Отдел (СИ) - Сальников Алексей Викторович (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
— Господи, как ты в туалет-то ходишь? Как ты в ширинке-то ничего не теряешь?
— Тут темнотища такая, — сказал Молодой, — после коридора ничего не видно.
— А свет было не судьба включить? — ввязался опять взявшийся ниоткуда и одновременно откуда-то сбоку Фил.
— Меня после того раза не тянет как-то свет везде включать, я уже дома иногда опасаюсь, — сказал Молодой. Игорь подумал, что ему, возможно, опять чего-то недоговаривают, решил запомнить эту фразу Молодого, чтобы потом спросить его, но эта мысль тут же вылетела у него из головы, вытесненная мыслью, что они все-таки не черные риэлторы.
— Так сразу бы и сказал, я бы тебя и посылать не стал, — сказал Игорь Васильевич Молодому. — Я что, на зверя похож. Я что, не понимаю?
Молодой сказал, что в данный момент Игорь Васильевич как раз таки похож на зверя.
Все трое: Молодой, Фил, Игорь Васильевич — стояли в дверях и, переругиваясь, поглядывали на Игоря, как Игорю показалось, оценивающе.
— Что за шум? — спросил Игорь, вставая. — Меня потеряли, что ли?
— Ну, блин, — признался Игорь Васильевич с интонациями медвежонка из «Ежика в тумане». — Сначала подумали — ты уехал раньше времени. Косяк, конечно, но понятно было бы, в принципе. Потом смотрим, нет, твоя машина в гараже. И давай, короче, искать.
Вид у всех троих был несколько испуганный и как будто виноватый. Игорь невольно оскалился одной стороной рта и заметил:
— А сразу не нужно было говорить про Голливуд, про убийства. Или еще что-то, может, нужно сделать, а я еще не знаю.
Троица глядела на Игоря озадаченно, не понимая, чего он от них хочет.
— Ну, не знаю, — подтолкнул их Игорь, — может, вы тут еще кого-нибудь на органы пускаете, или нужно съесть сердце допрошенного врага, или под Голливудом есть еще один Голливуд, или есть подземная вертолетная площадка, и мы послезавтра вылетаем на карательную операцию в какую-нибудь деревеньку и выжигаем ее дотла.
— А, — понял Игорь Васильевич, — ты об этом. Ты обиделся, что ли, что тебе не все сразу рассказали?
— Я не обиделся, что мне не все сразу рассказали, — сказал Игорь. — Я боюсь, что я еще чего-то не знаю. Нельзя ли сразу как-нибудь рассказать обо всех аспектах моей работы.
— Нашелся гуляка? — донесся из коридора голос Сергея Сергеевича.
— Нашелся-нашелся, — ответили ему все дружным хором, даже Игорь зачем-то вставил свой голос, причем вложил в него ту же интонацию снисходительности и облегчения, что и остальные.
— Я же говорил, что он тут где-нибудь, — сказал Сергей Сергеевич и, судя по хлопнувшей двери, опять закрылся у себя в кабинете.
— Честно говоря, — сказал Игорь вполголоса, — кажется, я хочу нажраться. Мне даже странно, что я это произношу. Я понимаю, ребята, что вы это уже все очень долго делаете, и все самое тяжелое на вас лежит, но я не понимаю, как вы так долго выдерживаете. Мне кажется, что мне и двух раз хватило, и только алкоголь спасет меня от…
Игорь не мог подобрать слова, чтобы выразить, как едет у него в данный момент крыша, но судя по тому, что лица Игоря Васильевича, Молодого и даже Фила озарились светом понимания, сочувствия и готовности к выпивке, они поняли, что имеет в виду Игорь. Игорь Васильевич только глянул на Молодого, а тот уже кивнул:
— Я сейчас котел остановлю и схожу за чем-нибудь.
— А я кости, когда котел остынет, уберу, — сказал Фил, когда Игорь Васильевич взглянул и на него. — Вас развезу и посмотрю, как там и что.
— Только давай, чтобы они не лежали месяц там, — сказал Игорь Васильевич. — А то придет за тобой среди ночи призрак.
— Да ну тебя, — сказал Фил, — после того, что мы тут делаем, ты еще пугать меня будешь?
— Буду, — честно сказал Игорь Васильевич таким голосом, словно уже наподдал.
Через сорок минут они уже сидели в комнатенке Фила и пили водку. Игорь Васильевич предлагал что-нибудь полегче, вроде красного сухого вина, но Игорь сказал, что не любит блевать кислятиной. К ним пытался примазаться Ринат Иосифович, но он не складывался, да и опыт прошлых пьянок давал знать, что Рината Иосифовича нужно гнать в шею, поэтому так и сделали. Ринат Иосифович тут же сбегал и стуканул Эсэсу, что его работники пьют на рабочем месте, Эсэс позвонил Игорю Васильевичу, но, видимо, приводил какие-то неубедительные аргументы, потому что Игорь Васильевич быстро отлаялся от него. Игорь Васильевич ошибся, когда клал трубку и нажал кнопку громкой связи, так что до всех ушей в комнате донеслась его фраза «разгоню всех нахер к херовой маме», очень всех развеселившая, потому что все уже поддали, а Фил проникся общим хмелем.
После первой же пары рюмок Игорю стало легче на душе. Разум говорил, что так недолго и спиться, а чувства говорили, что дома один он пить не будет все равно, потому что не может пить один, а на этой работе он пьет впервые и еще не замечал, чтобы все тут все время квасили.
Непьющий Фил стоял в уголке, поближе к дверям, будто на тот случай, если придется быстро покидать помещение. Игорь Васильевич и Игорь продавливали разные стороны диванчика и стряхивали пепел своих сигарет в пепельницу, стоявшую между ними. Когда Игорь Васильевич промахнулся мимо пепельницы, Фил заметил: «Вы мне постель не сожгите». Молодой расположился за столиком, исполняя роль виночерпия, при том что и сам пил.
— Как только начну все ронять и разливать, значит, хватит, — со знанием дела предупредил Молодой в самом начале распития, все только отмахнулись от него, дескать, знаем, уже видели, даже Игорь отмахнулся, хотя ему было неловко от того, что он вот так вот поддался всеобщему чувству снисходительности к Молодому. Пепельницей молодому служила пустая банка из-под кофе, украденного из Ринатовых запасов. Возле Молодого же, на столике, стояла простецкая закуска, следующим утром Игорь не мог вспомнить, чем они закусывали.
— Ничего, что мы тут курим? — то и дело спрашивал Игорь Васильевич Фила сквозь пласты дыма, которому некуда было выходить, кроме узенькой форточки.
— Когда мне станет неприятно, я сам скажу, — каждый раз отвечал на это Фил.
После четвертой рюмки Игорь поделился мыслью, которая пришла ему в голову в конференц-зале.
— Да это и так понятно, — отмахнулись от него все чуть ли не вперебой, то есть Игорь Васильевич и правда отмахнулся, а Молодой и Фил просто поморщились. — Нужно полным дебилом быть, чтобы зариться на какую-нибудь однушку в какой-нибудь срани и привлекать при этом ФСБ.
Фил и Молодой сопровождали кивками чуть ли не каждое слово Игоря Васильевича.
— Ну а что это тогда? — растерянно спросил Игорь. — Трупы мы с собой не берем, если привозим кого, то сжигаем, допросы эти, по-моему, чистая профанация. Мы с Молодым занимаемся какой-то ахинеей.
— У меня не ахинея, у меня чистая наука, — самодовольно сказал Молодой уже несколько заплетающимся языком.
— Ой, да ладно, «наука», — осадил его Игорь Васильевич. — Ты к результатам месяцами не притрагиваешься, то в «ВоВ» гоняешь, то в дотку, то лысого.
Несмотря на такую очевидную подколку, никто не засмеялся, даже сам Игорь Васильевич произнес шутку с каким-то автоматическим остервенением, словно Молодой просто заслуживал такой шутки, как какой-нибудь курящий подросток, застигнутый врасплох, заслуживает подзатыльник от отца.
Молодой и Игорь Васильевич горячо заспорили. Это, впрочем, не мешало Молодому наливать в протягиваемые рюмки, разливать и протягивать рюмки обратно. Игорь ощутил приятное внутреннее тепло, какое бывает не от водки, а от мартини, но эту мысль он решил не озвучивать, поскольку чувствовал, что Молодой и Игорь Васильевич с удовольствием перекинутся со своего спора на всяческие насмешки над таким сравнением. Фил, как будто почуяв стеснение Игоря, широко улыбнулся ему из своего угла. Фил, похоже, тоже не слушал, о чем спорят эти двое, он как-то незаметно включил телевизор и стал смотреть какой-то дикий сериал на втором канале. Игорь зачем-то тоже стал смотреть в экран, не особо понимая, что там, на экране, происходит, и не понимая, зачем Фил это смотрит, пока не заметил среди актеров мальчика. «Зашибись», — подумал Игорь, надеясь, что ошибся, и понимая при этом, что другого объяснения найти просто не может. Не очень яркая лампочка под потолком и непроницаемость окон создавала ощущение, что они до сих пор находятся в своем подземном бункере. «Как Гитлер», — подумал Игорь, вспомнил о людях, которых они убили, и ватная тоска опять навалилась на него.
