Флэшбэк-2, или Ограбленный мир - Дембский Еугениуш (Евгений) (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Кейн стряхнул пепел и несколько секунд рисовал кончиком сигареты какой-то узор на дне пепельницы.
— Через два месяца после кражи… — он сунул в ухо мизинец, энергично им повертел, а затем со знанием дела оценил добытое, — в воздухе развалился на куски маленький флаер. В нем могло быть двенадцать человек плюс пилот. Мы опознали семь. Все из низших слоев общества или близко к тому. Наверняка был кто-то еще, но флаер упал в океан. А поскольку только в прошлом квартале пропало четыре тысячи человек… — Он вздохнул и, выпрямившись, откинулся на спинку кресла.
— Ясно… — Я не стал спрашивать о том, кто нанял флаер, ни о чем-либо еще. — Что ж… — Я встал. — Большое вам спасибо. — Я сунул лист бумаги в карман. — Если что, меня можно найти в отеле «Ривьера».
Он кивнул. Я вышел. Внизу я отдал жетон дежурному, осторожно перешагнул порог и вернулся к автомобилю, уже не восхищаясь полицейской техникой — на этот раз я смотрел под ноги. Велев водителю возвращаться в отель, я начал внимательно изучать короткую полицейскую биографию Скайпермена. Уже то, что она была не слишком длинной, говорило о Харди с хорошей стороны. Моя была бы намного длиннее, но, как известно, в борьбе за справедливость рождается несправедливость.
Отказавшись от обеда, я пересел в гараже в «свой» «трафальгар», некоторое время изучал план города, а затем тщательно проверил карманы.
Подруга Скайпермена жила на Румба-авеню. Вопреки моим ожиданиям, она оказалась высокой малайкой, а не мексиканкой. Она была примерно моего роста, с ее плеч падали вниз десятка полтора полос ткани шириной в несколько сантиметров. Платье, казалось, закрывало ее со всех сторон, но слабый сквозняк шевелил его составляющими, на мгновение открывая то тут, то там фрагменты тела. Грудь ее была столь высокой, что в пустом пространстве под ней, точнее, под свободно свисавшей материей мог разместиться небольшой мяч.
— Добрый день. Я отниму у вас несколько минут, если не возражаете. Можно? — Я заглянул из-за ее плеча в квартиру.
— Теоретически — да. Но что вас интересует?
— Харди Скайпермен.
Что-то блеснуло в ее темных глазах, она повернулась и пошла впереди, демонстрируя изящные очертания своей фигуры. Я закрыл дверь, не отрывая взгляда от идущей передо мной Джоанны Ти. Ленты, шарфы или полоски шевелились не всегда в соответствии с моим желанием, и я понял, что разговор будет тяжелым.
— Чем я могла бы вас угостить? — спросила Джоанна.
У меня была одна идея, но я воздержался от того, чтобы ее высказать.
— Тем, что приготовите для себя.
— Не думаю, что вы станете это пить, — улыбнулась она. — Смесь трав, помогающая сжигать жир. Я натурщица в Академии художеств.
— В таком случае я обязательно возьму у вас рецепт этих трав. Как я вижу, они прекрасно действуют.
— Лучше всего они действуют после рюмочки коньяка.
— Ну, так может с этого и начнем? — Я с удовольствием наблюдал, как она склоняется над низким баром. — Я всегда завидовал художникам, но лишь теперь понял причины этой зависти.
— У меня иммунитет… — Она выпрямилась и подошла ко мне, неся два широких бокала без ножек со светло-золотистой жидкостью. Подав один мне, она села на диван. Я сделал глупость, соглашаясь на кресло. — К таким комплиментам, — закончила она фразу. — Я позировала уже четырем курсам. У этих ребят языки, конечно, острые, говорят, якобы я уже с тремя курсами переспала. С одной стороны — искусство, а с другой — грязь.
Она подняла свой бокал и коснулась его губами. Я вдруг понял, что смотреть ей в глаза и одновременно видеть все, что приоткрывается при каждом ее движении, не доставляет мне никакого труда. Похоже, я заразился этим от Кейна. Я подал ей лицензию.
— Я ищу Харди Скайпермена.
Она бросила взгляд на документ и снова смочила губы коньяком. Этот напиток явно ей нравился. Мне все труднее становилось сосредоточиться.
— Он исчез два года… чуть меньше, год и восемь месяцев назад.
— Не попрощавшись?
— Да.
— Гм… А что это был за человек?
— Ничего особенного, — сказала она и вызывающе посмотрела на меня. — Уж точно не сказочный принц. — Она откинула голову на край дивана и уставилась в потолок. — Как-то раз мы попали под ливень и почти час стояли в подворотне. Он был мокрый насквозь, словно весь дождь был нацелен только на него. Я пригласила его к себе выпить, позволила остаться. Только не говорите мне, что я заслуживаю лучшего. — Она посмотрела на меня своими раскосыми малайскими глазами. — Мне двадцать шесть лет, и у меня нет никаких шансов. Я могу жить в свое удовольствие, но не хочу. Просто не хочу. Я готовила ему, мы иногда ругались, я то и дело выгоняла его, а потом принимала извинения. Так продолжалось год. Он спал на диване. Я не приходила к нему, но это я была активной стороной, он едва за мной поспевал. А я… Как и все женщины, я не поспеваю за цивилизацией. Свобода не шагает рука об руку с обедами, занавесками, детишками, черт побери.
Она одним глотком допила коньяк и энергично вскочила с дивана. Мелькнула стройная нога. Впервые в жизни я мечтал о том, чтобы коньяк действовал на меня успокаивающе. Я сделал глоток. Коньяк, однако, действовал по-старому. Мисс Ти вернулась на свое место, не глядя на меня. Я собрал воедино остатки самообладания.
— Чем он зарабатывал на жизнь? — спросил я, чтобы вывести ее из исповедального настроения. За свою жизнь я уже пережил несколько таких сцен и знал, чем они заканчиваются. Либо меня вышвыривали из дома, маскируя этим свое смущение и стыд, либо я выступал в роли ластика, стирающего в постели болезненные фрагменты биографии.
— Пособие и разовые работы. По профессии он был как-то связан с геологическим оборудованием. — Она поднесла к губам бокал и посмотрела на меня через стекло. — Хорошо, что вы меня вернули к сути дела. Так вот, о Харди. За два месяца до того, как исчезнуть, он ворвался в квартиру как ураган, принес с собой кучу ненужных подарков и еще немного денег. Сказал, что подписал контракт на какие-то исследования, почти на год. Потом уехал на две недели, вернулся на два дня и уехал снова. Больше я его не видела.
— Он не писал? Не звонил?
— Нет. То есть… он молчал полтора месяца, а потом позвонил мне в Академию. Сказал, что у него мешок денег, чтобы я собирала вещи и ждала его на следующий день. Что мы сразу отправимся в долгий прекрасный отпуск. Обязательно. Я немного на него злилась, но вещи собрала. Но он больше не появился. Его больше нет, — странно, но неожиданно точно закончила она.
— Почему вы так сказали? — спросил я.
— Моя прапрабабка была деревенской колдуньей. Кое-что из ее способностей иногда проявляется и у меня.
Она посмотрела на меня; это был полуминутный взгляд, тяжелый, словно пролет моста, и безапелляционный, словно наступление рассвета после ночи.
Я решил, что с этого мгновения буду принадлежать к той части мужчин, которые дают решительный отпор подобного рода взглядам. Я лишь не знал, что это так трудно. Чтобы прибавить себе решимости, я сделал еще два глотка коньяка.
— То есть в тот день, когда он звонил…
— Не совсем так. Это не был прямой разговор, телефон воспроизвел запись. Правда, из того, что он говорил, следовало, что запись он сделал в тот же день…
— А когда вы сообщили в полицию?
— Неделю спустя. Они приехали через три часа, разговаривали со мной десять минут, осмотрели вещи Скайпермена и, поскольку я об этом попросила, забрали их. Так выглядело наше прощание.
— Это правда, что у него были искусственные передние зубы? — спросил я; мне было интересно, действительно ли она знает о нем все.
— Да, он потерял их в какой-то драке в молодости. Это одна из тем, на которые он любил говорить.
— У него были знакомые? Вы кого-нибудь из них знаете?
Она покачала головой:
— Только мимолетные знакомства, ничего интересного. Такие, на какие обречен тот, у кого нет работы. Скайпермен насчет них не распространялся, а я не настаивала.
Она закинула ногу на ногу. В средние века она сделала бы карьеру, одним лишь своим видом открывая ворота осажденных крепостей. Я почувствовал, что какая-то часть меня бросилась на поиски белого флага, вторая же изнутри выламывает ворота. Я поставил бокал и встал, несмотря на то, что кресло тянуло меня вниз с силой в полкилотонны.
