Мара из Троеречья (СИ) - Gradiva Gala (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
— Как же ты пропустил их? — искренне удивилась Марушка.
— Я был бы в срок, если бы ехал в одиночку, — гаркнул он и добавил уже мягче: — Придется подождать. Или тебе не терпится оказаться там скорее?
Марушка задумалась, перекатывая в пальцах травинку, а Роланд сгрузил камни у будущего костра и пошел за хворостом.
— Роланд, — позвала она, — какие травы везет лодочник на берег? И зачем?
— Разные. И те, которые лечат от всего, — буркнул он, не оборачиваясь. — Кто надежду потерял, едет к острову, чтоб исцелиться…
Марушка фыркнула ему вслед. «Нет таких! Даже настоев нет и отваров… — подумала она, покусывая горький стебелек. — Но если к берегу приходят люди с хворями, я, может, смогу облегчить их страдания…» Она вздохнула и опустилась на землю. Прикусила подол и зубами вытащила нитку, чтоб перевязать собранные травы короткими метелочками — за два дня пути они высохнут, и она опробует их на себе. «Вряд ли Роланд станет протестовать. Особенно, если не узнает, — решила Марушка, — а мне-то теперь чего бояться?»
Она успела развесить метелки трав на ветвях колючего кустарника — Роланд задержался. Вернулся он, неловко придерживая ворох хвороста под мышкой — руки были заняты, ладони плотно сомкнуты. Марушка вскинула голову. Круглые красные ягодки посыпались ей в подол, спелые ударились боками, примялись, оставив бурые следы на ткани. Роланд вытер руки о штаны и перехватил удобно сухие ветки.
— Что это ты принес? — девочка поднесла ягодку близко к глазам, покрутила и сощурилась. — Волчью ягоду?
— Хлеб закончился, — фыркнул он. — Вишню степную нашел.
— А… — Марушка задержала взгляд на одежде воина, испещренной белыми пятнами, и неловко хихикнула, — в чем ты вывалялся?
Роланд раздраженно отмахнулся. Он умолчал, что за горстку ягод пришлось воевать с шумной стайкой дроздов-рябинников, обосновавшихся на северной границе степи. Назойливые птицы, чьи громкие трели досаждали ему и в Самборе, не собирались за просто так отдавать облюбованную ими, усыпанную спелыми ягодами вишню и атаковали скопом, щедро орошая противника струей едкого помета.
— Жуй молча, — бросил Роланд и принялся оттирать потеки с плеч. Пучки сухой травы быстро приходили в негодность, а на рукавах все еще оставались следы, и он мстительно размышлял, что если бы не девчонка, с десяток пичуг, несмотря на скромные размеры, могли бы послужить ему сытным ужином. А о слипшихся на затылке волосах предпочел не вспоминать — до первой, пусть даже самой илистой и мутной лужи.
* * *
Только спрыгнув с борта на гладкие камни пристани, Лис ощутил, как завертелось в голове, и подкатила тошнота к горлу, но списал на усталость — последние ночи он даже не вздремнул по-человечески. Подумаешь, укачало.
От каждого шага, что приближал его к пограничному Чарограду, нутро скручивало от липкого, животного страха. Временами он ловил себя на мысли, что еще не поздно повернуть, сбежать, затаиться в каких-нибудь Резных Петушках, а там, если повезет — выловить Воробушка, разнюхать обстановку в Кемьгороде, подмазать нужных людей, если придется, упасть в ноги новому главарю… Но с намеченного пути упрямо не сворачивал.
На ночлег расположились в лощине. Купленную на пристани снедь коротышка уплетал с завидным рвением. Он оказался вовсе не вором, как Лис предположил вначале, а торговцем — зажиточным и уважаемым человеком при дворе Чароградского князя, носил имя Молчан, о чем поведал ему на челне, и напоминал по мере необходимости. Лис слушал его россказни вполуха. Изредка коротышка замолкал, но долго не выдерживал.
— …и вот, надо на поклон идти, — спрятал он голову в плешивый ворот. — Так что, ты, если не выдумал, что знаешь, где ключ достать — мое спасение. В долгу не останусь, это ты не думай. Только сразу скажешь, как я помог. Князю Финисту скажешь — он меня отстоит, если чего. Только он должен знать, что я полезным был, не впустую деньги промотал… Ясно?
— Угу, — рассеянно кивнул Лис.
Высоко в ветках дремала пустельга. Стояли стреноженные лошади неподалеку. Молчан, похоже, оттягивал появление в Чарограде, как мог, и предложил было добираться на своих двоих, но Лис не желал медлить. У торговца с пристани он присмотрел крепкие сапоги, взамен почивших в болоте, но брать не стал. И без них, за скакунов пришлось знатно поторговаться и рассчитываться последними камнями — бывший купец, а ныне ханов прислужник, не соврал и оказался гол как сокол — в карманах у него лишней монеты не завалялось.
— Мне-то много не надо — разочек кости бросить, так — тьфу! — удачу проверить… — разводил он руками, блуждая взглядом по лощине. — А дальше, как в тумане — будто кто моей рукой водит. И всегда, понимаешь, медяшки не хватает, чтоб отыграться… Так-то я бы всех взул. А в долг мне больше не дают… — проглотил он обиду, и стукнул кулаком по ладони.
Лис единственный раз с самого момента знакомства с искренним сочувствием закивал, но от партейки, тотчас же предложенной Молчаном, наотрез отказался. Даже, если просто «на интерес» играть — сам не заметишь, как очнешься без портков.
— Перемелется, — неуверенно пробормотал коротышка, укладываясь возле гаснущего огня. — Князь Финист верность мою не забудет, за меня словцо замолвит…
Вскоре он захрапел, распугав гортанными трелями сверчков. Лис долго не мог уснуть. Лежал, глядя наверх. Там, высоко-высоко под небесным куполом бежали друг к другу, прячась и выныривая из пушистых облаков, мерцающие точки созвездия Собак.
* * *
Солнце вошло в зенит и украло тени. Темной смазанной полосой в мареве дрожащего воздуха выделялся на горизонте прибрежный город. Марушка тряслась на лошадином крупе, вцепившись ладонями в рубаху Роланда и, казалось, всем телом прилипла к его взмокшей спине.
— Еще немножко, — успокоил он не то девочку, не то всхрапывающего коня, и спешился.
Марушка перебралась в седло. Приближающийся город не сулил ей ничего хорошо. Впрочем, она почти свыклась с мыслью, что все закончится там — на острове, казавшемся издалека серой мушкой на водной глади.
На болоте она привыкла выполнять приказы старухи и получать наказания за любую небрежность, особенно, когда та касалась лечебного дела. Федора, может, и не привила ей особенной любви к людям, но уж точно научила жертвовать многим ради хворающих, будто готовила заранее — силами, сном, временем, которое можно было потратить на забавы в лесу. А теперь вот придется пожертвовать и жизнью. Проще и спокойнее было думать, что это ее знахарский долг — отдать ради сотен других одну, свою. Но как же не хотелось!
Одного Марушка понять не смогла. Старуха создала ее, как творила обереги, только по образу и подобию своему: две руки, две ноги, копна непослушных волос — не отличишь от деревенской девки. Лис вот не отличил. Она чувствовала и радость, и горечь, даже захворать в пути успела… Неужто придумала все? Насмотрелась на других, научилась повторять: хмурить брови, когда злилась и растягивать губы в улыбке? Марушка вскинула голову — прибудет на остров и прямо спросит, раз Роланд молчит. Вряд ли мудрецы откажут в последней просьбе.
Перед ними вырастали домики, каких она доселе не видала — словно коробочки, вылепленные из красной глины, поднимались они над землей, смотрели на путников пустыми окнами, свисали над улочками шаткими надстройками, превращая город в осиное гнездо. Краем глаза Марушка заметила покрытые сухим осотом шалаши.
У грязной лужи копошились дети, гоняя прутиками головастиков. Где-то надрывно плакал младенец. Мелком выглядывали из окон измученные серые тени и прятались обратно, обожженные солнечным светом.
Роланд поморщился и остановил коня, осматриваясь.
— Я был здесь слишком давно, — пробормотал он, — а город очень вырос…
Замешательство его было недолгим — из подворотен помалу стекались люди.
— Чего желает господин? — человек в длинных одеждах отвесил ленивый поклон.
