Отдел (СИ) - Сальников Алексей Викторович (лучшие бесплатные книги .txt) 📗

— И у меня тоже, — сказал Игорь Васильевич, — в жену вселился, когда ей сорок три стукнуло, а в дочку, когда она подростком стала. Ты, кстати, увидишь, во что твой сын превратится лет в тринадцать, — охренеешь. И, главное, поскольку всегда на работе, кажется, что эта перемена в один день произошла. Вот увидишь. Тебе наш Молодой, которого бури гормональные уже почти миновали, ангелом покажется.

Упоминание гормонов задело Игоря за живое, потому что в памяти сразу всплыла жена с разговором про пролактин. Молодого тоже что-то зацепило в словах Игоря Васильевича, он покашлял и напомнил:

— У нас тут вообще-то не книжный клуб. И мы тут не очередную книжку доктора Спока обсуждаем. Вы пить будете? Или только языками трепать?

— Мы и то и другое будем делать, — заверил его Игорь Васильевич, — так что терпи.

Глава девятая

За день до выезда Фил приготовил грибной суп, а Игорь не любил грибы, поэтому Фил поел этого супа один, и когда Игорь Васильевич заметил зеленоватый цвет лица Фила, видимый даже в гаражном свете, и то, какой мелкой испариной покрывался его лоб, — Фил признался, что его еще и подташнивает и в желудке такое чувство, будто он проглотил нож, — Игорь Васильевич спросил, чего такого поел Фил, а тот рассказал про грибы. Весь этот разговор происходил уже перед самым выездом на допрос, и решать нужно было быстро.

— Давай-ка ты здесь останешься, — предложил Игорь Васильевич, — пока тебя на понос не пробило.

— Да не, нормально все, — Фил принялся строить из себя героя и даже улыбался, но улыбка у него была какая-то не бодрая, а больше жалкая, от которой не веселее становилось, а только как-то жутко.

Даже на Игоря Васильевича эта улыбка произвела впечатление, потому что он сказал, чтобы Фил собирал манатки и уматывал или домой, или в подсобку, или к себе в кабинет, а сначала пускай выпьет активированного угля или вообще вызовет «скорую».

— Да это не грибы, — возразил Фил, — что с ними будет, с консервированными? Это же не в лесу. В консервы бледных поганок не кладут. Это больше на кишечный грипп похоже.

— Всякое, знаешь, бывает, — сказал Игорь Васильевич. — Я тут читал, что мужик какой-то батон сожрал, а батон в пекарне кто-то снотворным начинил. Еле откачали. А с кишечным гриппом ты и подавно не нужен. Хрен тебя знает, начнешь прямо на квартире свои биологические следы с обоих концов ронять. Так что давай, сматывай удочки, и без тебя справимся.

Фил поартачился для порядка, но видно было, что ему правда нехорошо, а убедительные реплики Игоря Васильевича только больше уверили его в том, что больным на допрос лучше не выезжать.

— Давай, иди уже, блин, под крышу, стахановец херов, — похлопал Игорь Васильевич Фила по спине. — Давай-давай, не задерживай боевых товарищей.

Фил уплелся в котельную.

— Может, Рената взять для разнообразия? — подумал вслух Игорь Васильевич.

Ринат Иосифович, стоявший тут же, под крышей гаража, несколько оживился, только непонятно было, рад он предложению Игоря Васильевича или же это предложение его пугает.

— Вообще-то по протоколу положено, чтобы трое шли, — промямлил Ринат Иосифович.

— По протоколу много что положено, — бодро отвечал Игорь Васильевич. — Иди лучше прими, что Фил сдать должен.

Уплелся и Ринат Иосифович. Игорь Васильевич посмотрел на оставшихся с иронией. И Молодой, уже сидевший в машине — ногами на своей бандуре, и Игорь выглядели почему-то неуверенно, когда узнали, что Фил с ними не едет.

— Так, Молодой, не волнуйся, для тебя ничего не изменилось, пистолетик отдай дяде, — разъяснил Игорь Васильевич создавшуюся ситуацию. — Машину я поведу. А на тебе, Игорек, составление двойного отчета, за себя и за того парня.

— А что на мне-то? — слегка возмутился Игорь. — Давай хотя бы пополам поделим.

— Там видно будет, — уклончиво ответил Игорь Васильевич и полез на место водителя, заметно качнув «Газель» в свою сторону, когда залезал. Игорь вскарабкался к Молодому в салон.

— Сразу газировочки купим или по пути заскочим? — обернул к ним свою голову Игорь Васильевич, заводя мотор фургончика. — Таблетки от тошноты, может, кому выдать? Бумажные пакетики?

— Васильич, крути уже баранку, смотри на дорогу и знай свое место, — огрызнулся Молодой.

Игорь Васильевич, как всегда, охотно посмеялся и повел машину к выезду, там пришлось немного подождать, когда придет Ринат Иосифович, чтобы поднять шлагбаум, но тот все не шел, может, опасаясь, что его возьмут за компанию, и Молодой, свистяще матерясь, выбрался из машины, поднял шлагбаум, посмотрел, руки в бока, как «Газель» выехала с территории, опустил шлагбаум и снова забрался внутрь, запыхавшийся от непонятной Игорю злости.

Игорь Васильевич шустро погнал, выезжая из города. Машину уже не так сильно переваливало с боку на бок на ледяных кочках промзоны, снег подтаивал и разваливался под шинами, было слышно, как выплескивает из колеи подмерзшая сверху, но уже не успевшая совсем замерзнуть вода. Было так жарко, что Игорь приоткрыл окошко рядом с собой, то же самое сделал и Молодой с окошками, которые были рядом с ним.

Когда Игорь Васильевич вывел «Газель» на трассу и они поехали по более-менее ровному асфальту, оставляя город сбоку, Игорю стало вовсе хорошо и даже беззаботно. Воздух, казавшийся после всех зимних дней теплым, поддувал его в правое плечо и шевелил волосы на затылке. Стоило опасаться, что его самого скоро скрючит остеохондроз, если он и обратно поедет так же, открыв окна, однако Игорь думал, что авось не скрючит.

— У тебя сейчас лицо, как у «Паровозика из Ромашково», — сварливо заметил Молодой.

— Много ты видишь в такой темноте, — сказал Игорь.

Игорь знал, для чего они едут куда-то, знал, чем это все закончится, но ему отчего-то казалось, что все будет хорошо. Уже одно то, что Сергей Сергеевич сообщил, что на этот раз не будет никаких женщин и никаких детей, придавало Игорю сил.

— Куда это мы катимся-то? — крикнул Игорю Васильевичу Молодой. — В сторону кладбища, что ли? Ты нас закопать решил?

Игорь Васильевич поблестел зубами и глазом в их сторону.

— В частный сектор едем, — пояснил Игорь Васильевич охотно.

— А-а, — сказал Молодой. — У отчима там домик есть и огород. Хотя смотря в какой частный сектор.

— В Малинки едем, — сказал Игорь Васильевич.

— Тогда не там, — сказал Молодой. — У моего в Шахтерах домик и огород. А в Малинках ни хрена нет.

Продолжительное время справа от дороги, среди деревьев, виднелись огни города, который они огибали, а слева были только деревья и большие, снежные еще поля. Потом деревьев слева стало совсем мало, а полей все больше, затем пошли, выворачиваясь из-за горизонта, одни только поля с очень редкими перелесками, черневшими в дали. Потом мелькнула одиноко стоявшая, как бы оторванная ото всех населенных пунктов бетонная автобусная остановка, серая снаружи от темноты и черная внутри от темноты же. Игорь успел увидеть, что к козырьку остановки прикреплено расписание автобусов, сделанное из жести, и не позавидовал тем пассажирам, которые ждут здесь автобуса, когда идут зимой или осенью через заснеженное, продуваемое поле или полевую грязь, растоптанную в виде пешеходной тропы.

После автобусной остановки дорога шла по насыпи, из-за этого все, что было возле дороги, казалось находящимся в некой долине. Плавный, почти незаметный поворот медленно вывел из-за леса далекий поселок, состоявший из скученных одноэтажных и двухэтажных домишек. Чуть на отшибе поселка стоял еще трехэтажный дом городского типа, в этом доме, в правом его верхнем углу, подсвеченное потусторонним, скорее всего, коридорным светом, едва светилось желтовато-красное окно. Трехэтажный дом стоял на одном конце поселка, а из другого торчал длинный хвост пассажирского поезда, внутри окон поезда тоже был слабый ночниковый свет. Почему-то при виде этого света сердце Игоря взяла непонятная ему самому сладкая тоска, какая, наверняка, пробирает собак при виде полной луны.