Последний бог. Часть 2 (СИ) - Лисина Александра (чтение книг txt) 📗
Оттолкнувшись от пола, я перелетел через алтарь и смачно зарядил локтем в челюсть отцу-настоятелю…
Отец Лотий чудом ушел от удара моей секиры и, прошипев что-то неразборчивое, хлопнул ладонью по ближайшему амулету, заставив его вспыхнуть…
От потолка отделилась полупрозрачная тень и стремглав метнулась в сторону второго алтаря…
Замершие возле него Палачи одновременно очнулись от спячки и неуловимо быстрым движением бросили секиры вниз…
Отец Γон с глухим стоном отлетел к стене и с хрустом впечатался в нее всем телом…
На черном алтаре следом за первым один за другим начали разгораться амулеты, до отказа заполненные ворованной силой…
Ал наконец-то очнулся от спячки, его поверхность размякла, с приглушенным бульканьем утянув в серебристую жижу Корна и Роберта. Буквально за миг до того, как их тела пронзили костяные секиры…
Я с руганью приземлился и, перекатившись по полу, снова вскочил, ңаправив секиры на торопливо режущего собственное запястье отца Лотия…
Скользнувшая по потолку тень бесшумно упала за спинами качнувшихся от неожиданности Палачей…
Еще один удар. Маг отшатнулся. Но в стороны все же брызнула кровавая россыпь, оросив алтарь и сморщенное личико сына леди Ирэн Ольерди…
Четыре костяных лезвия в силой вошли в серебристую жижу, уйдя туда до самого основания. В этот же момент откуда-то снизу из-под алтаря выкатился невредимый, уже без пут, с ног до головы окутанный Тьмой и остатками жижи мальчишка с огромными неверящими глазами…
Отец Гон закатил глаза и начал медленно сползать по стене, оставляя после себя широкую кровавую полосу…
Поверхность «наковальни» снова превратилась в камень, намертво запечатав лапы не успевших отшатнуться Палачей…
Следом за Робертом из алтаря с приглушенным стоном рухнул на пол такой же невредимый, но все еще опутанный черными нитями Корн…
На втором алтаре в голос заревел испугавшийся внезапного светопреставления младенец…
Тень за спинами Палачей рывком припала к ледяному полу и, проехавшись по нему на пузе, как по катку, двумя точными ударами вонзила в брюхо служителей два лезвия. С хрустом их провернула. А затем таким же рывком выдернула обратно, заодно вырезав из паучьих тел вплавленные прямо в кожу золотые пластинки…
Метнувшись вперед, я вынудил отца Лотия оторваться от истошно вопящего младенца и отступить к стене, одновременно окутываясь Тьмой от макушки до пяток…
Роберт, диковато оглядевшись, заметил беспомощных Палачей…
Вовремя убравшийся из-под чужих лап Мэл сңова занес сėкиры, торопливо подрубая ноги тварям, мешая им освободиться…
Доспех на отце Лотии стал цельным, как у меня, а Тьма за его спиной снова развернулась, хлестко ударив по стенам храма и едва не угробив потерявшего сознания отца-настоятеля…
Ал снова ожил, выпустив из «наковальни» две серебристые плети, захлестнул ими шеи обоих Палачей и не без усилия пригнул их книзу…
Корн захрипел и с усилием перевернулся на бок, налитыми кровью глазами уставившись на бушующую в центре зала бурю, центром которой оказался ни в чем не повинный малыш…
Я провел сразу три непрерывных атаки и с удивлением обнаружил, что мне противостоит не менее опытный и намного более умелый противник, решивший вооружиться не секирами, а весьма приличным по размерами двуручником, которым орудовал воистину мастерски…
Мэл, наконец, дорубил, многочисленные лапы и с довольным урчанием отступил, отбросив подальше вырезанные из Палачей амулеты…
Круг из амулетов вокруг сына Дертиса загорелся уже весь, и от него потянулись вверх вертикальные, ярко светящиеся колонны…
Роберт при виде обездвиженных монстров хищно усмехнулся…
Корн при виде его объятых темным пламенем рук глухо застонал…
Я же, следя за происходящим в зале краешком глаза, приготовился к новой атаке. Однако мой враг неожиданно решил сменить тактику. И вместо того, чтобы продолжить бой, вдруг отпрыгнул в сторону. После чего меч в его руках растаял, закрывавший тело доспех тоже принялся стремительно исчезать. Мелькнувшая под ним обнаженная кожа без видимых причин вдруг начала сереть, чернеть и покрываться огромными струпьями. После чего без предупреждения начала отваливаться от тела кусками, вместе с мышцами, связками… плоть бывшего жреца разваливалась прямо на глазах! То ли сгнивая, то ли истлевая под действием непонятной магии. И прежде, чем я успел отреагировать, вместо цветущего, находящегося в расцвете зрелости и сил мужчины передо мной оказался изуродованный до неузнаваемости полутруп. Затем – оставшийся без плоти скелет, вокруг которого вилась вырвавшаяся на свободу Тьма. А еще через миг он с хрустом рассыпался и обратился в горстку праха, которую Тьма мстительно швырнула мне в лицо.
Инстинктивно отшатнувшись, я дернул рукой, прикрывая глаза, но вовремя сообразил, что при наличии шлема это необязательно. И, пожалуй, только поэтому успел увидеть, как оставшаяся на месте жреца Тьма, больше похожая на уродливую птицу, с оглушительным криком взвилась под самый потолок. И, раскинув крылья, с огромной скоростью спикировала вниз. Но не ко мне, как показалось сначала. А к крошечному, окруженному двенадцатью столбами света из раскалившихся до красноты амулетов малышу.
А еще в него до сих пор продолжала толчками вливаться источаемая амулетами сила. Чистая, не замутненная ни Светом, ни Тьмой. Прямо-таки готовое вместилище для одного безжалостного темного мага с насквозь пропитанной гнилью душой.
Всего мгновение мне понадобилось, чтобы сообразить, зачем и почему Лотию понадобился именно этот мальчишка. И почему ритуал слияния было решено провести именно здесь, в тщательно скрытом от посторонних глаз первохраме, где ни один жрец или маг не мог этому помешать.
Уже в прыжке я успел и сочно выматериться, и даже восхититься красотой великолепного во всех смыслах замысла. А затем обрушившийся из-под потолка черный вал накрыл алтарь целиком, и тут уж стало не до размышлений.
Истошный крик малыша был почти не слышен за воем бушующей над ним твари. Сотканная из Тьмы, бесконечно меняющая очертания душа больше не принадлежала человеку. Тварь… да. Теперь это была самая обычная тварь. Вечно голодная. Жадная до тепла и крови. Быть может, именно так на свет рождаются демоны? Α может, и другая высшая нежить? Надо будет спросить потом у жрецов.
– А ну, стоять! – я цапнул подвернувшееся под руки крыло и с силой дернул на себя. – Не лезь к мальцу, сволочь!
Тварь стремительно обернулась. Огромная, бесформенная голова уставилась на меня тяжелыми немигающим взором. Глаз как таковых у нее не имелось, но именно взгляд я почувствовал очень хорошо. Тьма… что же за чудовище умудрилось родиться в твоих бесконечных недрах? Сколько лет или веков в ней в нем созревала эта сила? И сколько же душ он успел поглотить прежде, чем этот нарыв сумел прорваться?
Ухмыльнувшись твари в глаза, я перехватил ее крыло… ах нет, кажется, это все-таки хвост… поудобнее и ещё одним рывком стащил ее с алтаря. Тяжелая, зараза. Толстая. Липкая. Прямо держу и чувствую, как пропитываются этой грязью перчатки, и как медленно, но верно черная слизь старается разъесть мой доспех.
– Зря… – прошептала тварь, одним движением вырвав хвост и свив его в кольцо, подобно огромной змеюке. – Зря, Рэйш… мы с тобой в разных весовых категориях.
Я демонстративно поплевал на ладони.
– Ничего. Сейчас я тебя укорочу на голову, и в весе мы быстро сравняемся.
В том месте, где у твари находилась голова, прорисовалось некое подобие лица, а мясистые губы растянулись в ухмылке. За ними мелькнули треугольные зубы. Змеиные глаза опасно прищурились. Свитый кольцом хвост напружинился, и тварь наконец прыгнула. Вернее, всем телом обрушилась на то место, где я только что стоял. При этом она умудрилась проломить собой не только пол, но и все, что было ниже. Всей массой обрушилась на границу миров и одним-единственным ударом прорвала ее до следующего слоя.
Признаться, такой подлянки я не ожидал. А когда сообразил, что в таком виде конкретно эта душа способна не только ускользнуть на более глубокие слои Тьмы, но и в любой момент напасть снова, то без раздумий нырнул за ней следом. И в самый последний момент успел намертво вцепиться в бешено извивающийся хвост, вонзив туда пальцы… точнее, уже когти… до самого основания.
