Детектив Марк Вентура (СИ) - Фиреон Михаил (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
— Так леди Вероника тоже ведьма, как и Анна? — уточнил он у коллеги.
— Да дрянь эта ваша Анна… Вот она что. Вот мы все сидим, служим, приказы там выполняем, работаем, расследуем, а когда придет время править леди Веронике, сдаст всех нас ваша Анна под суд и в качестве доказательств еще и протоколы с нашими же подписями прикрепит. Где, как и что мы с вами делали. И будем рассказывать потом что это нам приказали сверху того не делать, этого не трогать, сюда не ездить, и что попробуй не выполни, не то что взашей вытолкают, убьют, семью сиротами сделают… И каждого же заставят отвечать перед трибуналом, как на Страшном Суде… Вот так вот все и будет, запомните это.
— Ага — задумчиво ответил Вертура — но все же…
— Что? — найдя свой нож, сел на пол лейтенант. Его коса растрепалась, растрепались и ворот рубахи и усы, шапка съехала на лоб. Он сидел на досках растерянный, пьяный и несчастный, и детективу даже стало жалко его от того, что тот напился настолько, что взял вот так вот и выговорил все, что у него было на душе человеку, которого знает всего несколько дней. Ему подумалось, что в Мильде за такую распущенность он сам по молодости не раз получал розг, и что, наверное, раз такие вещи открыто говорят и обсуждают даже в полиции, то в Гирте действительно все намного хуже, чем ему показалось в первые дни.
— Схожу еще за ювом — убедившись, что пить больше нечего, поднялся с кушетки детектив.
— Нет! — с угрозой заревел лейтенант, ухватил его за полу мантии и резко потянул к полу, продемонстрировал зловеще блеснувший в свете лампады на столе остро отточенное лезвие — сдавать меня шерифу побежите?
— Нет, купить выпить — присел рядом с ним на корточки Вертура и уставился в пьяные, налитые ненавистью, ничего не понимающие глаза коллеги — у нас кончилось, схожу, возьму еще пару кувшинов и поесть…
— Поклянитесь.
— Клянусь. Слово чести.
Лейтенант отпустил его. Его рука безвольно грохнулась на колени. Взяв свою поясную сумку и набросив на плечи мантию, детектив, надев ботинки и накинув на петли шнурки, чтобы не завязывать целиком, пошел вниз за новым кувшином, чтобы по дороге как следует обдумать все услышанное.
Непогода накрыла город. Лил дождь, сверкали молнии, в пустом и холодном камине отдела Нераскрытых Дел уныло завывал ветер, задувал в дымоход с крыши. Доктор Сакс потеплее закутался в свой плащ, сказал что холодно и сообщил, что раньше пятнадцатого сентября, уголь не завезут, высказал предположение, а не купить ли дров на свои деньги. Но скидываться никому не хотелось. Выход посоветовала Инга, мрачно напомнила, что в таких ситуациях просто надо выкрутить до предела все газовые рожки. Все посмеялись, но именно так и поступили. Теперь в зале стало не только холодно, но еще и душно. Но Инга явно не была автором этой идеи — из длинного коридора и с лестницы тоже тянули кислой духотой — похоже, также поступали и в других залах и кабинетах. Приглушенный калильный свет у стен порождал густые тени в углах и под столом, за окнами стояла непроглядная дождливая мгла. Инспектор Тралле и капитан ночной стражи Герман Глотте поднялись наверх и закурили свои трубки так густо и дымно, что дышать внизу стало совсем нечем. Мариса надела свой плащ, накинула капюшон и демонстративно открыла окно рядом со своим рабочим местом. Ароматы реки, мокрых листьев и напоенной дождем земли холодной, бодрящей волной полились по помещению. За пеленой текущей воды, за ветвями тополей и ив, растущих на бастионе с торца здания полицейской комендатуры, было темно, через ветви растущих на старом земляном валу деревьев едва проглядывали огни набережной и домов на противоположном берегу реки. Мерный шелест дождя и темные окна на фоне подсвеченных лампами стен, навевали мысли об уходящем лете. Мариса взяла чистый лист бумаги и быстрым росчерком накатала название истории, которую хотела написать сегодня, чтобы отправить в литературный журнал на конкурс в Мильду.
Со двора вернулся усталый и промокший Фанкиль. Снял отсыревший плащ, бросил рядом с вешалкой такой же мокрый зонтик, огляделся, и, не найдя иного собеседника, подсел к столу Марисы, но не сказал ни слова, ожидая, когда она первой заговорит с ним.
— Я хочу написать книгу! — нажаловалась она рыцарю — но у меня ничего не выходит… Вроде в голове все связно, а на деле получаются какие-то дрянь и мракобесие. Совсем не то, что я хотела.
И сделала такой вид, словно приготовилась слушать, как ее начнут утешать, а она в ответ будет скептически качать головой, слышали мы все это, все не так, вам не понять, какой я талант и насколько мир ко мне жесток и несправедлив.
— Анна Мариса — обратился к ней Фанкиль — это же ваш псевдоним в «Пегасах» верно?
Мариса вздрогнула, покраснела и попыталась спрятать глаза, но рыцарь улыбнулся, пытаясь ее приободрить.
— По правде говоря, идея про детектива, перемещающегося через планарные пласты, раскрывающего заговор падших духов, которые строят машину, чтобы замедлить ход времени и тем самым обмануть Бога… Просто великолепна. Это вы сами придумали?
— Они разгоняют вселенную до скорости света, так что время замедляется и для Бога снаружи оно идет нормально, а для них правление в сотворенном мире продлевается фактически навечно — разъяснила она, как будто вызубрила по учебнику — но для этого им надо построить машину, которая сможет разогнать сразу все планарные пласты. Машина будет похожа на юлу, которая раскручивается, создает движение… Я рассказала леди Хельге, но она ничего не ответила… Я думала, она поможет мне, она же сама меня всему этому учила, а она сказала, что я зря трачу время.
— А представьте себе, что на самом деле все так и случилось — достал фляжку машинной выделки с тесненным на выпуклом краю крестом и сделал небольшой глоток, Фанкиль — первые христиане ждали пришествия Христова почти сразу после его Воскресения. Потом его ждали тысячелетиями. А потом был мировой пожар и много чего еще, как предсказано в Откровении Иоанна Богослова и в Библии. И ведь это нисколько не противоречит вашей идее. Господь творил мир не за семь календарных дней. Также и Последние Дни не будут днями, а проповедь Евангелия Христова не обязательно будет идти только в пределах одного города, континента, одного планарного пласта… и мы с вами все еще живем. А с Воскресения Христова прошел уже, наверное, не один десяток тысяч лет. Конечно же есть люди, которые могут не согласиться со столь безумной идеей, но вы можете быть недалеки от истины. Возможно, где-то действительно стоит похожая машина и замедляет время, тем самым продлевая агонию ее создавших падших сущностей и последние дни тварного мира в ожидании полного распада материи и рассеивания наполняющих его энергий…
— Вам надо читать с кафедры — кисло улыбнулась Мариса.
— Да, у нас был курс — согласился Фанкиль — но, к сожалению, для того, чтобы проповеди были действительно полезными и хорошими, мало быть просто ловким на язык.
— Иногда вы говорите почти как по книжке — ответила ему Мариса.
— Это опыт. Запоздалые ответы на вопросы, которые никто никогда больше не задаст тебе — скривил скулы в натужной улыбке рыцарь — кстати, вот вам тема для рассказа. Только что ездили смотреть на черного человека. Я было думал, что это шарлатаны просто вымазали гуталином какого-то артиста, но он действительно черный. Но не демон, как из той самой далекой страны. Такие люди живут где-то за проливом, что отделяет долину реки Эсты от юго-восточных пустынь. Он каннибал, кроме черных очков, это у него такой тотем, не носит никакой одежды, и его будут показывать в клетке, чтобы родители пугали им на ночь своих детей. А второго каннибала мы будем допрашивать сегодня вечером…
— Вы предлагаете написать мне, как два каннибала забрались в город и ночами приводили в ужас его жителей, а потом поймали друг друга и съели? — даже не дослушав его, скептически уточнила Мариса.
— Вот вы уже и придумали идею. Два каннибала. Черный и белый — улыбнулся ей Фанкиль, достал трубку и, невзирая на запрет курить в учреждении, встал и прикурил от газового рожка на стене — а ваш детектив их ловил. Такого, я еще ни в каком журнале не видел. Среди всех этих афтараф возомнивших себя писателями и чрезвычайно одаренными личностями, к сожалению, слишком мало настоящих психов, способных по-серьезному взбудоражить привычную к любым соплям и крови, публику, пробудить в ней хоть какие-нибудь чувства и мысли.
