Стеклянное Рождество. Часть 1. Затянувшийся Сочельник (СИ) - Холод Корин (читаемые книги читать txt) 📗
— А самолёты и корабли? Опять же, кажется, альбатросы залетают боги знают куда от берега. Ну, и само дно морское — тоже сплошь в тени. Или добрая память Садко мешает перемещению в толще вод?
— Был у меня уговор в те времена, когда затонула Атлантида… — засмеялась Тень, подхватывая своего кавалера под руку и увлекая ко входу в башню. — Но это всё — дела давно минувших дней, а если я буду излишне увлечённо пускаться по волнам моей памяти, ты сообразишь, сколько мне лет, и тогда я тебя надёжно и крепко отпугну. Хотя… я всё равно буду рассказывать, как будто ты не знаешь!
— Ни в коем случае не сомневаюсь, миледи. — Демон снова усмехнулся. — И даже приветствую это благое желание. Видишь, я умею быть куртуазным.
С этим словами он кивнул молодому человеку в небольшой утеплённой кабинке, который должен был принимать билеты безумцев, решившихся в морозный день пообедать на высоте. Юноша ответил таким же кивком, и пара вступила под сень ажурной металлической поэмы Гюстава Эйфеля.
Трёхтонные балки, скреплённые хитроумной системой заклёпок, тихонько пели под ноябрьским ветром в ожидании близкой зимы. Тонкому голосу воздуха вторил неслышный для человеческого уха шорох снежинок. Воин изысканно поклонился, пропуская свою спутницу в двери лифта, и вошёл следом.
— Подумать только, — пробормотал он, небрежным мановением ладони запуская механизм на нужный этаж, — и эту красоту некогда называли «ненавистной колонной из железа и винтов». И кто? Лучшие люди Парижа. Дюма-сын, Ги де Мопассан… ещё одно свидетельство того, что даже самые крупные авторитеты могут жестоко ошибаться. Не находишь?
— Все ошибаются, — улыбнулась Тень. — Даже я. И Алехандро. И Палач. И главы Агентства… Впрочем, тебе ли не знать? Ты ведь напрямую знаком с Принцем. Если я правильно помню.
Двери лифта раскрылись, впуская в кабинку волну холодного воздуха. Тень, уже скользнувшая в роль простой смертной туристки, очень натурально вздрогнула и поёжилась. Воин покосился на неё, сплёл причудливый узор пальцами левой руки над ладонью правой, и манто на плечах его спутницы потяжелело, приобретая поистине материальную плотность. Вещность. От меха потянуло хорошо выделанным материалом, а в тех местах, где он прикасался к обнажённой коже, поселилось тепло. Отнюдь не зыбкое, не желающее теряться, выдерживающее капризы своевольной французской погоды. Удивлённый взгляд Тени быстро сменился благодарным.
— Два глинтвейна, — коротко бросил демон согнувшемуся в поклоне метрдотелю. — По-немецки, в глиняных кружках. Побыстрее. Место под навесом, но с видом на город. Меню. В такую погоду горячие блюда будут вашим преимуществом.
Произношение демона оставляло желать лучшего. Впрочем, в его акценте скорее звучала та же Германия или на худой конец Австрия, но никак не Россия.
— Не извольте беспокоиться, месье Герьё, — метрдотель — пожилой мужчина с явно военной выправкой — неспешно распрямил спину и солидно покивал. — Готовы и обогреватели, и горячий какао для мадемуазель. Глинтвейн красный или белый? Быть может, грог покажется вам более соответствующим погоде выбором?
Воин подумал несколько секунд и кивнул.
— Будем считать, что я определился с выбором. Но первый заказ в любом случае сделает мадемуазель. — Он повернулся к спутнице. — Доверишься мне, нашему новому приятелю Арно — или выберешь сама?
— Сегодня я — девочка, и я ничего не хочу решать, — кокетливо склонила голову набок Тень, выговаривая слова с чистейшим парижским прононсом. — Феминизм подождёт пару часов, пусть выбирают мужчины.
— В таком случае — два грога, — Воин прищурился. — Мадемуазель — с корицей и гвоздикой, мне — с виски вместо рома.
— И меню сразу же, — «новый приятель» вновь поклонился. Спина у него была как доска. — Разумеется, месье Герьё. Прошу за мной.
Арно провёл пару к уютному столику под навесом в окружении электрических жаровен и удалился в одному ему известном направлении.
— Не подумай, — демон подвинул стул Тени, уселся сам, поёрзал, устраиваясь поудобнее, жестом приманил к себе пепельницу и извлёк портсигар, — так вот, не подумай лишнего: не так часто я здесь бываю. Просто Арно мой старый… скорее даже должник. В семьдесят втором я вытащил его из оч-чень неприятной ситуации, в которой фигурировало трофейное оружие времён Второй Мировой, слитки холодного железа, две-три дамы из весёлого квартала и человек по имени Ален-Эмиль-Луи-Мари [20]. С тех пор Арно остепенился, бросил свои авантюры, крепко занялся кулинарией и вот — дорос. Но меня помнит. И лишних вопросов на людях не задаёт. Из серии «Почему это месье Герьё выглядит, как и сорок лет лет назад?». А наедине я ему давно всё объяснил.
Воин с видимым наслаждением закурил и разогнал дым ладонью.
— Ну что, будем говорить о башмаках, о кораблях, о сургучных печатях, о капусте или о королях? Я искренне уважаю твоё желание быть девочкой в области нарядов и заказов, но тему для разговора для начала попробую уступить тебе. Хотя бы из вежливости. Ladies first. В противном случае, мы будем говорить только о тебе.
И он широко улыбнулся.
Его спутница насмешливо хмыкнула в ответ и раскрыла меню, почти мгновенно появившееся на их столике. Судя по всему, господин Арно муштровал своих официантов на совесть.
— О, эта тема ещё не раз всплывёт в разговоре, я люблю говорить о себе, — задумчиво пробормотала Тень, водя пальцем по изящным строчкам на глянцевой бумаге. — Но поскольку ты появился в Агентстве уже после моего ухода, а подробности о жизни интересных мне людей и нелюдей я предпочитаю узнавать не у теней, а у них самих, лично… будем знакомиться обоюдно.
Она благодарно улыбнулась Арно, который лично поставил перед ней пузатую глиняную кружку с дымящимся грогом. Тут же пригубила согревающий напиток. И, не стесняясь чужого присутствия, нахмурила брови, вспоминая:
— В каком году мы с тобой пересеклись? В шестидесятом? Принц попросил меня посодействовать с той диадемой, представил тебя как своего протеже, и ты был тогда совсем молодой, злой и наглый… Мы практически и не общались, но у меня хорошая память на лица.
— Спасибо, Арно, — коротко поблагодарил Воин. — Мы позовём, когда будем готовы сделать заказ. — И без перехода отозвался: — Я был не просто злой. Я был в ярости. Для меня война тогда ещё не кончилась. Изволишь ли видеть, я в процессе оной долго и смачно партизанил. Вошёл во вкус, так сказать. В то время для меня весь мир делился даже не на людей и нелюдей, а на своих и чужих. При этом «своим» для меня был только Принц. И с ужасной для меня скоростью стареющие бывшие сослуживцы. Этот хитрец привлекал меня к своим делам по поводу и без. Главное, чтобы я стравливал пар из-под черепной коробки. Мне тогда было глубоко и страшно наплевать на происхождение и значение этой диадемы… внучки Императрицы Индии.
— Она же — внучка бабушки Европы? — подняла брови Тень. — Ну ты и эвфемизмы выбираешь… для последней представительницы некой правящей семьи…
Воин ухмыльнулся и затушил окурок.
— Это сейчас я такой умный, что помню все эти хитросплетения старых кровей. А тогда… тогда я был практически Портос. Дрался потому, что давали драться. Наставник велел охранять вас и в случае чего наделать шума. Я сделал, как было велено, — демон поморщился. — Не лучший эпизод моей биографии, если вдуматься. В те времена приказ значил для меня гораздо больше собственного мнения. Принц, хвала всем великим силам, терпел меня и учил жить в мире людей. Вот, выучил на свою голову, — он вполне искренне рассмеялся. — Чем-то интересным я стал гораздо позже. Неудивительно, что тогда ты не особо обратила на меня внимание.
— Я всегда была слишком ветрена и легка, чтобы меня можно было заинтересовать по-настоящему, — пожала плечами Тень, снимая манто и вешая его на спинку стула. — Капризная вертихвостка, так меня называл твой предшественник.
— Позволь с ним не согласиться в такой оценке, — прищурился Воин, прикуривая новую сигарету. — И с тобой, если уж на то пошло. Ты слишком часто и активно притворяешься ветреной и капризной, чтобы на самом деле таковой являться. А Рыцарь… порой он был излишне резок и стереотипен в суждениях. Потому и ушёл со своего поста.
