Город чудес - Беннетт Роберт Джексон (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
Рука Сигруда падает.
— Да.
— Хорошо. Тогда слушай.
Вошем скользит сквозь мирградские улицы, как пылинка сквозь солнечный луч. Он теперь движется осторожно, прислушиваясь к трескучему гудению электрических фонарей, к гудкам и тарахтению далеких автомобилей. Он уже много раз ходил этими тропами, и все кажется таким же, но то видение задержалось в его разуме: стены превращаются в темное основание башни, которая тянется к небесам…
Он вздрагивает, приближаясь к своему жилому дому — одному из многих, потому что ему приходится постоянно перемещаться, чтобы оставаться в безопасности, — и замирает перед дверью.
Бросает взгляд вдоль улицы. Ищет витающие в воздухе возможности.
Встреча с полицейскими. Шальной вопрос от старухи, которая живет этажом ниже. Обвал потолка из-за сгнившего водопровода, серьезная драка между супругами из соседней квартиры, нищий, перевернувший масляную лампу в переулке в двух кварталах отсюда…
Неужели кто-то из этих неспящих в ночи представляет для него угрозу? Неужели такое возможно? Если да, он ничего не видит. Будь оно так, он бы увидел.
Вошем входит в дом и быстро идет по коридору. Добирается до своей двери, сует ключ в замок и одновременно проводит пальцем по коричневой шпоновой панели. Та от прикосновения становится слегка горячей, узнает его, приветствует. Дверь распахивается перед ним.
Вошем заглядывает в свою квартиру. Та выглядит пустой, но ему так нравится: иногда он просто сидит и купается в возможностях, которые предоставляет такое пустое место. Он улыбается, вздыхает с облегчением, входит и зажигает свет.
Тот не загорается.
Вошем, сбитый с толку, смотрит на выключатель.
Затем дверь захлопывается у него за спиной.
Вошем вертится на месте. Хотя в комнате темно, он смутно видит позади себя черную женскую фигуру с длинными жилистыми руками и гладким, как полированный камень, лицом. Одна темная когтистая рука вонзается в дверь, и существо выпрямляется в полный рост, на несколько футов выше головы Вошема.
Вошем таращится на незнакомку. Он не понимает, что происходит.
— Как… как…
— Как же ты не предвидел, — произносит позади него тихий, холодный голос, — что такое возможно?
Вошем медленно поворачивается. В центре его пустой квартиры стоит молодой человек. Кожа у него бледная, волосы темные, а глаза — как сырая нефть. Правая рука спрятана в складках темного одеяния, которое шелестит и подрагивает от далекого стрекота и шороха, словно полуночный лес.
Вошем ищет вокруг себя возможности и обнаруживает, что их нет. Есть лишь неизбежности — а они для его взгляда почти невидимы.
— Мы следили за дрейлингом, — говорит Ноков, подступая. — Смотрели, куда он пойдет. И кто же вышел из той же самой двери, как не старый добрый Вошем, который так весело смеялся много лет назад? — Ноков пытается улыбнуться, но, похоже, он этого не умеет. — С того момента возможностей не было, Вошем. Только неизбежности.
Он подходит ближе. Вошем понимает, что ему приходится задирать голову, чтобы смотреть Нокову в лицо, как будто тот внезапно сделался ужасно высоким.
— Я бы спросил тебя, где они, — говорит Ноков, — и как до них добраться. Но мне это не нужно.
Звезды над ними начинают гаснуть.
— Когда тебя пожрет ночь, — шепчет Ноков, — будет так, словно я всегда все знал.
Тени сближаются, как падающие стены.
— И все ваши защитные сооружения, которые якобы невозможно преодолеть… — Лицо Нокова растворяется среди теней. — Ну, когда твои таланты окажутся в моем распоряжении, все это не будет иметь никакого значения, верно?
Тьма наполняет разум Вошема.
13. Человек, утративший надежду
Сигруд ведет дребезжащий автомобиль через холмы за пределами Мирграда, где низкорослые, ползучие заросли почти поглотили дорогу. В привычных условиях такое путешествие заняло бы несколько часов, но на выезде из города его встретила лишь горстка контрольно-пропускных пунктов. Кажется, в Мирграде теперь дороги используются для того, чтобы по ним ездить, а не в качестве системы безопасности.
В конце концов он видит на холме в отдалении усадьбу губернатора полиса и со странным облегчением убеждается, что она почти не изменилась, хотя пулеметы на стенах теперь более продвинутые, чем он помнит.
Достигнув перекрестка, Сигруд медленно поворачивает. Примыкающая дорога выглядит темной и заброшенной. Он вспоминает, что сказала Мальвина: «Ты подъедешь к перекрестку, а от него двинешься по узкой извилистой дороге по направлению к ферме. С северо-восточной стороны от перекрестка есть роща. За нею овраг. Пройдешь через них на восток и в итоге доберешься до нужного места. Когда закончишь, я буду ждать тебя возле сторожки».
Но что это за «нужное место»? Какая-то рана в самой реальности? Он не знает. Но выходит из машины и пускается в путь.
Сперва кажется, что это похоже на многие операции, усадьба, и сторожевые башни черными скелетами вырисовываются в ночи. Достигнув оврага, он его проходит и выбирается в заросли на другой стороне. Он идет и идет, не встречая никаких проблем и, безусловно, не замечая ничего необычного.
Но потом все делается… странным. Пространство между деревьями становится больше — очень медленно, однако в конце концов Сигруд это замечает. Подлесок редеет, словно ему не хватает света. Но так не должно быть, ведь деревья высоко в горах обычно низкорослые, кряжистые, с морщинистой корой…
Он оглядывается, освещает фонарем несколько ближайших экземпляров и видит, что лес очень сильно изменился. Деревья здесь высокие и прямые. Вообще-то даже очень высокие. Сигруд оглядывается; хотя усадьбу губернатора полиса отсюда не видно, ощущение такое, что он перенесся в какое-то весьма далекое место.
«Это… очень странно», — думает дрейлинг. Впрочем, наверное, это хороший знак, означающий, что он направляется в правильную сторону.
Сигруд идет сквозь лес. Воздух меняется: делается суше, прохладнее. Деревья продолжают становиться все выше — и выше, выше, — но он упорно игнорирует эту перемену.
Наконец он достигает финала пути.
Сигруд думал, что упомянутая Мальвиной граница будет тонкой и незаметной: столь многие божественные творения представляют собой невидимый результат возни с правилами, которые лежат в основе реальности. Но то, что открывается перед ним, ни невидимым, ни тонким не назовешь.
Сплошная грубая черная каменная стена резко рассекает лес надвое. Она примерно двенадцати футов высотой — слишком высокая, чтобы он мог вскарабкаться, — и длится на север и юг, насколько хватает взгляда. На ней нет ни отметин, ни знаков — ни намека на то, кто ее воздвиг и почему она здесь.
Сигруд в задумчивости почесывает подбородок. Ему приходит в голову, что этот лес может быть весьма похож на убежище божественных детей — то есть он не часть нормальной реальности. Идея дрейлингу не нравится.
