Неразрешимое бремя - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (книги бесплатно читать без .txt) 📗

— Ищите лучше, болваны! Все здесь обыскать.

Он наткнулся на мой внимательный взгляд, его лицо еще больше перекосилось, а я спокойно накинул мантию поверх изуродованной рубашки.

— Про спальню не забудьте, — спокойно посоветовал я, выходя к непрошеным посетителям. — К сожалению, вынужден вас покинуть. Госпожа Хризштайн ждать не будет.

Епископ удивленно воззрился на меня.

— Вы, что, уходите?

— Когда закончите здесь, скажете привратнику, он запрет дверь. Мне все равно скрывать нечего. Вот если бы у меня было столовое серебро, тогда я бы не был столь спокоен. Кто ж вас знает…

Лицо епископа стало вконец багровым, от духоты и негодования. Он бросил мне в спину:

— Вы спокойно едете развлекаться с этой девкой? Вы должны землю рыть, Завет искать, искать отступника, что осмелился на такое… Вы забыли Асад?

Я отпустил дверную ручку и обернулся к церковнику.

— Я до конца своей жизни не забуду Чорногерию. Однако… Позвольте напомнить, что сейчас я занят в дознании по делу колдовского убийства и также не могу пренебрегать своими обязанностями. Или вы всерьез полагаете, что я должен стоять на таможенном посту и собственноручно обыскивать обозы или торговые судна? Предпочитаю заняться тем, в чем действительно могу принести пользу!

Служка Виль со сжатыми кулаками накинулся на послушника, браня беднягу за то, что он пропустил стопку книг на сломанном стуле. Ветхие фолианты беспомощно рассыпались на полу, а я напоследок бросил.

— И сделайте одолжение, приберите за собой.

Я рывком распахнул дверцу экипажа, уселся рядом с Лидией и отрывисто скомандовал:

— Тень, оставьте нас с госпожой. Пересядьте к извозчику на козлы.

Лидия ехидно передразнила меня:

— А с каких пор, господин инквизитор, вы позволяете себе распоряжаться чужими невольницами? Вы и так себе слишком много давеча позволили.

— Тень, выйдите, пожалуйста, — я неотрывно смотрел на Лидию, не собираясь уступать взгляд.

— Госпожа? — бедная женщина умоляюще смотрела на своенравную хозяйку.

— Ладно, иди, подышишь воздухом, — сказала Лидия, впрочем, взора от меня не отвела. — Вели извозчику трогать.

Стоило остаться наедине, как я тут же потребовал:

— Немедленно верните документы! Вы даже не представляете, во что влезли!..

— И не подумаю, — она сидела, нахально закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. — Их ведь украли. А я нашла. И если Святой Престол обратится…

Нервное напряжение бесконечного дня, наполненного выматывающими поисками, подозрениями, взаимными обвинениями, грубым вмешательством в мою жизнь, подозрением, наконец вырвалось из-под контроля. Я грубо схватил Лидию за плечо и попытался силой вытащить у нее Завет. Но плотно затянутый корсет не дал мне возможности нащупать даже край манускрипта. Я не боялся его порвать, если уж артефактное происхождение апокрифа Пяти сберегло ему целостность во время большого пожара в священной столице. Лидия, не ожидавшая подобной бесцеремонности, опомнилась и стала вырываться, чем разозлила меня еще больше. Я заломил ей руку за спину и повалил на сиденье экипажа лицом вниз, прижав всем телом. Свободной рукой попытался ослабить шнуровку, потом плюнул и просто дернул, оборвав завязки. Мерзавка исхитрилась резко откинуть голову, ее затылок сильно врезался мне в челюсть. Я взвыл от боли, схватил ее за шкирку, поднял с сиденья и запустил руку в приспущенный вырез платья. Мгновенный стыд от прикосновения к нежной груди кольнул меня, но трусливо капитулировал, стоило ухватить плотный край манускрипта. Я торжествующе вытащил сверток, развернул бумагу и пробежал глазами знакомые запретные символы. Удовлетворенно вздохнул, поднял суровый взгляд на Лидию, что сидела злющая, растрепанная, с размазанной помадой по щеке, и сказал:

— Запомните, вы этого документа никогда не видели! Если об этом станет известно, поверьте — церковная больница для душевнобольных покажется вам лучшим на свете местом.

Лидия яростно молчала, растирая запястье, и я насмешливо добавил, ощущая привкус крови во рту:

— И приведите себя в порядок…

Она процедила сквозь зубы:

— Я спасла вашу шкуру, а вы… вы еще пожалеете о своем поведении, господин инквизитор, — и полезла в сумочку за зеркалом.

Я отвернулся, поискал платок, вспомнил, что одевался второпях, поэтому вытер кровь с разбитой губы тыльной стороной запястья.

— Вы понятия не имеете, во что ввязались. Я не шучу. Напомнить вам Церковные изложения, пункт 13? Отлучение от Церкви за одно только упоминание апокрифов. А за их прочтение — смертная казнь. Без судебного приговора, заочно.

Лидия прищурилась и придвинулась ко мне.

— А их можно прочесть? Мне они показались беспорядочной кашей из букв…

— Что?!? Когда вы успели заглянуть в манускрипт?

Она презрительно вскинула подбородок:

— Вы забыли? У меня абсолютная память. И даже мельком брошенного взгляда у вас дома мне было достаточно…

Я схватился за голову. Что же делать? Моя обязанность в данном случае — немедленно арестовать ее и… Я встряхнул ее за плечи.

— Забудьте все, что видели, понятно? Если об этом станет известно, вас арестуют и без суда предадут смертной казни, слышите? Даже одного подозрения, что вы могли ознакомиться с его содержимым, будет достаточно для приговора.

— А что в таком случае будет грозить вам? — Лидия насмешливо улыбалась, в ее светлых глазах зарождалось такое знакомое безумное сосредоточие.

Я отпустил ее и отодвинулся, рукой нащупав успокоительную тяжесть бумажного свертка за пазухой.

— Допуск к апокрифам есть только у членов Ордена Пяти. В лучшем случае я лишусь сана.

— Но тот, кто подложил вам этот документ, рассчитывал на худший вариант развития событий, верно?

Я не ответил, не собираясь обсуждать внутренние дрязги Святого Престола, но Лидию это не остановило. Она опять придвинулась ко мне и игриво провела рукой по моей щеке.

— Хватит! — я перехватил ее ладонь. — Не надо пытаться…

— У вас здесь помада, господин инквизитор, — безумие в ее глазах пылало, мне сделалось по — настоящему жутко.

— Дать вам зеркало? — ее тон стал вкрадчивым. — А хотите, я расскажу, кто к вам приходил домой, когда вас не было? И кто подбросил вам Завет?

Я стал яростно растирать щеку, отказавшись от зеркала.

— Сделайте такое одолжение, госпожа Хризштайн. Только откуда вам это может быть известно?

Лидия облокотилась на мое плечо локтем, подперев голову, и мечтательно протянула:

— Вот если бы вы дали себе труд хотя бы изредка заглядывать к нам на завтрак, или на обед…

Я досадливо сбросил ее руку со своего плеча. Она не унималась.

— Мне интересно, третья часть сборного ключа от хранилища у вас, отца Валуа и епископа, да?

Откуда, демон ее раздери, она об этом знает?

— А когда отстранили кардинала Ветре, его часть ключа изъяли? У него ведь по логике тоже был ключ?

Лидия спокойно улыбнулась, глядя на мое вытянувшееся лицо, потом взяла под руку и опять прислонилась ко мне.

— Знаете, я удивлена, что ваши апокрифы сохранились до сих пор. С такими мерами безопасности им давно уже пора обретаться в какой-нибудь частной библиотеке. Но все-таки, что за язык, на котором они написаны?

Я выдернул руку, потом за плечи отсадил ее от себя подальше, нащупал сверток за пазухой, выдохнул злость. Глупо беситься, это целиком моя вина, это я не проверил и не подумал о такой возможности. Мне и в голову не пришло, что кардинал Ветре пойдет на такое. У него оставалась часть ключа, и если он подкупил или запугал одного из стражников, то вполне мог вынести Завет.

— Кто приходил ко мне домой?

— Отец Бульвайс, — Лидия задумчиво разглядывала меня, словно пыталась прочитать мысли. — А с ним мелкий мошенник по кличке Косой. А еще у вас на замке следы царапин. — Она вываливала на меня все эти факты и наблюдала за реакцией. Я глубоко втянул воздух и сказал:

— Я признателен за вашу помощь и сведения, однако впредь попрошу не вмешиваться в дела церковные. Я сам разберусь.