнула она.
Бьярн всегда действовал быстро. Мара не сомневалась: тех нескольких секунд, что гомункулы идут к ней, ему вполне достаточно, чтобы вытащить из мешка склянку с фосфоресцирующей жидкостью и разбить ее. Она забыла о том, что Бьярн не спал уже двое суток. «Говорила же тебе!» — с горечью подумала Мара, глядя, как Бьярн неуклюже выронил мешок, снимая его с плеча. Эта крошечная заминка дорого ей обошлась…
Когда она крикнула, гомункулы, теперь ясно понимая, где искать добычу, ринулись вперед. Десятки маленьких скользких тел облепили Мару со всех сторон. Карабкались по ногам, цепляясь за брюки, грызли сапоги. Она стряхивала их с себя, как крыс.
— Умри! Умри!
Вспышка за вспышкой озаряли чердачное пространство: одна за другой твари валились замертво, но их было так много, что освободившееся место тут же занимали другие. И вот Мара закричала от острой боли: самый крупный из гомункулов все же сумел вскарабкаться по ноге и вонзил зубы в бедро. И следом за этим несколько укусов тварей поменьше пронзили ее, словно молнии.
Это продолжалось совсем недолго — всего несколько ударов сердца. А ей чудилось — вечность. Бьярн наклонился за мешком, выхватил банку и швырнул об стену. Последовала ослепительно яркая вспышка, а следом за этим пространство словно застыло. Визгливые вопли гомункулов мгновенно стихли, и твари, словно перезревшие плоды с дерева, попадали с Мары на пол. Мара и сама едва не упала: ноги отказывались держать. Кровь заливала брюки, раны вызывали нестерпимую боль. Голова туманилась. Нет, нельзя терять сознание. Тогда не выбраться…
Бьярн подхватил ее на руки и бросился вниз по лестнице. Гомункулы не поднимутся до рассвета, а с восходом солнца станут неопасны.
Тщедушные тельца лежали по всему дому — вполне достаточно в качестве доказательства, чтобы получить деньги. Пусть Горг теперь сам разбирается со своим наследством. Вот только какая-то неясная мысль не давала Маре покоя, плескалась на самом дне, под слоем боли, страха и смятения.
Бьярн бегом нес ее по темным пустым улицам. В номере остались лечебные настои, укладка с инструментами — надо только добраться.
