Кто спрятался, тот и виноват - Дихнов Александр (мир бесплатных книг txt) 📗
Лицо женщины отразило некоторую задумчивость, затем совершенно неожиданно она заорала:
– Тимка, иди сюда.
Дабы отпустило заложенные уши, я тряхнула головой. Ну и голосина…
Достаточно быстро на зов появился вышеозначенный Тимка, оказавшийся подростком дюжины лет от роду.
– Да, мама. Ты звала? – едва войдя в холл, поинтересовался он.
Как будто зов его мамочки можно было с чем-то перепутать.
– Звала, – подтвердила строгая родительница. – Отведи мадемуазель к водопаду и расскажи ей про погибшего мсье. И смотри, без своих обычных штучек, – сурово закончила мадам Дорантель.
Честно говоря, последняя фраза меня несколько встревожила. Опытом общения с подростками с высоты своего возраста я совершенно не обладала и не знала, чего именно следует ожидать от подобного провожатого.
– Пойдемте, мадемуазель, – весело воскликнул Тимка, бросаясь к выходу. – Я вам все покажу.
Не слишком уверенно я двинулась следом. Оказавшись же на улице, осторожно уточнила у своего верткого спутника:
– Ты не возражаешь, если мы полетим на скурре, а не пойдем пешком?
– На скурре? Ух, ты, – радостно подпрыгнул мальчуган.
После краткого инструктажа по правилам безопасности мы взлетели и определились с направлением; вслед за тем, выждав пару минут, я перешла к делу.
– Скажи, Тимка, а откуда тебе известны подробности того происшествия? В городе судачили о нем на каждом углу?
Мгновенного ответа не последовало, и я почувствовала, как сидящий за моей спиной мальчик смущенно заерзал. Предположив, чем это могло быть вызвано, я ответила за него сама:
– Ты подсматривал? Не бойся, маме я ничего не расскажу, это не в моих интересах. Тем более что я сама в детстве еще и не такое творила. Понимаешь, я путешествовала с братом, бродячим торговцем, и время от времени мы с друзьями устраивали ночные набеги на палатки торговцев.
– Правда? – с восхищением поинтересовался мальчишка.
– Чистейшая. – Я усмехнулась и поведала ему парочку забавных историй, после которых Тимка полностью уверился в моей искренности.
– А вы точно маме не расскажете? – для надежности поинтересовался он и, увидев мой подтверждающий кивок, заговорил: – Я не подсматривал, это скучно. Когда у нас в гостинице останавливаются фургоны, я всегда немного гримируюсь и выхожу в общий зал в разгар веселья. Родители в суматохе ничего не замечают, и можно полночи просидеть вместе с гостями, слушая их рассказы обо всем на свете. Правда, – недовольно добавил он, – интересные истории попадаются редко, беседы обычно крутятся вокруг урожая. Но все равно интереснее, чем спать.
– С этим нельзя не согласиться, – фыркнула я. – Значит, в тот вечер ты, как обычно, оказался среди гостей?
– Угу. Сворачивайте по тропинке в лес, – распорядился Тимка.
Выполнив его указание, я обратила наконец внимание на внешний мир и совершенно ясно услышала шум водопада. Удивительно, но в прошлые визиты сюда Дэйв не сподобился показать мне местную достопримечательность, и увидеть массу падающей с обрыва воды мне предстояло впервые.
На некоторое время наша познавательная беседа прервалась, поскольку спутник вжился в роль штурмана и с энтузиазмом руководил нашим движением при подлете к нужной точке. К моему искреннему изумлению, мы каким-то чудом умудрились не заплутать в затейливом переплетении тропинок, просек и дорожек и выбрались из леса точно у сооруженного явно в экскурсионных целях деревянного настила на берегу реки. Спрыгнув на землю, я с некоторой поспешностью забралась на него и замерла в изумлении. Было от чего, кстати. Справа от меня неслась не слишком в этом месте разлившаяся, не более дюжины ярдов в ширину, Каппа, и выглядела она примерно так же, как под пещерой дракона: вместо воды взору представала сплошная масса белой пены, взбитой при встрече потока с многочисленными камнями. Но вот слева… Слева обнаружился обрыв, над которым висело облако из капель воды, ярко светившихся всеми цветами радуги на ослепительном солнце.
Настил, на котором стояли мы со спутником, примерно на ярд выходил за край обрыва, явно держась на заклинаниях. Тщательно проверив их прочность, я несколько неуверенно прошлась до конца и ахнула. Вся пусть и сравнительно небольшая масса воды падала с неописуемо огромной высоты. Становилось даже не совсем понятно, откуда в этой, по сути не холмистой, местности взялся столь впечатляющий обрыв. Озеро, в которое изливалась река, еле-еле различалось внизу, а столб брызг, казалось, поднимался вверх где-то на две дюжины ярдов. Некоторое время я молча изучала это зрелище, затем повернулась к Тимке и спросила:
– Ты хочешь убедить меня, что кто-то добровольно спрыгнул в этот водопад?
Мальчик открыл рот и что-то сказал. Не расслышав ни слова, я досадливо поморщилась и пробормотала нужное заклинание, в результате чего вокруг нас образовалось шумонепроницаемое поле. Тишина резко ударила по ушам.
– Что это? – испуганно воскликнул Тимка, прижав руки к голове.
– Ничего особенного, – лукаво улыбнулась я и пожала плечами. – Просто так несколько удобнее разговаривать, не находишь?
– Да. Класс, – оживился мой юный гид и, немного смутившись, спросил: – А на вашем скурре мы не могли бы спуститься вниз? Обычно мама этого не разрешает, но вы же, наверно, хотите все осмотреть.
– Безусловно, – сохраняя серьезный вид, кивнула я. – Но учти, во время спуска тебе надо очень крепко держаться за меня. Договорились?
– Я же не психованный самоубийца, – фыркнул мальчуган.
Притянув скурр, я на него уселась и, все же несколько беспокоясь, заставила Тимку расположиться спереди меня и крепко ухватила его одной рукой. Держа наготове левитационное заклятие, я двинулась вниз, к подножию водопада. В результате приземлились мы все же довольно далеко от озерца, поскольку на полпути я поняла, что неплохо бы еще обзавестись щитом от брызг, а творить его, летя рядом с массой стремящейся вниз воды, при всем своем опыте не рискнула. Береженому бес не страшен, как говорится.
Снизу водопад смотрелся еще более фантастично. Я стояла на берегу и, задрав голову, пялилась вверх, на низвергающиеся струи. Некоторое время Тимка находился рядом, но вскоре начал нетерпеливо ерзать, давая мне понять, что стоит переходить к делу. Оглядевшись по сторонам, я не обнаружила никакого подобия скамейки, видимо, подножие водопада и впрямь не было широко посещаемым местом, и, за неимением лучшего, предложила спутнику расположиться на скурре, после чего он послушно присел на зависшую над травой доску, при этом оживленно болтая ногами. Устроившись рядом, я заговорила:
– Ну что ж, рассказывай. В тот вечер ты, как обычно, дождался разгара веселья и присоединился к гостям, надеясь, что родители этого не заметят. Я правильно излагаю события?
– Угу, – кивнул подросток. – Спервоначалу все шло как обычно, гости выпивали, хвастались своими успехами, то и дело хлопали друг друга по плечу и извинялись перед немногочисленными женщинами за свое поведение. Те шутливо краснели и подставляли стремительно пустевшие кружки.
Да уж, излагает он неплохо. Явно не по возрасту. Интересно, так на нем сказывается постоянное общество проезжих?
– А что делал мсье Пуррье? – спросила я.
– Это кто? – недоуменно наморщил лоб Тимка. – А, тот псих, что утопился? Честно говоря, не знаю… До момента, когда спор разгорелся не на шутку, я его толком не замечал, мужик сидел на другом конце стола, а у нас он знаете какой длинный.
– То есть причину, из-за которой они поспорили, ты тоже не знаешь? – вздохнула я. Похоже, много информации Тимка мне не сообщит.
– А вот и знаю, – хвастливо приосанился собеседник. – Об этом потом всю ночь говорили не переставая. Ваш Пуррье сидел, уткнувшись носом в кружку, молчал-молчал, потом поднял голову, обвел всех сумасшедшим взглядом и сказал что-то вроде: «Вы все слабаки, тут нет ни одного нормального мужчины».
Я охнула и чуть на землю не свалилась. Если изложение Тимкой с чужих слов верно, а мне все же кажется, что оно несколько преувеличено, то не вполне понятно, каким образом после такого заявления Ральф еще до водопада добрался. По идее его тут же должны были завалить. Предполагаю все же, что, излагая ночные события, свидетели и любопытствующие несколько приукрасили действительность.
